– Хорошо, договорились.
– Вы мне сказали, что и Раймон, и Марк Периго умерли от отравляющего газа и его состав никому не известен?
Комиссар только кивнул в ответ.
– А если газ неизвестен, то, соответственно, трудно понять способ его применения.
– И в этом вы не ошиблись. Наши эксперты сказали, что газ нервно-паралитического действия, подобно широко известным зарину и заману, но состав его совершенно новый.
– Неизвестное химическое оружие в нашей деревушке, в глуши! – изумилась Кася. – Впору Джеймса Бонда вызывать!
– Бонд Бондом, а газ этот действительно неизвестен. Даже Министерство обороны заинтересовалось и прислало своего эксперта.
– Нервно-паралитический газ, – продолжала размышлять Кася, – а он быстродействующий?
– Тоже непонятно, скорее всего, действует он относительно медленно.
– Тогда жертвы бы успели что-то сделать, предупредить кого-то, выйти из комнаты.
– Как они могли заподозрить что-либо, вполне возможно, что у него нет запаха.
– Хуже всего, что газ можно хоть через замочную скважину впускать.
– В случае Раймона возможно, но не в случае Марка Периго. Не забывайте, что он находился в отеле, и стоящий за дверью номера человек с баллоном вряд ли остался бы незамеченным, – заметил комиссар.
– Это точно, – вздохнула Кася.
– Так что сами видите, задача не из простых, – покачал головой Бернье, – и кстати, вы только что говорили о легенде о Черной Королеве, а мне в голову пришла совершенно неожиданная мысль… – Комиссар остановился, словно подбирая слова.
Кася терпеливо ожидала продолжения.
– Ваш замок когда-то принадлежал тамплиерам, если не ошибаюсь. Так вот, что касается эффективных и изобретательных убийств, они как раз-то и были неподражаемыми мастерами.
– Ногарэ, министр короля Филиппа Красивого! – воскликнула Кася. – По легендам, он стал первой жертвой мести тамплиеров и умер от дыма отравленных свечей.
– Вот именно, только проблема в том, что свечей ни в номере отеля Периго, ни в доме Ламбера не было…
Кася замолчала, у нее возникло странное ощущение, что комиссар хочет добавить еще нечто очень важное, но колеблется. Поэтому она терпеливо ждала.
– Еще вот что, это я, надеюсь, останется между нами, но в компьютере Марка Периго мы нашли один мэйл. Я думаю, вам будет интересно с ним ознакомиться. Я распечатал его для вас.
С этими словами он достал из папки лист, сложил вдвое и протянул Касе.
– Спасибо, и не беспокойтесь, я прекрасно понимаю цену этого жеста! – с чувством произнесла девушка, складывая листки в сумку.
– Я бы скорее сказал, что делаю это в интересах дела. И услуга за услугу: держите меня в курсе всего.
– Договорились, – кивнула Кася.
– И самое главное: будьте осторожны.
– Буду, – как всегда легкомысленно пообещала она. Бернье только покачал головой в ответ.
Выйдя из помещения мэрии, Кася завела машину и, только отъехав на приличное расстояние, остановилась. Достала листок и пробежала глазами.
«Марк, ты запросил сведения на Арсениуса Молиноса и на его организацию «Путь к свету». Меня это немного удивило. Не думал, что твои дела будут связаны с этим благотворительным обществом. Но в любом случае хочу предупредить тебя, будь с ними очень и очень осторожен. Конечно, организация самая что ни на есть респектабельная, и у Молиноса – великолепная репутация. Местная католическая церковь на него молится. Организация школ в самых нищих фавелах Рио, медицинская помощь и оплата дорогостоящих операций для бедных, бесплатные столовые, убежища для престарелых, всего не опишешь. На него некоторые как на бога молятся. Но Арсениус – всего лишь картонная заслонка. Настоящим руководителем организации является никому не известный миллиардер Фелипе Феррейра. Хотя говорю, что никому не известный, но спецслужбы и не только Бразилии, но и Аргентины, Колумбии и даже ФБР не отказались бы увидеть его за решеткой. Но Феррейра слишком умен и хитер. Большая часть его деятельности вполне законная, а контроль над производством, продажей наркотиков, проституцией, подкуп должностных лиц и устранение, вплоть до физического, конкурентов и прочее осуществляют опять же подставные лица. То есть сам видишь, это партнер крайне непредсказуемый и опасный! Вот только одного не могу понять: что Фелипе Феррейра забыл в этой самой деревушке Камбрессак с ее полуразрушенным замком…»
Слегка растерянная Кася помотала головой. Загадки разрастались словно снежный ком, и зацепиться было абсолютно не за что. По дороге обратно заметила Манон. Пожилая женщина шла чуть ли не по середине дороги. Сумасшедшая! Разрешенная скорость на этом отрезке составляла 70 км/ч, но лихачи гоняли гораздо быстрее. И первая же вылетевшая из-за поворота машина точно сбила бы ее. Кася проехала дальше, развернулась и вернулась. Манон так же продолжала идти по середине дороги. Кася просигналила, но та не останавливалась. Девушка проехала чуть-чуть дальше, затормозила и вышла из машины. Манон продолжала идти.
– Манон! – позвала Кася.
Та остановилась и обернулась. Но казалось, что она смотрела куда-то мимо Каси.
– С вами все в порядке?
– Со мной? – переспросила Манон. Отсутствующее выражение лица сменилось пониманием, словно пожилая женщина медленно возвращалась в реальный мир.
– Давайте я вас подвезу? – предложила Кася.
– Нет, спасибо, я прогуливаюсь, – отрицательно покачала головой Манон.
– Нет, я все-таки вас подвезу до более безопасного для прогулки места!
– Ну раз настаиваете, – с некоторым удивлением ответила ее собеседница, но в машину все-таки села.
– Здесь опасно прогуливаться, – почти поучительным тоном продолжила разговор в машине девушка.
– Опасно для чего?
– Для жизни! – теперь настал Касин черед удивляться.
– Если вы имеете в виду существование на этом свете, то все зависит от того, насколько вы к нему привязаны, – с оттенком иронии заявила Манон.
– Что с вами, Манон?
– Ничего, просто иногда мне очень хотелось бы повернуть время вспять, – медленно проговорила собеседница. Лицо пожилой женщины было смертельно бледным, и взгляд блуждал, словно искал что-то и не находил. И снова у Каси появилось это странное впечатление, что Манон ищет нужные слова.
– Почему вы так говорите? – оторвала на минуту глаза от дороги девушка и призналась: – Мне иногда тоже хотелось бы кое-что изменить в прошлом. Но, к сожалению, это невозможно. И я постепенно привыкаю жить с моими ошибками, какими бы непростительными они ни были.
– Непростительные ошибки, как легко сказано! – с горечью ответила Манон.
– Иногда нет другого выхода, – несколько растерянно ответила Кася. Горечь и страстность, с которой Манон говорила о прошлом, ее удивляли. Девушка почувствовала некоторую неловкость, словно пожилая женщина переступала рамки приличий. Вроде бы ханжой Кася не была, но когда посторонний человек вот так неожиданно обнажал душу и говорил о своей боли, это ее стесняло. Тем более она совершенно не представляла себе, как на это все реагировать.
– Как все несправедливо устроено, когда один неверный шаг может перечеркнуть и пустить под откос всю жизнь! – продолжала тем временем женщина.
– Не бывает такого неверного шага, который может пустить под откос всю жизнь, – убежденно ответила Кася, – и всегда есть надежда!
– Надежда! – Лицо Манон болезненно искривилось. – Вы молоды и можете верить в возможность чуда!
– Я не думаю, что это зависит от возраста, – возразила девушка.
– Нет, не от возраста, в этом вы правы. Вот мы и подъехали, да, и я буду вам обязана, если вы никому не расскажете о нашем разговоре, – с неожиданной грубостью добавила Манон и криво усмехнулась. – И кто знает, может быть, лучше было бы, если бы наша встреча не состоялась…
Пожилая женщина вышла. А Кася, так и не понимая, в чем дело, поехала дальше. Вечером поделилась с матерью. Та только покачала головой:
– Она, кстати, от нас возвращалась.
