— Тогда это хорошо, — сказал я. Фил удивленно уставился на меня.
— Что же в этом хорошего?
— Только что у меня был Хобарт. Сейчас он поехал домой. Если это был не Глисон, остается вероятность, что босс действительно ничего не знает, как сказал Бейкер. В этом случае еще есть надежда, что Елена Хобарт жива.
— А кто же, если не Глисон, сидел за рулем «фрейзера»?
— Ты сам это знаешь, — недовольно буркнул я и обрадовался телефонному звонку.
— Это он, — объявил Бобби Штайн. — Суслов и главный кассир узнали его без колебаний.
— Тогда сейчас же возвращайся, — сказал я. — Сейчас нам нужен каждый человек.
Большой Мо, имевший несчастье оказаться со своими приятелями в «Герцоге», когда плейбой Руди Боуман встретился там со своим убийцей, сегодня утром был переведен в тюрьму предварительного заключения. Я отправил туда сотрудника, поручив ему показать всей шайке фото Глисона. Но Глисон не был тем человеком, у которого молодой Дик отнял часы. Когда гангстерам показали фото Теда Боумана, они тоже покачали головами.
Наши усилия шли теперь в двух направлениях. Во-первых, мы должны были найти пару Глисон-Глоккер, во-вторых, человека, который в день убийства был в «Герцоге».
Я как раз просматривал ежедневную сводку сообщений, когда снова хлопнула дверь. Я раздраженно посмотрел на вошедшего, но дурное настроение тотчас сменилось напряженным любопытством, когда вошел Хобарт. Он был еще более взволнован, чем вечером, когда собирался ехать домой. В руке он держал конверт, который бросил на стол.
— Это пришло сегодня с почтой, — возбужденно сказал он. — Я оставил его на столе, не прикасаясь.
— Что в нем?
— Теперь гангстеры требуют от меня материалы проекта «С» в обмен на жизнь моей жены. О выкупе больше ни слова.
Я вздохнул. Итак, попытка вымогательства у Хобарта ста тысяч долларов была самодеятельностью нескольких членов банды, о которой их босс, державшийся на заднем плане, ничего не знал и, вероятно, не мог ничего знать.
— Что мне теперь делать, мистер Коттон?
— Мы подсунем молодчикам фальшивые материалы.
— А если они догадаются?
— Пока гангстеры заметят, что их одурачили, мы их уже возьмем.
Хобарт одним глотком выпил виски из стакана, который я перед ним поставил.
— Кто должен подготовить фальшивые материалы?
Итак, он решился на мое предложение.
— Наши специалисты! А вы им поможете. Как предстоит передавать материалы?
Он потянулся за конвертом на письменном столе, но я быстро отодвинул его ножом для разрезания бумаги.
— Ах да, отпечатки пальцев, — вздохнул он. — К письму приложен код. Я должен зашифровать материалы и передать через коротковолновый передатчик. Время и частота указаны.
Да, я так надеялся… Но теперь мои надежды упали до нуля. Прием был совершенно новый и абсолютно безопасный.
Несмотря на это, я продолжал следовать своему плану. В его основе были мои предположения, что гангстеры освободят Елену Хобарт, не касаясь ее. Другой способ передачи только значительно увеличил бы наши шансы. Я поделился своими соображениями с Хобартом. Я спросил его, располагает ли он необходимой техникой.
— Разумеется, мистер Коттон. Мы занимаемся на предприятии передатчиками, которые охватывают почти весь используемый диапазон частот. Я мог бы даже сам передать сообщение, так как я неплохой радист.
— Хорошо, — сказал я, — за работу.
Мы давали работу, кроме наших собственных экспертов, еще ряду специалистов, которые работали в качестве, так сказать, внештатных сотрудников. Теперь я поднял их с постелей и попросил явиться в ФБР.
— Сегодня ночью им не придется поспать, — сообщил я Хобарту. — Составление фальшивых материалов наверняка займет несколько часов.
— Как минимум, мистер Коттон. Но если Елена вернется невредимой…
Около полуночи прибыл последний специалист — профессор Элдингейт из колумбийского университета. Я познакомил собравшихся с Хобартом и объяснил их задачу.
Фил и я ничем помочь не могли. Мы исчезли, оставив комиссию работать в небольшом конференц-зале.
Мейбл Глоккер на вечере в Мамаронеке рассказывала, что зарабатывает себе на жизнь хористкой в «Плейбой-гриль», маленьком театре-ревю на верхнем Бродвее. Мы поехали туда, вовсе не надеясь застать там девушку, но хотя бы поговорить с ее подругами по работе. Как раз в это время открылась дверь, выпуская стайку щебечущих молодых красоток. У одной мы узнали, что Глоккер живет в Дуглас-хаузе.
Это двенадцатиэтажное здание, которое два или три года назад было воздвигнуто на месте старого кирпичного строения, мы знали. Но квартира мисс Глоккер была пуста.
На следующее утро я был в офисе рано.
На письменном столе лежала машинописная копия. Это были материалы проекта «С», переработанные для «домашнего использования» похитителями Елены Хобарт. Я взял первый лист, с интересом прочитал его, а затем разочарованно отложил в сторону.
Для меня все содержание походило на колонку сплетен из китайской газеты.
Я набрал номер малого конференц-зала, но к аппарату подошла лишь уборщица. Эксперты удивительно быстро справились со своей работой и уже час назад разошлись.
В половине девятого Хобарт должен передать сообщение. Я отправился наверх, под крышу, где располагалась наша служба прослушивания. Майк Уэстон, повелитель этого таинственного царства, с заложенными за спину руками прохаживался между своими сотрудниками.
Громкоговоритель был включен, чтобы я мог все слышать. Секундная стрелка больших часов двигалась толчками.
Восемь тридцать.
Когда красная стрелка соскользнула с цифры шесть, раздался тонкий свист, постепенно перешедший в глухое рычание.
— Хобарт настраивает передатчик, — объяснил Майк.
Потом донесся ритмичный стук морзянки.
— …qrx, — громко читал по буквам Майк. Гудение замерло, зазвучало в другой тональности и несколько громче. Это могла быть принимающая станция!
— …та-та-та-ти-та-ти-ти-ти-ти-ти-ти… — Неизвестный радист на ключе исправился, — … та-та-та-та-ти-та-ти-та-ти…
— Ок-ч…
— Он понял и переходит на другую частоту, — пояснил Майк как переводчик. Коллега за приемником сдвинул наушник с левого уха и повернул ручку настройки.
— Это опять он, — сказал он и снова надел наушники.
— …ти-ти-ти-та — ти-ти-ти-та…
— … ѵ-ѵ… настройка. — Майк Уэстон наклонился. Его лицо напряглось. Я вложил ему в руку материалы. Он кивнул. Хобарт уже передавал содержание сообщения.
— Ты получишь точный текст для проверки, — сказал Уэстон, одним ухом прислушиваясь к громкоговорителю. Клавиши печатной машинки регулярно постукивали. Я понял, что нужен здесь так же, как вегетарианец на съезде мясников, и откланялся после первого намека. Пока Хобарт продолжал работать на ключе, я вернулся в офис.
Фил уже ждал.
Я углубился в телефонную книгу Нью-Йорка. Имя Хоскинса встретилось, по меньшей мере, две дюжины раз, но, к счастью, среди них оказался лишь один консультант по экономике.
— Что ты от него хочешь? — спросил Фил.
— Спросить, откуда он получил эту информацию. В данный момент нам не остается ничего другого как ждать, какой результат дадут фальшивые материалы. Может быть, после этого похитители освободят Елену Хобарт.
— Будем надеяться, — проворчал мой друг. — Когда мы будем знать, что она в безопасности, сможем обрушить на бандитов все наши силы.
87-я улица — необычный адрес для конторы консультанта по экономике. Собственно говоря, считается, что такое учреждение должно находиться не в жилом квартале, а вблизи больших промышленных производств, скажем, в Бруклине или Квинсе. Хоскинс предпочел устроиться к западу от Центрального парка.
В вестибюле мы сориентировались по указателю и направились к лифту. Я нажал пальцем на кнопку четвертого этажа. Как только кабина тронулась вверх, за стеклянной дверью появилось лицо Теда Боумана. Но лифт уже был в движении и не мог остановиться. Боуман тоже узнал нас. С бессильной злостью мы смотрели, как он повернулся на каблуках и бросился отсюда, как будто за ним по пятам гнался сам Сатана. Лифт остановился на втором этаже, я тут же снова нажал кнопку первого.
