Эдмон почувствовал, что сердце у него забилось сильнее. Потом взял себя в руки и обвел глазами купальню. Окруженное со всех сторон тенистыми деревьями, озеро дышало прохладой. Его поверхность напоминала зеркало: ничто не нарушало водную гладь. С этой стороны вдоль реки проходила западная граница колонии. На противоположном берегу раскинулся лес, за ним простирались поля, дальше начинались скалы. Эдмон позвал Ричарда. Никакого ответа. Впрочем, само по себе это пока ничего еще не значило. Берега реки не были обжитыми, и никто из колонистов к ней обычно не приближался, поэтому молодые люди нередко заплывали по течению довольно далеко — туда, где поверхности воды почти касались ветви дубов и сикоморов. Возможно, Ричард проделал то же самое. Возвращаться назад, преодолевая сильное течение, было нелегко: это могло задержать юношу. Эдмон поискал глазами маленькую лодку, которая обычно, на всякий случай, находилась возле кабинок. Лодки он не обнаружил.

Что же здесь произошло? Может быть, случилось какое-то несчастье и Ричард, в спешке не успев одеться, воспользовался лодкой, чтобы прийти кому-то на помощь? Но нет, не похоже — все кабинки были пусты. Значит, ни с кем из купающихся ничего случиться не могло… Эдмоном вдруг овладело беспокойство. Он быстро вырвал листок из записной книжки и написал следующее: «Идите в купальню! Ричарда я найти не могу, но его одежда здесь!» Со всех ног он помчался к ближайшему жилью и попросил какого-то парня отнести записку дону Лотарио, а сам принялся обходить дома, прося помощи. Тут же он оказался в окружении с полдюжины колонистов. Услышав, что мистер Ричард, более часа назад проходивший мимо их домов, еще не вернулся, они поспешили к реке.

Втайне Эдмон еще надеялся, что Ричард заплыл вниз по течению и не может вернуться. Возможно, он даже захватил с собой лодку. Но, спустившись по реке, Эдмон заметил чуть поодаль, на другом берегу, пропавшую лодку. Он позвал Ричарда, но опять безрезультатно. Эдмон устремился еще дальше до открытого места, куда Ричард из чувства приличия никогда не рискнул бы добраться, но никаких следов приятеля не обнаружил.

Когда он медленно возвратился в купальню, то застал там дона Лотарио. Запинаясь от волнения, Эдмон рассказал, что плыть вниз по течению Ричард не мог, потому что там он его не нашел. Лодка, добавил капитан, находится на противоположном берегу. Может быть, кто-нибудь воспользовался ею, чтобы переправиться через реку? Это казалось маловероятным, потому что во всех подходящих местах были перекинуты мосты. Что за история могла быть связана с лодкой? Когда ее осмотрели, обнаружили внутри немного воды. Может быть, Ричард забрался в нее, чтобы подняться вверх по течению на веслах? Однако весла лежали в лодке. А что, если он, забираясь в лодку, поскользнулся и упал в воду? Но в таком случае лодку снесло бы течением. Однако она находилась у излучины реки и могла быть туда только доставлена. Вопросы, предположения, опасения теснились у всех в голове. Посланцы дона Лотарио обошли всю колонию, пытаясь выяснить, не знает ли кто что-нибудь о мистере Коннингэме и о лодке. Обыскали уже все озеро и всю реку. Двое всадников помчались берегом реки по ее течению до того места, где реку перегораживало нечто вроде плотины, — расстояние от нее до купальни было около мили. Туда непременно прибило бы труп. Но и там ничего не нашли. Поиски Ричарда продолжались всю ночь напролет.

Однако, когда дон Лотарио с Эдмоном и присоединившимся к ним позднее Альфонсо вернулись наконец домой, им пришлось признаться самим себе, что никаких надежд больше нет и, по-видимому, верным окажется предположение, высказанное большинством колонистов Толедо. Они считали, что Ричард, по своему обыкновению, отвязал лодку и, держась рядом с ней, поплыл вниз по течению, а возвращался уже сидя в лодке. На обратном пути с ним случилось какое-то несчастье, может быть, апоплексический удар, и его труп, который вполне мог зацепиться за корни растущего у самой воды дерева, через некоторое время, видимо, всплывет на поверхность.

Вся колония оплакивала приветливого молодого человека, считая его погибшим. Едва ли не больше всех горевал Ветцель, который, как признался он с глубокой печалью, спас славного юношу только для того, чтобы здесь тот так нелепо расстался с жизнью.

Однако уже на следующий день глубокой, не ведающей слез скорби, какой предались дон Лотарио и оба молодых человека, — скорби, сделавшей их совершенно безразличными к опасностям, которые им угрожали, — было суждено приобрести совершенно иную направленность.

Около полудня к дону Лотарио явился один колонист и передал ему сложенный наподобие письма клочок бумаги с нацарапанными карандашом несколькими строчками. Послание он нашел на камне, придавленное другим камнем, поменьше. Содержание письма было таково:

Не оставалось никаких сомнений, что письмо адресовано Антонио Йерресу, и в некотором смысле покров тайны, окутывавший намерения неизвестных, был теперь приподнят. Выходит, бандиты и в самом деле охотились за несчастным Ричардом! Но не являлось ли это послание уловкой? Может быть, его подкинули намеренно, чтобы колонисты считали себя теперь в полной безопасности?

Дон Лотарио велел позвать Альфонсо и Эдмона, а также старика Кирону и кое-кого из колонистов, рассказал о находке и поручил доставить Антонио Йерреса. Техасец, похоже, немного присмирел. Долгое пребывание в одиночестве покрыло его лоб морщинами и согнало румянец с лица. Однако упрямство не позволяло ему впадать в уныние, и он держался вызывающе, как и прежде. Дон Лотарио невозмутимо протянул ему письмо.

Антонио медленно прочитал послание и, несмотря на все старания, изменился в лице.

— Ничего себе подарочек! — заметил он, пристально глядя на дона Лотарио. — А что там случилось с мистером Коннингэмом? Он и вправду утонул, как написано в этой бумажке?

— К сожалению, приходится это признать. Никаких иных причин его исчезновения мы не нашли, — ответил дон Лотарио.

Антонио Йеррес пробормотал сквозь зубы какое-то проклятье и, заложив руки за спину, принялся расхаживать взад и вперед по комнате. Он был сильно раздосадован.

— Черт побери! — воскликнул он. — Дело ясное: этот пес бросил меня на произвол судьбы! Я ему это припомню! И вы верите, что мистер Коннингэм — или как его там звали — в самом деле утонул? Да его просто похитили, а то и убили! Ведь тот, кто написал это письмо, жаждет его смерти!

Глубокое волнение охватило всех присутствующих. Обнаружилась еще одна возможная причина исчезновения Ричарда, хотя и столь же малоутешительная.

— То, о чем вы говорите, вполне вероятно, — печально согласился дон Лотарио. — Кому, как не вам, знать об этом. Так теперь вы готовы рассказать нам правду о себе и своих приятелях, а может быть, и помочь обнаружить, где прячут мистера Коннингэма, если он еще жив?

— Я хочу лишь отомстить, и ничего больше! — в ярости вскричал Йеррес. — Бросить меня здесь в беде, махнуть на меня рукой! Ну, дружище Стонтон… попадись мне только в руки!

Присутствующие переглянулись: каждый знал, что не забудет это имя.

— Где, когда и при каких обстоятельствах он утонул, или якобы утонул? — воскликнул Йеррес. — Покажите мне это место! Расскажите все как есть. Я не собираюсь бежать — да и причин на то у меня нет: что я такого совершил? Человек отвечает только за то, что сделал, а не за то, что собирался сделать.

Все, кто находился в комнате, отправились в купальню. Понятно, что за Йерресом внимательно присматривали, но в этом, казалось, не было необходимости: он вел себя как прежде, словно ничего не случилось и никаких причин для побега у него нет. Техасец тщательно обследовал противоположный берег реки, то место, где Эдмон впервые заметил лодку.