Вслед за ним в дверном проеме показалась Манон. Она была явно обеспокоена и даже слегка растеряна. И самое удивительное, в глазах стояли слезы. Пожилая женщина с какой-то обреченностью посмотрела вслед разъяренному мужчине, горькая складка пролегла около губ. Но это продолжалось всего мгновение. Уже через долю секунды Манон как ни в чем не бывало приветливо улыбнулась.

– Привет, проходите, не ожидала вас сегодня увидеть, но очень рада, что заехали.

– Извини, я должна была тебя предупредить, – произнесла Екатерина Дмитриевна, – а то мне кажется, что мы не вовремя.

– А, это ты о Бернаре? Не обращай внимания, – махнула хозяйка рукой, – он слишком близко к сердцу принимает деятельность ассоциации. И любые конфликты выводят его из себя.

– Серьезные конфликты? – поинтересовалась Кася.

– Да нет, обычные склоки. У Бернара одни представления, у Кристофа с Мари другие, у остальных третьи, а бюджет один, так что скучать нам на наших заседаниях не приходится. Речь идет об обновлении церковной крыши. Бернар утверждает, что, если не заняться этим сейчас, крыша начнет протекать. Тогда и стенам может угрожать опасность, да и фрески могут быть повреждены. Другие же говорят, что в первую очередь нужно заняться восстановлением сторожевой башни на въезде в деревню. Мол, будет привлекать туристов. Это Кристоф о ресторане собственного сына беспокоится, – улыбаясь, ответила Манон.

Такая болтливость Касю несколько удивила. Обычно Манон многословностью не отличалась, а тут слова сыпались словно из рога изобилия.

– Ну а вы на чьей стороне? – задала она вопрос.

– Я, – несколько растерянно переспросила Манон, – на стороне Бернара, конечно.

«В таком случае почему вы ругались?» – подумала про себя девушка, но вслух задавать вопрос не стала. В любом случае вряд ли Манон ответила искренне, зато все почувствовали себя неловко.

– Да что это я вас держу на пороге, проходите.

Они зашли в просторный и скупо обставленный мебелью салон.

– Что вы будете пить? Для аперитива рановато, может быть, кофе или чай? – предложила Манон.

– Давай чай, – согласилась Екатерина Дмитриевна и тут же обратилась к Касе: – Если ты, конечно, не против.

– Нет, только «за», – несколько рассеянно ответила девушка, стараясь ухватить за хвостик настойчиво вертевшуюся в голове, но никак не дававшуюся в руки мысль.

Уже за чаем, разговаривая обо всем и ни о чем, Екатерина Дмитриевна с обидой рассказала о сегодняшнем происшествии в баре.

– Понимаю, – покачала головой Манон, – конечно, трудно не обращать на такое внимание, но ничего другого вам не остается. Тем более это не касается всех местных жителей. Не будете же вы обращать внимание на местных выпивох и бездельников, а именно такие и собираются у Мартины. У других дел невпроворот. Ну а вы, Кася, я слышала, всерьез занялись историей Черной Королевы?

Заметив замешательство девушки, добавила:

– На последнем заседании Арман с Бернаром по этому поводу схлестнулись.

– Почему Бернара раздражает все связанное с Черной Королевой? Это что-то личное?

Манон отвела глаза.

– Не знаю, мы с ним не так уж и близки, – проговорила она задумчиво и словно с некоторым сожалением.

– Нравится ему или нет, но я полностью уверена, что Черная Королева существовала и, вполне возможно, почему бы и нет, существует до сих пор. Во всяком случае, старинный план замка, который я увидела у Раймона Ламбера, явно указывает на неизвестные нам подземелья.

– А вам не страшно? – неожиданно спросила Манон и подняла на нее странный взгляд своих слегка выпуклых глаз. – Может быть, лучше оставить Королеву там, где она есть?

Кася хотела было ответить, но пока подбирала слова, Манон продолжила:

– Вы совершенно забываете, что тревожить ее может оказаться опасным.

– Многовековое проклятие?

– Нет, скорее защита от праздного любопытства, – отстраненно произнесла Манон, и странным предостережением прозвучали следующие ее слова: – Все говорят о светлой стороне Черной Королевы и совершенно забывают темную, она и милосердная, и безжалостная. Впрочем, прародительница сущего, как и любая мать, не может быть иной, она должна уметь защищать то, что ей дорого.

Неловкое молчание зависло в комнате. Тишину прервала решительно вернувшаяся в разговор Екатерина Дмитриевна:

– Я согласна с Манон, у нас и без Черной Королевы забот хватает. Вот поэтому лучше оставить Королеву в покое и заняться более реальными делами, а сейчас, я думаю, мы и так злоупотребили вашим вниманием, Манон.

– Ничем вы не злоупотребили. – На этот раз Манон вновь стала воплощенной любезностью. – Наоборот, мне было очень приятно и интересно встретиться с вами. И кстати, Кася, если вам захочется, вы вполне можете поделиться со мной подробностями ваших поисков. Во всяком случае, меня это развеет.

Уже после того, как они, распрощавшись с хозяйкой, сели в машину, Екатерина Великая задумчиво произнесла:

– На твоем месте я бы не стала посвящать Манон в подробности чего бы то ни было.

– Почему? Ты ее в чем-то подозреваешь?

– Я никого ни в чем не подозреваю, и перестань играть в детектива! – раздраженно откликнулась та и всем своим видом дала понять, что разговор окон-чен.

Вечером, когда мать и дочь внимательно проверили замки на всех окнах и дверях и устроились перед печкой в малой гостиной, нетерпеливо затрезвонил Касин мобильник:

– Привет, Кирилл.

– Привет, как дела? – произнес в трубке несколько настороженный голос.

– Что-то случилось? – удивилась Кася непривычному тону любимого.

– Это у тебя следовало спросить, что случилось? – с возмущением проговорил Кирилл.

– Ты узнал об убийствах, – полувопросительно-полуутвердительно произнесла Кася.

– Да, узнал, – подтвердил тот, – и нельзя сказать, чтобы меня это обрадовало.

– Откуда ты узнал?

– Дело не в «откуда», а в том, что я предпочел бы все это узнать от тебя! – дал Кирилл волю своему гневу.

– Ну что я могла тебе рассказать, – осторожно начала девушка.

– А то, что ваш нотариус и племянник завещателя погибли не своей смертью при более чем странных обстоятельствах.

– Это ты имеешь в виду закрытую изнутри дверь? – вздохнула Кася. И это было известно ее дорогому, впрочем, вездесущие журналисты, как водится, не дремали. Один, хорошо им знакомый Оливье Симон, даже остановился в отеле, в котором погиб Марк Периго.

– Почему ты мне ничего не рассказала?

– Подумала, что незачем тебя беспокоить.

– И, конечно, как всегда решила, что не нуждаешься ни в чьей помощи?!

– Да я как-то об этом не задумывалась, – честно призналась Кася.

– Не задумывалась, а пора бы тебе начать задумываться! – передразнил ее Кирилл. – В общем, я сейчас же вылетаю из Сиднея в Сингапур и через день буду у вас, и не спорь.

– Я и не спорю, – обрадовалась Кася. В этот момент она подумала, что приезд Кирилла помог бы многое решить.

Они еще поговорили пару минут, потом объявили его рейс. Кирилл отправился на посадку. А Кася еще долго рассматривала затухающий в печке огонь. Посидев так минут двадцать, посмотрела на часы. Восемь вечера. После недолгого размышления она решила отправиться в библиотеку. Оделась потеплее, так как несмотря на то, что библиотека выходила на солнечную сторону, нагреться за короткий день она успевала не сильно, имелся, правда, переносной электрический радиатор, но от него толку было смехотворно мало. Все равно что греть бороду Деду Морозу. Девушка включила свет и стала внимательно рассматривать книжные полки.

Что она искала? На этот вопрос ответа у Каси не было. Просто пробегала глазами по более-менее истрепанным корешкам книг и пыталась понять закономерность их расположения. Неожиданно глаза выхватили сами собой: «История ордена тамплиеров». Подошла поближе. Книга была не одна. На полке расположилась целая коллекция по богатой и противоречивой истории ордена. Тут же рядом, к своему удивлению, Кася заметила: «Перечень Черных Мадонн Центрального Массива». Стала вытаскивать книги одну за другой, и неожиданно из томика «Крестовые походы и крестоносцы Средних веков» выпали сложенные вдвое листки бумаги. Девушка раскрыла и увидела знакомый почерк Фредерика. Поднесла бумаги к свету: шесть листов, заполненных легкими и убористыми строчками.