Сергей нырнул в дом, где прямо на полу дрыхали горе-строители, перелил в кувшинчик пару литров, а остальное опять припрятал в уголке. Потом выбрался к Виктору, готовому пойти на разведку к Семену.

Поселение руров, как всегда, практически было без мужчин. Только малыши неустанно бегали кругом под общим присмотром нескольких женщин, в основном хлопотавших у очагов. Все способное охотиться мужское население, за малым исключением, с утра привычно рассосалось в лесах. А женское население, хлопотала в пшеничном поле на окраинах поселения. Занималась сбором фруктов, ягод, кореньев, что в изобилии прорастало в округе. Сеяли и жали пшеницу, пекли лепешки. А, самое главное — продолжали мастерски ткать из расслоенных волокон жгута прочные одежды. Поэтому у них так и не возникла необходимость заводить скот и разбивать у себя огороды. Невероятно богатая на дары природа края полностью взяла на себя заботу о сельском хозяйстве.

Строительство тоже оказалось природным. Не понадобилось заморачиваться плотничеством и камнетеством.

Так, пока живут летом. А как они будут жить в зимний период, друзья еще не знали. Об этом они должны были иметь представление только через несколько месяцев. И то, если за это время сами не уберутся отсюда на свое собственное поселение.

Первобытный коммунизм, когда все добытое совместно сваливается в одну кучу, так и не создает в общественной ячейке расслоения на богатых и бедных. Отличаться тут могут только по умениям, по мастерству. Но и это отличие не давало никому приоритета. Просто каждый делал что мог для общего же блага.

Единственными паразитирующими элементами были, как всегда это бывало и в том мире, их правители, заодно по совместительству служители идола.

Не совсем понятно, было бы лучше, если их вовсе не было? Скорее всего, было бы лучше. Потому что страх перед небесным неусыпным наблюдателем постепенно из людей лепит рабов. А рабы потенциально способны на подлости. Кроме того, ложь нелепых суеверий, постоянно зарастающих бредом тех же самых служителей, надолго отбросит их познание реальной природы. Хотя, есть и контраргументы, что морали неоткуда взяться тогда. А аморальная жизнь общества хуже жизни в дикой стае.

Когда они вошли, Семен осматривал раненную ногу пожилого рура. Его ученики внимательно следили за его манипуляциями. Промазав тому ногу сильно пахнущей черной мазью, он наложил на колено повязку и только потом, поручив остальное доделать ученикам, обернулся к друзьям.

Семен козырнул им указательным пальцем и предложил присесть на шкуры, накиданные в углу. Они все втроем присели на них, а Сергей протянул Семену кувшинчик.

— Эта жидкость тебе пригодится, — сказал он ему. — Она сама тоже очищает раны и способствует лечению. Попробуй на ней разводить свои лекарства.

Семен принял кувшин, понюхал, сморщился.

— Откуда это?

— Твои ученики мне помогали получать эту жидкость. Скоро ты сам сможешь такую жидкость добывать. Много еще лечебных тайн ты узнаешь. Потерпи. Пока мы не можем тебе многое сказать. Но скажем обязательно.

Семен, заинтригованный его загадочными посулами, смотрел то в глаза Сергея, то Виктора. А Виктор перешел к основной цели посещения.

— Мы пришли у тебя узнать важное дело. Слыхал ли ты про старшее драконье дерево?

Семен кивнул.

— Скажи, друг, где поблизости можно встретить это дерево?

Семен растерянно развел руками:

— Я никогда не встречал его. В лесу оно не растет. Я только слышал о нем от своего мастера. Он встречал.

Друзья огорченно переглянулись. Сергей буркнул:

— Но оно же где-то есть, раз те служители собирают… Оно растет где-то поблизости.

Семен задумался, прижимая к груди кувшинчик.

— Единственное место, где я еще не собирал травы, это на севере. Там опасно. Потому что там порой рыскают дозорные северных племен. Встретить их, значит погибнуть. Если точно есть неподалеку старшее драконье дерево, так только в той стороне может быть. За остальные стороны, я ручаюсь. Не растет в округе ни одно.

— Спасибо тебе за ценное сведение, Семен, — поблагодарил Виктор. А Сергей добавил просьбу:

— Знаешь, я тебя попрошу еще. Находи каждый день немного времени и заходи в мой дом обучаться нашему языку. Там все еще живет та прекрасная женщина, которую ты лечил. Она тебя быстро доучит.

И добавил с хитрецом в глазах:

— Насколько я знаю, ты без женщины живешь.

Эти слова Сергея вызвали у Семена неприкрытую грусть. Он кивнул. Потом немного подумал и ответил:

— Да. Была у меня любимая женщина. Но я не смог ее спасти…

Потом с жаром добавил:

— Все сделаю. Только дайте мне больше знаний о лечениях.

— Обязательно, — похлопал его по плечу Сергей. — Обещаю.

После этих слов, друзья встали и, попрощавшись с ним, покинули помещение местной лечебницы.

Теперь они пошли в дом Сергея, где обнаружили всех трех женщин, весело что-то обсуждающих. Как стало ясно по обилию вокруг валяющихся тканей, они задумали совершить революцию в местной моде.

Завидев мужчин, они тут же прекратили мятежничать и с совершенно невинным видом предложили поесть.

Для полной раскрепощенности девушкам оставалось только вместе с ними садиться за скатерть. Что, собственно, никогда у друзей не вызывало протеста. Даже наоборот. Только в поселении руров нельзя было этого допускать. И, кажется, девушки тоже это хорошо понимали.

Они ели, продолжая слушать их болтовню о бретельках, оборках. Потом они попросили девушек на время сделать перерыв, сбегать за их кольчугами, хранящиеся на общем поселковом складе.

Все трое сразу встревожено замолчали. Испуганно заглядывали им в глаза. Мужчины поспешили их успокоить, пояснив им, что собираются совершить недалекую прогулку. А кольчуги, потому что они надежнее защитят от колючих веток.

Успокоившись, девушки пошли выполнять поручение любимых мужчин.

Сергей рассказал Валентине Петровне о желании Семена поучить русский. При этом хитро спросил:

— Вообще-то Семен, вроде, ничего мужик, правда?

Бедная учительница, не понимая всю интрижность вопроса, наивно подтвердила его слова:

— Да. Он произвел на меня хорошее впечатление.

Сергея понесло:

— Вот и я о том же, дорогая Валентина Петровна. Мы залетели в мир-ловушку. Сможем ли вернуться в свой мир когда нибудь, неизвестно. Возможно, тут мы проживем всю оставшуюся жизнь… Ну и ладно. Раз так, нужно жить полноценно, чтобы совсем не скурвиться. Вы со мной согласны, Валентина Петровна?

Она растерянно кивнула, не понимая, к чему тот клонит.

— Значит, надо заново строить всё, — продолжал дипломатничать Сергей. — Постараться забыть свои прежние привязанности и обязательства. Жить заново.

Тут, кажется, дошло до бедной женщины смысл того, что хочет донести до нее этот коварный молодой человек.

— Ты предлагаешь мне заново замуж выйти? — возмущенно воскликнула она. Но видно было, что ей одновременно польстила мысль, что она не так уж стара, чтобы этого не смочь сделать.

— Замуж, как раз, не получится, — усмехнулся Виктор. — ЗАГС закрыт.

— Ладно вам, — пошел на попятную Сергей. — Я только хотел свои мысли высказать про положение дел, не более. Каждый сам кует свое счастье, когда приваливает несчастье.

Вошли девушки с их боевыми плетенками.

Они их забрали и, попрощавшись, пошли прямиком в храм Адольфа Гитлера, где жертвенными баранами до сих пор на полу валялись пьяные в драбадан служители касты строителей. Сегодня строительство дома для амулета явно откладывалось.

Сергей нес свою железную дубину на плече, словно это был не двухпудовый таран, а обычный зонтик.

А Виктор вооружился своими новыми клинками и, на всякий случай, прихватил лук и стрелы. В последний момент прихватил острогу. На случай, если рыбку, по старой памяти, бить придется.

Они шли в серьезный поход, на который не решился бы ни один другой из местных без поддержки воинов. Да и то, с большой вероятностью не вернуться. Но они шли вдвоем на риск потому, что не достать этот проклятый порошок был равноценен отказу от той скальной территории. А она идеально подходила для их целей. Нельзя было от нее отказываться из-за северных дозоров. Ни в коем случае.