Вильгельм вручил королеве письма от Ричарда. Алиенора подала знак тому же слуге, чтобы принес вина.

– Пока вы рассказываете мне новости, как раз и отдохнете. Герсендис, принеси подушку под спину мистеру Маршалу.

Вильгельм выглядел расстроенным.

– Я собираюсь отправиться за молодой невестой, а сижу, словно старик, – простонал он.

Алиеиора слегка улыбнулась.

– Ну, то, что на самом деле важно для этого, не пострадало, – заметила она. Он вопросительно посмотрел на нее, и Алиенора озорно рассмеялась. – Ваш дух, Вильгельм, сила воли. – Королева села напротив гостя, шурша шелковыми юбками, и положила письма на колени. – Молодая невеста! – она кивнула с серьезным видом. – Как я предполагаю, это не Элоиза из Кендаля?

Вильгельм подумал, что Алиеиора не только предполагает. Хотя Генрих и держал ее под домашним арестом, она знала способы выяснить все, что хотела, и располагала для этого средствами. Он не сомневался, что Ричард отдал ему Изабель де Клер частично благодаря вмешательству королевы.

– Нет, госпожа, не Элоиза из Кендаля. Она выйдет замуж за Гилберта Фицрейнфреда, – Вильгельм улыбнулся. – Она заставит его побегать и будет им командовать, но, думаю, они будут довольны друг другом. Он по-доброму относится к женщинам и знает, что я буду следить за ее благополучием, пусть и на расстоянии. Мне она нравится… – признался он.

– Но, учитывая положение, которое принесет Изабель де Клер, эта невеста вам нравится больше, – проницательно заметила Алиенора.

– Я надеюсь, что у меня будет удачный брак, госпожа. – Вильгельм в задумчивости пожал плечами. – Сейчас я, возможно, и не особо привлекателен, но отдых и наведение внешнего лоска немного исправят положение. Я познакомился с ней в лондонском Тауэре, когда в последний раз появлялся в Англии. Лорду Гланвилю это совсем не понравилось.

Алиенора нахмурилась.

– Лорд Гланвиль поклялся отправиться в крестовый поход вместе с Ричардом, – сообщила она. – Ему недолго осталось присматривать за наследницами в Тауэре.

Вильгельм видел, что новый король уже начинает расправлять крылья и демонстрировать силу, и понимал, что жизнь некоторых людей изменится не к лучшему. Ему было трудно представить полного чувства собственного достоинства городского жителя Ранулфа Гланвиля отправляющимся в Иерусалим и участвующим по пути в жестоких и кровавых схватках.

– Я должен поблагодарить вас за свое счастье, госпожа, – сказал он. – Я понимаю, почему юстициарий прячет леди Изабель от любопытных глаз.

Лицо Алиеноры посветлело.

– Как я вижу, вы влюблены, – поддразнила она его.

Вильгельм рассмеялся.

– Это было бы неудивительно, госпожа. Девушке восемнадцать лет, и она красавица. Но что она подумает о седом старом боевом коне вроде меня – это другой вопрос.

Теперь рассмеялась Алиенора.

– Или вы бесстыдно напрашиваетесь на похвалу, или не понимаете, как на вас реагируют женщины, – она протянула украшенную кольцами руку и коснулась его щеки. – Вы сейчас гораздо старше, чем, когда я впервые взяла вас на службу. Тогда вы были еще мальчиком; время добавило вам опыта, а не морщин. Изабель де Клер не будет жаловаться на этот брак.

– Молюсь, чтобы это было так.

Он опасался, что Изабель будет смотреть на него как на заместителя отца. И еще он боялся, что, несмотря на все свои земли и красоту, она окажется пустоголовой и смешливой. Если ему предстоит управлять огромными поместьями в Стригиле, ему нужна будет гармония в семье и крепкая, как скала, поддержка. Он знал, что стремится к тому, чего редко удается достичь, и от этого чувствовал решимость и нетерпение.

– Надеюсь, что голос у вас не пропал? – спросила Алиенора.

Он удивленно посмотрел на нее.

– Не знаю, госпожа. Я так давно ничего не пел! Не о чем было петь, да и я был слишком занят.

– Если вы собираетесь жениться, то я советую вам снова найти голос, – губы Алиеноры дрогнули. – Ни один из моих мужей не умел петь. Кто знает, как бы все сложилось, если бы хоть один из них удосужился этому научиться? – она вздохнула и посмотрела на свои руки. – Вам может показаться это странным, но даже после всего случившегося я оплакиваю Генриха. Какое-то время у нас были прекрасные отношения. Даже вся горечь, которая пришла позднее, не способна стереть те воспоминания. И он дал мне детей, – на губах появилась невеселая улыбка. – Он говорил, что все они мои, за исключением Иоанна, но Генрих ошибался. Даже Иоанн принадлежит мне. – Алиенора обвела взглядом комнату, украшенную яркими портьерами, Драпировкой, знаменами и крашеными сундуками. На одном из них лежала стопка книг, верхняя была открыта на странице с изображением мужчины и женщины, играющих в шахматы в саду. – Когда он лишил меня свободы, я поклялась, что переживу его. Я на коленях просила Бога дать мне силы выдержать жизнь в клетке. Генрих не доверял мне. За мной постоянно следили, каждую минуту – если не стражники, то его шпионы. – Она вздохнула и устало махнула рукой. – Пусть Господь упокоит его душу и пошлет мне мир в душе. Вильгельм, если вы собираетесь любить свою жену и хотите, чтобы она любила вас, то послушайтесь совета той. которая жила и с любовью, и без нее и которая знает и ее цену, и ее ценность.

– Госпожа?

– Изабель де Клер – наследница. Помните, что земли, которыми вы управляете, – это ее земли, и ей может захотеться участвовать в управлении ими. Берите ее с собой, когда только сможете. Используйте ее в роли своего помощника, когда не сможете взять с собой. Никогда не давайте ей повода негодовать или обижаться на вас, потому что она будет воспитывать ваших сыновей и дочерей.

Вильгельм покраснел при упоминании сыновей и дочерей.

– Я сделаю все, что смогу, – ответил он.

– Вы можете считать меня вмешивающейся не в свое дело старухой, но я всегда близко к сердцу принимала ваши интересы – с тех пор как приняла вас на службу. – Она велела служанке принести эмалированную шкатулку и, забрав ее у девушки, вручила Вильгельму. – Это мой подарок вашей невесте на свадьбу.

Вильгельм поблагодарил королеву. Шкатулка оказалась тяжелой, но ему показалось невежливым спрашивать, что в ней. Алиенора улыбнулась ему.

– Откройте ее, – сказала она. – В ней лежат вещицы, от которых женщины получают удовольствие, а мужчинам не всегда приходит в голову дарить их.

Вильгельм приподнял крышку и посмотрел на великолепную золотую брошь для плаща, украшенную голубыми сапфирами. Здесь была и брошь поменьше для украшения платья, и повязка из золотой парчи, украшенная перидотами и жемчугом.

– Это королевский подарок, – сказал он с улыбкой.

Алиенора ответила на шутку улыбкой.

– Поверьте мне: ваша невеста тоже так подумает, а если вы к нему добавите что-то от себя, тем лучше. Немного щедрости окупится, при условии что вы не станете заменять драгоценными камнями любовь.

Вильгельм старался не улыбнуться. В большинстве благородных домов есть по крайней мере одна пожилая родственница, которая проводит время у очага, следит за молодыми женщинами в семье и раздает всем советы. Алиенора внезапно напомнила ему таких женщин, но он знал, что говорить об этом вслух не следовало.

– Я постараюсь, чтобы у моей жены было довольно и того, и другого, – сказал он вежливо и встретил пронзительный взгляд Алиеноры.

– Постарайтесь, – сказала она. – От меня вы уже получили свадебный подарок. – Вы граф во всем, просто не называетесь им. В ответ я прошу только, чтобы вы показали себя достойным моего доверия.

– Я не подведу вас, госпожа, – ответил он и хотел было встать на колени, но, пока он сидел, нога так затекла и разболелась, что двигать ею оказалось практически невозможно.

Алиенора остановила его попытки, подняв руку.

– Не нужно, – сказала она. – У вас будет достаточно возможностей в будущем встать на колени перед женщинами. – У нее в глазах появились веселые искорки. – Поезжайте к своей невесте и к вашим землям и помните мой совет. И передайте ей от меня вот это, – Алиенора коснулась губами уголка его рта с нежностью и озорством. – Я верю, что вы это правильно поймете, – сказала она.