-- Не трогай!

-- Что за фиговина? Поди магическая, - пробасил конопатый.

-- Это просто... фенечка. Мне подарили. - упрямо выпрямился Паж.

-- Тебе что, больше в жизни ничего не дарили? Прямо вцепился в нее.

-- Нет.

-- Как ты сказал? "Фени"?.. "Фине"?

-- Фе-не-чка - ласково выговорил Паж. - Все равно ты такого слова не знаешь.

-- Ах ты, крысеныш! - Старший заломил мальчику руку за спину, боль обожгла связки раскаленным металлом.

-- Да отдай ты ему эту штуковину -- видишь, порвалось уже. Вдруг Мастеру Эстру она понадобится? Себе дороже нарываться-то. На, подавись, малявка, - конопатый швырнул Пажу порванную плетенку.

Мальчик попытался связать порванную леску, но вывернутая рука слушалась плохо и Паж просто зажал единственный в жизни подарок в кулаке.

Нелли проснулась от настырного елового запаха. Лицо было опухшее (ах, да, она уснула плача) и исколотое (прямо физиономией на лапнике, заботливо нарубленном Пажом). Его, кстати, рядом не было и все наводила на мысль о том, что друг вообще переночевал где-то в другом месте. Нелли выбралась наружу. Кострище намокло за ночь. Никаких следов друга не было видно.

Золушкин дворец сразу показался невероятно привлекательным. Там ей подали бы завтрак, на голову не капала ледяная роса с деревьев, а Хмель мог потеряться только в лабиринтах дворцовых переходов.

Девочка схватила сумку и двинулась вперед, уже не сомневаясь, что с Пажом случилось что-то страшное. Естественно, по ее вине -- чьей же еще! Увидев у дороги крошечный обрывок фенечки, Нелли испытала что-то вроде злорадного удовлетворения -- вот, она же говорила, все плохо. По доброй воле он бы никогда не испортил подарок.

Девочка изо всех сил сжала в руке обрывок фенечки. "Я должна, должна найти Хмеля!" - сказала она вслух так твердо, как только могла. Вышло неубедительно: голос дрожал и все время норовил дать петуха. Господи, сделай так, чтобя я его нашла! Ну что тебе стоит, Господи? Пусть он любит Маринетт и целуется с ней у меня на глазах. Пусть я никогда не увижу маму и папу... Нелли почувствовала как внутри закипает незнакомый шум сердитой силы. Я волшебница! И я обязательно приду, слышишь?

Верх и низ внезапно поменялись местами, сухой лист, еще недавно бывший девочкой, мотнуло в сторону. Закружило, поволокло. Ее тащило по воздуху, только иногда под ботинками оказывались огромные оранжевые шары, тускло светящиеся среди высоких зеленых зарослей. Спустя целую вечность измотанное тело рухнуло в траву. Опершись на руку, Нелли почувствовала, как что-то впилось в ладонь -- маленькие бисеринки морковного цвета. Медленно-медленно в измученное сознание Нелли вползала мысль: Паж здесь был. Она на правильном пути!

Девочка аккуратно ссыпала бисер в карман и двинулась вперед. Дорога резко сворачивала направо, но чувство направления стучало в висках колокольным звоном и Нелли просто не могла ошибиться, пробираясь совершенно неизвестными тропками к какой-то абстрактной цели.

Ничего не абстрактной! - утешала себя девочка. - Я иду к Хмелю. А если кто боится порвать платье пусть сидит дома и вышивает крестиком. По золотой парче!

Скала выросла на пути как-то совершенно неожиданно. Наверное, ее замаскировала золотая парча, никак не желающая покидать мысли путешественницы. Собственно, скалой эту груду странно скрепленных между собой камней можно было назвать с большой натяжкой, но, главное -- здесь была пещера. Неаппетитная дыра прямо-таки притягивала Нелли, говоря -- тебе сюда! Колокола наконец-то замолчали и девочка с облегчением перевела дух. Уже близко, она это чувствовала.

Отверстие в скале было покрыто дрожащим маревом. Вглядевшись, Нелли вскрикнула от отвращения: стены кишели огромными многоножками. Это копошащееся одеяло замерло на мгновение, а потом подалось вперед. Взвизгнув, Нелли шарахнулась назад.

"Паж справится, - пробормотала она. - Он выпутывался из всех переделок, в которые умудлирся встревать. Раньше меня не было и с ним до сих пор ничего не случилось. Я не обязана туда идти. Не обязана!!!!"

Толстая многоножка, противно шурша, подползла почти к самому ботинку девочки. Нелли заплакала и раздавила ее ногой.

Он был там. Терзаемый многоножками, замаскированными злодеями, неизвестностью или, наоборот, ужасающими перспективами. Одиночеством -- это уж точно. Он был один и бросить его -- предательство, по сравнению с которым ссоры с Аней и Маринетт -- ерунда на постном масле. Она уже никогда не сможет извиниться. И испортит абсолютно все, что только можно испортить в собственной жизни.

Меня тошнит, - жалобно пискнула Нелли. Погрузиться в собственное отвращение и упасть, свернувшись в хнучущий комочек подальше от пещеры было так заманчиво, так безопасно, так просто. Нелли подавила рвотные спазмы.

- Ненавижу! Я вас всех ненавижу -- закричала девочка и сломя голову бросилась вперед. Многоножки падали ей на волосы, Нелли чувствовала, как они заползают за шиворот и бегут по ушам. Девочка сбрасывала шевелящиеся тельца, выдирая волосы и пуговицы. Она боялась закричать, представляя как омерзительные насекомые забираются в горло, ползают по языку, отвратительно хрустят на зубах. Нелли неслась вперед, крепко зажмурившись. Камни лезли под ноги, стены неожиданно оказывались на пути, но открыть глаза было невозможно -- сухие лапки шевелились прямо щеках.

Через миллион мгновений, показавшихся вечностью, Нелли врезалась в какую-то преграду, похожую на густой кисель. Многоножки исчезли. Кажется. Девочка, вся дрожа, остановилась. Ей то и дело чудились пробегающие по спине лапки и она подпрыгивала на месте, раздирая ногтями рубашку. Открыть глаза все-таки пришлось -- глупо все время стоять с закрытыми и, кроме того, паника опять начала захлестывать сознание. Нелли резко распахнула глаза, готовясь завопить от ужаса. В том, что ужас не заставит себя ждать, она не сомневалась.

Позади возвышалась стена: протянутая рука ошущала надежную прохладу старой кладки. Маленькие капли дрожали на камнях, которым по виду было не меньше века.. Но ведь я только что тут бежала, - Нелли продолжала исследовать стену. Или не тут? Что вообще происходит?

Прислонившись к стене, девочка ощутила, как погружается в "кисель". Это иллюзия! - поняла Нелли. Я бежала с закрытыми глазами и поэтому прошла ее насквозь. А вот если бы не многоножки... Нелли снова передернуло. Может, насекомые тоже были иллюзией? Так как ответов все равно не нашлось, пришлось застегнуть оставшиеся пуговицы и двинуться вперед. О том, что когда-нибудь придется возвращаться, девочка старалась не думать. Второй раз она не сможет это пережить. Даже ради Пажа.

Леодин, как всегда, появился в спальне дочери в самое неподходящее время. Маринетт едва успела захлопнуть медальон с портретом мужа и стереть с лица нежное выражение. А что делать, если некоторых супругов не бывает дома практически ежедневно? То королевские охоты, то приемы послов, то еще какие-нибудь царственные поручения. А сентиментальность для коронованных особ вещь совершенно непозволительная, это Маринетт уже успела усвоить накрепко.

-- Отец?

-- Доченька, мне приснился ужасный сон. Ты же знаешь своего папку, у него исключительнейшая интуиция на всевозможнейшие...

-- Папа!

-- Да-да, котенок, я хотел сказать, что произошло нечто важное. Когда я ощутил данное колебание сфер, то вызвал по "звездной связи" своего дорогого друга Рогуса и он подтвердил...

-- По звездной связи?

-- Я же говорил тебе, что астрономы обладают знаниями особой природы, которые помогают не только изучать небесные светила, но и совершать некоторые другие полезные действия.

Маринетт опустилась в кресло. Папу следовало слушать внимательно и не перебивая, только тогда можно было вычленить рациональное звено из этих прихотливых словесных заворотов.

-- Ваше высочество, - вмешался в разговор коренастый старик с бородой и веселыми синими глазами. - позвольте мне кое-что прояснить.