Наконец девушке пришлось отойти от окна и принять на себя весь гнев рыцарей, разместившихся в комнате для гостей. Дитмар же себя не помнил от счастья и остаток вечера провел, сочиняя любовную песню.

— Если ты споешь ей это, она пошлет тебя к черту! — заметил рыцарь, с которым Дитмар делил соломенный тюфяк. — Но нужно спеть до поединка: если Рюдигер из Фалькенберга услышит это, он будет с криками кататься по земле и не станет с тобой биться.

— Рюдигер? — От удивления Дитмар опустил лютню. — Завтра я буду сражаться с ним?

Он, счастливый без меры, свернулся в углу, когда получил утвердительный ответ. Рюдигер будет снисходительным. Наверняка он не выбьет своего племянника из седла на глазах у его возлюбленной! Нет, Рюдигер — человек великодушный. Он, конечно же, позволит племяннику выиграть!

— Ну? И что ты будешь делать? — полюбопытствовал Авраам, встретив на следующее утро Рюдигера у конюшни.

Дитмар уже был на месте, его конь пританцовывал вокруг выездной площадки, которая находилась в поле зрения Софии.

— Что касается нас, мы сделали все, что могли, чтобы девочка оказалась подальше отсюда, — продолжал Авраам. — Мириам убедила графа Тулузы, что звезды предвещают беду, если он сегодня появится возле турнирной арены. Он охотно остался в своих покоях: вчера он выпил лишнего вместе со своим другом Роландом. Возможно, тот сегодня тоже чувствует себя не очень хорошо. Но, к сожалению, король без ума от Мири, а королева считает Софию очаровательной. Поэтому обе получили приглашение наивысшего уровня, и тут уж ничего не поделаешь. Хотя епископ и не в восторге от того, что мавританка и дочь захватчика находятся подле короля. Но больше на почетной трибуне почти нет женщин — если так будет продолжаться, королеве самой придется целовать победителя.

И действительно, с каждым днем придворные дамы королевы и супруги вельмож находили все больше причин, чтобы не явиться к турнирной арене. Светило солнце, но стоял лютый холод, и требовалось чрезмерное осознание своего долга или же искреннее восхищение рыцарскими турнирами, чтобы выдержать целый день под балдахином короля. Зрители уже давно надели самые плотные дорожные плащи поверх праздничных одеяний, только король стоически держался, оставаясь в своем роскошном наряде. Епископ велел принести меха, чтобы оббить сиденья, и уже ранним утром подавали горячее пряное вино. Однако все это имело лишь кратковременный эффект. Уже к полудню все замерзали до мозга костей.

— Однако с лица юной Софии не сходит румянец, — заметил Авраам. — И если ты меня спросишь почему, то я отвечу: она волнуется, ожидая поединка некоего рыцаря. Ну, так что ты сделаешь, Рюдигер?

Рюдигер проверил деревянный меч, который достался ему, хоть Ханзи всегда следил за тем, чтобы ему не подсунули поврежденное или хрупкое оружие.

— Как — что? — нехотя произнес он. — Я одержу над ним верх, но постараюсь, чтобы при этом он выглядел как можно лучше. Юный рыцарь с честью проигрывает в непродолжительном поединке более опытному. Это не может унизить его в глазах малышки, а даже если так произойдет, то тем лучше. Эта любовь, как ни крути, — катастрофа, — конечно, если он ее действительно не воображает.

Авраам покачал головой:

— Не надейся, вчера он одолжил лютню у одного трубадура из Тулузы, вот мы и узнали об этом. Он ведь не станет играть на ней для себя в пустой комнате. Нет-нет, Рюдигер, твой племянник хитрей, чем ты думаешь. Или же в таком случае говорят «влюбленней»? — Он расплылся в улыбке.

— Как бы там ни было, лучше пусть он будет зол на меня, чем мертв, — решительно выразил Рюдигер свои намерения. — А теперь пожелай мне удачи, Авраам, я должен разогреть коня.

К несчастью, именно добрые намерения Рюдигера стали злым роком для Дитмара. Юный рыцарь и сам не собирался сдерживаться в сражении с дядей. Он избегал встречаться с Рюдигером на выездной площадке. Никаких уговоров! И его поведение недвусмысленно давало это понять. Никто не должен был считать, что Рюдигер нарочно позволил ему выиграть, — даже если Дитмар тайно на это надеялся. Поэтому он удивился тому, что Рюдигер отреагировал адекватно, когда он помчался на него, нацелив пику так, чтобы попасть в бедро или голень Рюдигера или чтобы выбить его ногу из стремени и лишить всадника равновесия. Правда, в сражении с таким опытным воином эта уловка вряд ли имела бы успех, но если Рюдигер позволит выбить себя из седла, то даже не почувствует боли.

Однако Рюдигер и не думал падать с лошади. Вместо этого он стал целиться Дитмару в плечо. Попадание в цель принесло бы ему очки, также и Дитмар получил бы парочку. Рюдигер не собирался выбивать племянника из седла, а хотел, чтобы поединок окончился ничьей. Однако он не учел тот напор, с каким конь Дитмара мчался на него, и ему понадобилось больше ловкости, чем он рассчитывал, чтобы уклониться от удара юноши. Поэтому его собственная атака получилась неожиданно сильной. Дитмар получил болезненный удар и зашатался в седле, когда рыцари разъехались. Рюдигер выругался под забралом. Он не должен допустить, чтобы это повторилось.

Но вскоре именно это и случилось. Дитмар снова атаковал со всей силой, хоть ему было заметно тяжело держать щит: его левое плечо было повреждено. В этот раз он направил пику Рюдигеру в грудь, но дядя использовал свое копье, чтобы отбиться. При этом наконечник поднялся высоко и снова попал в уже поврежденное левое плечо Дитмара. Юноша потерял равновесие и упал на землю. Рюдигер обеспокоился, заметив, что ему с трудом удалось встать на ноги.

— Мне жаль! — прошептал он племяннику, спешившись, чтобы продолжить бой на мечах. — Это было немного сильней, чем я ожидал. Но ты действительно хочешь продолжать? Если у тебя что-то болит…

Дитмар не ответил, а только свирепо взглянул на дядю. Юный рыцарь чувствовал себя оскорбленным и решил сделать все, чтобы исправить свою ошибку. Рюдигер серьезно подумывал, не позволить ли своему деревянному мечу скользнуть по доспехам Дитмара и сломаться, но после того, как юноша нанесет ему парочку ударов, ведь победа благодаря чистому везению всегда оставляет горький привкус. Но он сразу же взял себя в руки. Следующим соперником Дитмара мог стать Орнемюнде. И от этого рыцаря пощады не жди!

Так что Рюдигер решительно отбивал атаки племянника, но все же пару раз позволил ему нанести удачный удар. И снова эта дружелюбная стратегия, которая лишь усугубляла поражение Дитмара. Ослабленный после ударов пикой — но также воодушевленный своими попаданиями, — юный рыцарь забыл про защиту. Удар меча его дяди, который на самом деле был нацелен в щит, снова оказался слишком сильным. Дитмар упал на землю и опять на поврежденное плечо. В этот раз он уже не поднялся, и Рюдигера объявили победителем.

Обеспокоенный, он поднял забрало племянника. Похоже, при падении Дитмар ударился еще и головой. По его лицу текла кровь. Однако это был всего лишь ушиб, и юный рыцарь находился в сознании. Но глашатаи все же велели принести носилки. Поле сражения Дитмар покинул не только побежденным, но даже не на своих ногах…

— Он будет ненавидеть меня всю жизнь, — вздохнул Рюдигер, когда сразу после поединка подошел к Ханзи и Аврааму, которые озадаченно смотрели на него. — Но я не мог ничего поделать: все, что только могло пойти наперекосяк, так и пошло.

— Звезды, — улыбнулся Авраам и смиренно воздел руки к небу.

— Думаю, не только юноша тебя ненавидит, господин Рюдигер, — сказал Ханзи и кивком указал на Роланда Орнемюнде. Рыцарь наблюдал за поединком и теперь уставился на Рюдигера с неприкрытой ненавистью. — Ведь ты сорвал ему все планы.

Рюдигер покорно кивнул.

— М-да, — произнес он. — И я сделаю это снова. Моим следующим соперником будет Рунгхольт из Баварии. Я уже трижды выбивал его седла. Но сегодня ему впервые улыбнется удача, и он одержит надо мной верх… Для меня турнир окончен, друзья. Я не стану рисковать и сражаться с Роландом. Но в следующий раз он от меня не уйдет, а встретимся мы с этим типом теперь уже на поле боя! Перед его крепостью!