Папа спросил, о чём говорила учительница и узнал ли он что-то новое. Волли ответил, что он узнал, что у учительницы нет плоскогубцев.

— Но она разрешила мне забрать это с собой, — добавил Волли, сунул руку в карман и, сияя от радости, протянул мама и папе раскрытую ладошку. На ладошке лежала большой, блестящий от масла винтик.

Приходите на кухню, пирог готов! — позвала мама в субботу утром. — Пирог сегодня удался.

— М-м-м, как вкусно, — похвалил Волли, уплетая мамину творожную запеканку.

— Да, и вправду очень хорошо получилась. Если бы изюма сюда, то было бы точно, как у бабушки, — похвалил папа.

Лицо у мамы вытянулось, и Волли с удивлением посмотрел на папу.

Папа, — это самый лучший в мире пирог, — сказал Волли так громко, что его услышал бы даже дядя Леонид с восьмого этажа, не будь он глухим.

— Это действительно очень хороший пирог, я просто подумал, что он был бы ещё вкуснее, если бы туда добавить изюма, — объяснил папа.

Мама встала из-за стола и начала мыть посуду.

— Мама, пирог правда вкусный, но с изюмом было бы ещё лучше, — объяснял папа и никак не мог понять, почему мама всё больше мрачнеет.

— Давай я сам вымою, — предложил папа, чтобы помочь маме по хозяйству и доставить ей радость. Но мама сделал вид, будто не слышит его. Ей казалось, что тарелка из-под пирога особенно грязная. Она вылила на тарелку полбутылки моющего средства и стала так сильно тереть губкой, что пена летела во все стороны, и Волли казалось, что в кухне идёт снег.

Папа пытался ещё раз сказать маме что-то про пирог, но маме вдруг вспомнилась одна песня, которую она когда-то пела в хоре, и она стала её напевать:

— «Я спускаюсь с небес и несу вам благую весть», — громко пела мама.

— Папа, — сказал Волли, — надо выйти поговорить во двор. Ты только возьми с собой кошелёк.

— Ладно, — ответил папа. — Я уже наелся, а с посудой мама, видимо, тут сама справится.

— Куда ты хочешь пойти? — спросил папа во дворе.

— Мы пойдём в магазин. И ты купишь маме цветы, — решительно сказал Волли.

— Но у мамы ведь день рождения летом, — удивился папа.

— При чём тут день рождения, — Волли повысил голос, — ты совсем не понимаешь? Ты вообще не дорожишь мамой. Если мама испекла пирог, то это самый лучший пирог на свете. И ты должен ей об этом сказать. А бабушкин пирог на втором месте. Даже если в нём больше изюма, чем в мамином пироге., Папа внезапно остановился посреди дороги, подумал немного и сказал Волли:

— Мне кажется, я понял, о чём ты. Нам теперь надо купить очень большой букет.

— Как ты думаешь, какие цветы маме больше всего нравятся? — спросил папа у Волли в магазине.

— Вон те красные розы. Они понравятся маме, если их будет десять, — уверенно ответил Волли.

— Пожалуйста, десять роз, вот тех самых длинных, красных, — сказал папа продавщице.

— А теперь мы пойдём домой, ты подаришь маме цветы и попросишь прощения, — Волли давал дальнейшие указания к действию.

Когда папа с Волли поднялись на лифте на девятый этаж, Волли развернул букет и передал цветы папе.

— Ты иди первый, — подтолкнул он папу к двери.

У папы было такое лицо, как будто он ничего не боится, но на самом деле в животе у него все сжалось, как перед экзаменом по математике, когда понимаешь, что забыл все цифры.

Папа позвонил в дверь. Мама открыла дверь, посмотрела на папу и на Волли, хотела что-то сказать, но от удивления не вымолвила ни слова. Когда она чуть-чуть опомнилась, она сказала:

— Ой!

Это тебе, сказал папа. — Мы тут с Волли подумали…

— Папа хотел подарить тебе цветы, а я помогал выбирать, быстро вставил Волли. — И он хочет тебе что-то сказать.

— Прошу прощения, — тихо сказал папа. — Мне изюм не очень-то и нравится.

— Спасибо! — ответила мама, — снимайте сапоги и проходите в кухню.

Папа и Волли прошли в кухню и сели за стол.

Мама открыла духовку и вытащила оттуда новый пирог.

— Та-а-а-а-к много изюма, — открыл папа рот от удивления.

И правда, в пироге было столько изюма, что если добавить туда еще хоть одну изюминку, то он бы просто лопнул.

Знаешь что, — сказал ученик первого «Б» класса Волли перед уроком музыки Эрику, — давай соберём группу. Сегодня выступим на уроке музыки, а потом можем поехать на Евровидение, если нас выберут.

Эта мысль Эрику понравилась.

— Только в группе должны быть девочки тоже. Иногда бывает, что в группе одни девочки, — сообщил он.

Лизабет и Марта прыгали в резиночку в другом конце коридора.

— Эти подойдут? — спросил Волли у Эрика. Эрик ответил, что подойдут, потому что одеты они в юбки и волосы у них длинные, как и должно быть у девочек.

— Мы с Эриком собираем группу, — сказал Волли девочкам. — Хотите с нами?

Девочки ответили, что своя группа в классе это здорово, только надо придумать подходящее название.

— Назовём «Ванилла Ниндзя»[3], это хорошее название, — предложила Лизабет.

— Но там только девочки, а у нас ещё и мальчики, — возразил Волли. — Надо придумать что-нибудь получше.

— Давайте назовём Танель Падар[4], — посоветовал Эрик, потому что Танель Падар был его любимый певец.

— Мы не можем назвать Падаром, потому что это имя живого человека, — убеждённо сказал Волли.

— А давать группе имя умершего человека не хотелось бы, — решительно сказал Эрик.

— Давайте назовем лучше «Супер Свиньи», — придумал Волли.

Все согласились. Теперь предстояло решить, кто на каком инструменте будет играть.

— У моего папы есть каннель, я могу играть на каннеле, — первым предложил Волли. Эрик решил, что он будет ударником. Но Волли не согласился.

— Давай лучше я буду играть на барабане, я буду как наш Пеэтер[5] на Евровидении. Он сначала бил по барабанам палочками, а потом головой.

Волли позвал всю музыкальную группу в класс и показал, как Пеэтер играет на барабанах.

— Давай у нас будет два барабана, предложил Эрик, чтобы не ссориться. Это была хорошая мысль.

— А мы что будем делать? — спросили девочки.

— Вы петь умеете? — поинтересовался Волли.

— Нет, я не умею, — сразу ответила Лизабет. — Зато я знаю разные движения. И Лизабет сразу показала, как она умеет двигаться. Она стала подёргивать головой, быстро поднимала и опускала руки и немного сгибала колени.

— Это «Спайс гёрлз» так делали, — объяснила она.

— А Марта что будет делать? — спросил Эрик.

— Кто-то должен играть на гитаре, — сказал Волли.

— Я не умею играть на гитаре, — грустно сказала Марта.

— А ты делай вид, как будто умеешь, — ободрил Волли. — Бери швабру и держи её как гитару.

Тут прозвенел звонок, и все дети побежали в класс. Пока учительницы не было, Волли выстроил свою группу перед классом. У Эрика вместо барабана было пластмассовое ведро, у Волли — учительский стул от пианино. Он вращал его, пока сиденье не поднялось на самую большую высоту. Так было удобнее бить головой. Марта взяла швабру, Лизабет подёргивала головой, махала руками и сгибала колени.

— Слушайте, мы ведь даже не знаем, какую песню петь, — обеспокоенно сказала Марта. — Я знаю только песенку про английский алфавит.

Тут Волли заметил на столе у учительницы диск группы «Нейокысы»[6] с их песней «Ти», которую они пели на выруском диалекте на Евровидении. Волли весь засиял.

— Мы будем петь «Ти», — воскликнул он, поставил диск в проигрыватель и включил на всю громкость. Марта запрыгала со шваброй вперёд-назад, делай вид, будто она играет на гитаре. Эрик изо всех сил колотил по ведру, но ничего не было слышно, потому что «Ти» гремела на весь класс. Волли был музыкантом Пеэтером, но он был даже больше Пеэтером, чем сам Пеэтер когда либо был в жизни. Он прыгал и скакал вокруг возле круглого стула, дубасил по нему руками и ногами и даже бился об него с размаху головой. Лизабет подтанцовывала в такт, махала руками и выкрикивала тонюсеньким голоском: