Хьюго раздраженно вздохнул:

— Определенно, вам следует дать урок стратегии. Вы злоупотребляете правом подвергать сомнению решения Штаба, правом, предоставленным вам Кодексом. Но, чтобы положить этому конец, скажу, что есть причина, по которой мы не используем все свои силы. Наш главный удар наносится именно на этом участке. Если мы сейчас двинем вперед все свои силы, войска Объединенной Ортодоксальной Церкви немедленно усилят сопротивление. А двигаясь небольшим отрядом, мы все время создаем вакуум перед фронтом. И как только мы овладеем городом, Вторая и Четвертая команды подойдут ближе, и мы окажемся в позиции, с которой сможем отразить любой удар. Я ответил вам?

— Только частично, — сказал Донал. — Я…

— Боже, дай мне терпение, — выкрикнул фрилендер. — У меня за плечами пять кампаний. Я много раз вытаскивал голову из петли. Но я оставлю эту должность, пусть шлют другого коменданта. Довольно. Вы, я и Скуак возглавим наступление отрядов. Теперь вы удовлетворены?

Ответить на это было, конечно, нечего. В знак подчинения Донал наклонил голову, и совет закончился. Возвращаясь к своему отряду в сопровождении Скуака, Донал чувствовал себя настолько неуверенно, что задал вопрос кассиданину:

— Как вы думаете, я напрасно расспрашивал его?

— Да нет, — ответил Скуак, — это его обязанность. Он должен твердо знать, что делает.

На этом они расстались и каждый направился к своим людям.

Возвратившись к своему отряду, Донал увидел, что его командиры уже собрали людей. Они стояли, выстроившись в три шеренги по пятьдесят человек в каждой, со старшими и младшими командирами групп во главе каждого отряда. Старший командир Первой группы, высокий худой сетаинский ветеран по имени Мор-фи, сопровождал Донала, когда тот обходил ряды, инспектируя людей.

Это хорошие солдаты, думал Донал, проходя вдоль рядов. Хорошо тренированные и закаленные в боях, хотя их и нельзя было назвать отборными: Элдерс, глава Первой Диссидентской Церкви, выбрал их наугад, Уильям оговорил лишь право выбора офицеров. Солдаты были вооружены пружинными ружьями, и в дополнение к ним, пистолетами и ножами. Оружие как оружие. Любой головорез в закоулках старался иметь все более и более современное оружие, но в современной войне главная задача состоит в том, чтобы не дать противнику пустить его оружие в ход. Химическое и радиационное оружие легко было пустить в ход на большом расстоянии, а пружинное ружье с его ленточным магазином на пять тысяч патронов, с его компактным прочным неметаллическим механизмом, способно было с неизменной аккуратностью поражать цель на расстоянии в тысячу метров.

И, тем не менее, думал Донал, проходя в предрассветной полутьме по рядам, даже пружинное ружье вскоре станет неприменимым. Очевидно, пехотинцы скоро вернутся к ножу и короткому стальному мечу. И исход битвы будет зависеть от искусства отдельного солдата. Ибо рано или поздно, независимо от того, какое фантастическое оружие будет изобретено, необходимо будет захватить территорию противника, а это способны сделать лишь пехотинцы, такие, как эти люди, стоящие рядами.

Донал встал перед строем.

— Отдыхайте, ребята, — сказал он. — Но держитесь рядами. Все командиры групп — за мной!

Он отошел на такое расстояние, чтобы солдаты не слышали его; командиры групп следовали за ним. Они кружком присели на корточки; Донал передал им приказ Штаба, полученный от Хьюго, а также каждому передал карту.

— Есть вопросы? — спросил он, как недавно спрашивал Хьюго у своих командиров отрядов.

Вопросов не было. Они ждали продолжения. Он, в свою очередь, осматривал лица людей, от которых зависело выполнение приказа.

У него была возможность хорошо узнать их за три недели, предшествовавшие этому утру. Шестеро, которым он смотрел в лицо, в миниатюре представляли все разнообразие мнений, встретивших в отряде его назначение. Из ста пятидесяти человек, находившихся под его командованием, некоторые сомневались в нем из-за его молодости и отсутствия военного опыта. Большинство же было довольно его назначением, так как военная репутация дорсайцев была очень высока. И лишь немногие, очень немногие, принадлежали к тому типу людей, которые автоматически сопротивляются всем, кто внезапно возвышается над ними. К этому типу и относился старший командир Третьей группы, бывший шахтер из Коби по имени Ли. Даже сейчас, сидя на корточках в кружке, на пороге действий, он встречал взгляд Донала с выражением вызова: щетина его черных волос топорщилась в полутьме, а челюсти были крепко сжаты. Находясь в подчинении, такие люди причиняют множество хлопот. Донал решил изменить свое первоначальное намерение передвигаться вместе с Третьей группой.

— Мы разобьемся на группы по двадцать пять человек в каждой, — сказал он, — в каждой должен быть старший или младший командир. Двигаться раздельно, но если вдруг наткнемся на вражеский патруль, объединимся. Ясно?

Они кивнули. Им было ясно.

— Морфи, — сказал Донал, обращаясь к худому старшему командиру группы. — Я хочу, чтобы вы пошли со старшим командиром Ли, который будет находиться в тылу. Ли со своей половиной группы расположится перед вами. Чессен, — он взглянул на старшего командира Второй группы, — вы и Золта займете третью и четвертую позиции с тыла. Я хочу, чтобы вы лично находились в четвертой позиции. Суки, вы, как младший командир Первой группы, будете идти впереди Чессена и справа от меня. Я поведу оставшуюся часть Первой группы.

— Как насчет связи? — спросил Ли.

— Ручная сигнализация. Голос. И все. Я не разрешаю группам сближаться для установления связи. Между группами должен быть интервал как минимум в двадцать метров. — Донал вновь оглядел собравшихся. — Наша задача состоит в том, чтобы подобраться к этому маленькому городу как можно тише и спокойнее. Вступайте в бой, только в том случае, если на вас нападут.

— А говорили, что нас ожидает воскресная прогулка, — заметил Ли.

— Я не оперирую лагерными слухами, — решительно ответил Донал. — Однако мы примем все меры предосторожности. Вы, командиры групп, отвечаете мне за полную экипировку людей, включая медикаменты.

Ли зевнул. Это не был знак вызова.

— Хорошо, — сказал Донал, — идите назад, к своим людям.

Совещание завершилось. Через несколько минут еле слышимый свист передавался от группы к группе: они начали движение. Рассвет еще не наступил, но вершины деревьев уже стали отчетливо выступать на фоне неба.

Первые тысячу двести метров через лес, пройденные с величайшей предосторожностью, напоминали то, о чем говорил Ли, — воскресную прогулку. Когда Донал во главе половины Первой группы вышел на берег реки, это впечатление начало укрепляться.

— Выслать разведчиков, — приказал он.

Два человека скользнули в воду и, держа оружие над головами, пересекли ее ровную поверхность, добрались до противоположного берега. Помахав ружьями, они дали знак, что все спокойно, и Донал повел оставшихся через реку.

Перебравшись на противоположный берег, он выслал разведчиков в трех направлениях — вперед и вдоль берега в обе стороны. Здесь Донал подождал, пока Суки со своими людьми перейдет реку. Вскоре разведчики вернулись, не обнаружив противника. Донал построил своих людей в редкую цепь и дал команду двигаться дальше.

День быстро разгорался. Они продвигались пятидесятиметровыми перебежками, высылая вперед разведчиков и двигаясь дальше только тогда, когда разведчики сообщали об отсутствии противника. Перебежка за перебежкой, а противника все не было.

Спустя час, когда огромный оранжевый диск Е-Эпсилона поднялся над горизонтом, Донал смотрел сквозь кусты на маленький молчаливый поселок, обнесенный забором.

Спустя еще минут сорок три группы Третьего отряда Объединенных Войск-176 быстро покинули городок Вера-Придет-На-Помощь. В нем они не обнаружили ни одного жителя.

Имя командира отряда Грина было опорочено.

Третья команда, или вернее, та ее часть, которая покидала улицы городка, не делала даже попыток скрывать это от неге. Если бы Донал показал, что чувствует их оценку, то возможно, что они выразили бы ее яснее. Однако в его совершенном равнодушии к их мнению было нечто, заставившее их сдерживать свое презрение. И, тем не менее, сто пятьдесят человек, дошедшие до городка в полном снаряжении и с соблюдением величайшей осторожности, и триста остальных солдат, проделавших путь гораздо легче и быстрее, были едины в оценке своего нового командира, и в их глазах эта оценка Донала упала до низшей точки. Ибо единственная вещь, которую ветераны ненавидят больше, чем потеть без необходимости в гарнизоне — это потеть без необходимости в поле. Ведь говорили же, что это будет воскресная прогулка. И это действительно была воскресная прогулка, но только не для тех, кто имел несчастье оказаться под командованием зеленого дорсайца по имени Грин. Его люди были весьма недовольны.