-- Ум?! -- изумился не менее от этих слов Пан. -- Ты-то сам много ума нынче видишь?

-- Ты послушай сначала! -- в ответ Бельчик поднял тяжко вверх богатырскую руку атлета, продолжал далее рассудительно. -- Вот прежде кричали нам сверху: мы строим мечтательный рай. Кричали, построим свободу и братство, поскольку убрали неравенство, а, значит, убрали обиды и злость. Мол, оставили то, что приятно для совести, и будем друг дружке товарищ и брат, отсюда и новый мир мы воздвигнем на все времена. Верно, так ведь кричали?.. Кричали, сражались и строили семьдесят лет, а нынче?.. Нынче, когда без штанишек остались, спохватились, одумались. Нет, кричат теперь с прежним запалом, не туда повернули, оказывается. Мол, столько лет только глупостью маялись, полагаясь одно лишь на совесть, а маловато по жизни приходится. Напугали и насмешили, и без штанишек остались. Баста и хватит после такого облома сказали, пришла пора за ум взяться, коль уж так подвела совесть на практике. На умах нынче в сказку мечтают заехать.

-- Ничего себе сказка наметилась! -- усмехнулся Пан едко. -- Ясное дело, что для кого-то сегодня и сладкий чаек, и печеньице, а вот... Ты только подумай, вообрази: без зарплаты, считай, что в гробу... и полгода!

В ответ Бельчик вроде кивнул согласно, но и руку при этом он опять поднял. Поднял увесисто, твердо, словно бы для дальнейшего разъяснения.

-- Правильно. Как кому она нынче буржуйская сказочка, это ты очень верно заметил. И ведь это всего лишь начало, колючий цветочек, попомни, а непременно случится и ягодка. Да и как, как же может случиться иначе, коли совесть людскую в отставку отправили?.. Ведь на умах-то одних куда проще делишки варганить.

-- Да-а, -- прервал теперь вдумчиво Пан. -- С одним-то умом всяка денежка сладенько пахнет.

-- И денежка сладкая, да и по ранжиру, как по чинам куда проще расставить, -- подхватил на лету его собеседник.

-- Это как? -- снова удивился Пан. -- Это... по уму что ли? Как так, ты же в мозги напрямик не заглянешь.

-- Да никто сейчас в твои мозги и не вглядывается! -- даже воскликнул с отмашкой в ответ Бельчик. -- Зачем это, когда можно очень просто вопрос разрешить. Первым делом в упор: если ты умный, почему бедный? Прямо сходу тебя гвозданут этим вопросом, опомниться не успеешь, как тот час и аксиому отсюда выдвигают соответствующую. Мол, если с деньгой, так уж и точно не дурень. Выдвигают и бьют, выдвигают и бьют.

-- Вот-вот! -- даже пристукнул согласно рабочим дрючком о кирзовый ботинок, внимательно слушавший Пан. -- Очень-очень кстати заметил. Сейчас очень часто услышишь по ящику. Точь, точь этот самый вопросик раз за разом кидают с экрана, а затем улыбаются мило и руками разводят. Мол, искали, искали ответы на небе, а ответы ясны на земле: руби бабло наотмашь без стыда, и не парься ни капельки. Гляди ты как просто, а будто только сегодня додумались.

-- А дальше и совсем просто продолжить, -- снова подхватил на лету его фразу собеседник. -- Дальше простую пропорцию можно выстроить по восходящей линии. По ранжиру продолжить в зеленый окрас, кто и кого на оттенок подвинет... Просто! Просто и понятно каждому, вот и подхватили тот час ушлые ребятишки, ударились, кто перед кем. И к чему на мозги и дипломы заглядывать, вперед на деньгу посмотри! А кто ты при этом по жизни, бандюк, казнокрад, живодер, проститутка дело десятое. А то! -- обогащайся, как можешь -- с самых верхов во всю ивановскую гаркнули, да и пример показали неслабый. И как с цепи сорвались ушлые ребятишки, друг перед дружкой мозгами ворочают, рвут, щеголяют зверьем без оглядки. Раньше ведь так говорили: "Надо ковать железо пока Горбачев!" -- сейчас и Горбачева нет, зато наковальня осталась и поддувало в разгон... Главное, главное хапнуть по максу, пока горячо, да щеки буграми раздуть, чтобы зенок не видели. Мол, в упор нищета и шнырье вас не вижу.

На последнем слове Бельчик вздохнул тяжко и сплюнул.

Далее он говорил с расстановкой, медлительно:

-- Совесть... Вот ты нынче о совести вспомнил. Не-ет, братец, совесть нынче не та категория. Шахтерам зарплату платить? -- так ведь живы и выживут, лучше деньжата на дельце пустить. Совесть нынче за бетонным забором запрятали, маета ведь одна с этой совестью. На простую пропорцию ребята стараются изо всех сил, друг дружку перещеголять норовят. Скоро и тех... так, глядишь, скоро и тех за бугром перещеголяют.

Пан до сих пор слушал внимательно, правда, иногда порываясь сказать. Но только на последней фразе он подхватил внезапно и даже по плечу коллегу похлопал:

-- Вот-вот, очень кстати по теме! Слушайте, мужики, что на днях было. Кажись, в прошлую среду ищу я вечерком интересненькое по телеку. Перегоняю каналы подряд, глядь, табличка на экране высветилась. Небольшая, рамочная, ну да мало ли. Мне бы, братцы, чего позанятнее! Мне веселее картинки душа просит, даже не глянул, снова наметился кнопки на пульте давить, как... стоп! -- голос за кадром. Врезается фраза, самые богатые люди России. "Ага, интересненько! -- думаю. -- И каковы нынче здесь достижения? Кто у нас на пьедесталах и с чем?"

Теперь уже внимательно слушаю, а дикторский голос за кадром докладывает. Та-ак. Значит, у этого полтора миллиарда зеленых, у этого один и две десятые, а у этого всего четыреста лимонов... И тот час такая мыслишка под эту статистику вздрогнула:

"... твою мать! Пускай сотню тысяч в пять лет своровать, пускай две, пускай даже миллион. Но миллиарды!! -- братцы мои, это ведь уже ни в какие перестройки не лезет. За тридцатку месяц как проклятый пашешь, да и ту сукины б.... не платят. А тут -- миллиарды!"

-- Перестройки, капитализмы! -- перебил Бельчик насмешливо. -- Опять словеса в барабан, а ты только хлопай ушами, когда "не при доступе". Раньше социализм-коммунизмы с пеленок нам втюхивали, теперь вот такие слова. Было ваше, а стало мое хапуном, вот как это по-простому назвать. Бандюку, шаромыжнику, чину продажному кофе со сливками, ну а ванька простой без штанов в дурачках. Как был так и есть с трудовым мозолем на руках, и не надо словечки придумывать умные.

-- Да, но ты только помысли масштабы. Миллиарды! Этак и впрямь скоро тех, что за бугром перещеголяют. Под такую раздачу и кто б сомневался, совсем толечко осталось. В пяток лет и миллиарды... а дальше что будет?

В ответ Бельчик затянулся в последний раз сигаретой, густо выпустил дым. Затем, с вдумчивой медлительностью ввинчивая фильтровый остаток в разбитый кирзовый башмак, старательно забычковал.

-- Что дальше? -- повторил он, наконец, и сам вопросительно. -- Что далее...

Он приумолк, размышляя.

Было около двух часов дня. Дополняя унылую октябрьскую картинку, сонно накрапывал мелкий дождик. Наш коротенький обеденный перерыв заканчивался, и как бы в подсказку этому обстоятельству неподалеку в домовой въездной арке, глухо урча, показалась лобастая кабина грузовой фуры. Бельчик перевел вдумчиво взгляд, приподнялся. Натянул поглубже грязную кепку, взял в руки рабочий дрючок. Кивнув головой в сторону арки, теперь говорил уже флегматично и буднично, с легчайшим налетом усмешки:

-- А дальше, как раз, и понятное дело, вишь вон в арке мурло заурчало... А вон и Мамка в дверях на подгон показалась!

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

НЕВЕСЕЛЫЕ СТИХИ

1

Картинки с натуры