— Очнулась! — Сказала голова. — Ты вообще что ли сбрендила? Ты чего вчера устроила то?
— Андрюш, заходи. — Прошептала Лида. — Мне ужасно плохо, я даже пошевелиться не могу.
— Да удивительно, что ты вообще разговариваешь. Сейчас, подожди, я Брана кликну.
— Брана? Он уже пришел в себя?
— Да. Рано утром приехала толпа эльфов, всех накачали какими-то жидкостями и вскоре все выздоровели. И Бран, и Вилли. Впрочем, над Вилли… я уже ничему не удивляюсь, в общем.
Андрей вновь исчез за закрывшимся пологом палатки и Лиде осталось только вслушиваться в происходящее снаружи. Она слышала, как Андрей сказал, что она пришла в себя и слышала голос Брана, произносящего что-то на эльфиском языке. Несмотря на всю мелодичность языка, фразы, произнесенные Браном, хрипели и абсолютно не походили на музыку, как это было при разговоре эльфов. Суеты снаружи стало еще больше, у Лиды разболелась голова.
Ждать Лиде пришлось недолго, вскоре полог палатки вновь откинулся. На этот раз, помимо Андрея, появился еще Бран и двое незнакомых Лиде эльфиек.
— С пробуждением. — Бран выглядел подчеркнуто милым и добрым. — Ты у нас молодец, спасла Вилли жизнь. Как ты?
— Спасла? — Лида с трудом припоминала события прошедшего вечера. — Как он? Я ведь даже не спросила еще…
— Он хорошо. — Бран сел рядом с ней. — Гораздо лучше, чем ты. И это все благодаря тебе.
— Спасибо. Я рада, что смогла ему помочь. — Лида сказала это из вежливости, внутри ей было теперь все равно.
— Но нельзя так изводить себя. — Строго сказал Бран. — Теперь тебе самой надо отдохнуть и подлечится. Вот, познакомься, Иенира и Луэна. — Он указал на эльфиек. — Они очень хорошие лекари и займутся твоим здоровьем.
— Хорошо. — Лида отметила, что и это тоже ей безразлично. — А то я ни рукой, ни ногой…
— Ничего, главное ты в сознании, а остальное поправимо. — Сказал севший рядом с Лидой Андрей. — Они уже всех на ноги поставили, как по волшебству.
— Я пойду. — Сказал Бран. — Надо собираться в дорогу, мы скоро выезжаем.
Бран вышел из палатки, оставив Лиду в обществе Андрея и двух эльфиек.
Пожалуй, только наличие эльфиек вызывало у Лиды хоть какие-то эмоции. Они ее раздражали, такие красивые, стройные, милые. Лида только стала привыкать к обществу бесспорной красавицы Арнеллы, а тут оказалось, что есть целая страна таких вот очаровательных созданий. Конечно, у всех разные вкусы, и Лида об этом знала, но червячки комплекса неполноценности уже начали точить ее душу. Она чувствовала, что хуже всех этих милых девушек и не видела в себе сил улучшиться. На ее слабость стало накладываться облако злости, желания всех этих красавиц сгноить в какой-нибудь темный подвал.
Эльфийки, казалось не замечали ее негативного к ним отношения. Они улыбались, тихо переговаривались на эльфийском и сосредоточенно смешивали в кружке какие-то порошки и жидкости. Лида глянула на Андрея. Его лицо было будто озарено сиянием, он не отрывал от эльфиек взгляда, полного восхищения.
— Вот, выпей, — Иенира протянула Лиде кружку, над которой они колдовали. — Это поможет тебе придти в себя.
Лида попыталась приподняться, но у нее ничего не вышло. Это вызвало смех у эльфиек, звонкий, как перезвон маленьких хрустальных колокольчиков.
— Неужели ты так ослабла? — Сквозь смех спросила Иенира. — Мы сейчас поможем тебе.
Она жестом показала Андрею и Луэне, что нужно делать и они аккуратно взяли Лиду за плечи и подсадили. Как только ее голова оторвалась от земли, Лида тут же почувствовала тошноту и головокружение, но изо всех сил старалась держаться. В смехе эльфиек не было ничего обидного, он был чистым и искренним, но лишь еще больше злил Лиду. Она и сама чувствовала, как пустота в ее душе заполняется темнотой, но не хотела с этим бороться. Иенира вновь протянула ей кружку с лечебной смесью, на этот раз Лиде удалось ее взять. Она не глядя опрокинула в себя содержимое кружки. В первый момент она почувствовала легкое жжение во рту и горле, потом жидкость стала проникать глубже в ее организм, неся с собой тепло и прилив сил. Вскоре Лиде уже не нужна была поддержка, слабость прошла и она попыталась встать, но Иенира слегка придержала ее.
— Не спеши. Вещи соберут и без нас, дай лечебным силам трав и цветов полностью исцелить твой организм.
— Хорошо. — Желания спорить у Лиды возникло.
— Бран сказал, что ты истощила не только физические, но и духовные силы. — Продолжила Иенира. — Мы умеем лечить не только тела, но и души. Хочешь я спою тебе песню о сотворении этого мира?
— Давай. — Пожала плечами Лида. — А это поможет?
— Эта песня на эльфийском языке, в ней заключена Магия Эльфов. Слушай, ты не поймешь слов, но это не помешает тебе понять их смысл.
И она запела. Сначала ее голос был тихим. Лида откинулась на подушку и стала слушать. Ей никогда не нравился женский вокал, но эта песня навевала на образы, которые хотелось запомнить и разглядеть получше. Краем глаза она наблюдала за окружающими, и заметила, что и Андрей, и Луэнь слушают песню очень внимательно, да и сама певица, казалось, погруженной в себя. Вскоре и Лиду видения захватили целиком.
Она увидела девушку и юношу, танцующих посреди темноты. Не было видно пола под их ногами, только слабое мерцание звезд освещало фигуры. Девушка была хрупкой, очаровательной блондинкой, с огромными голубыми глазами, сверкающими как топазы, а юноша был смуглым, сильным, с мускулистой фигурой и черными как смоль волосами. Его лицо все время терялось в тени. Потом картинка сменилась, Лида увидела странный предмет, напоминающий тарелку, висящую посреди звезд и темноты — зелено-голубую с желтыми и белыми прожилками. Тарелка стала приближаться и вот уже зелень обернулась деревьями, голубизна — реками, озерами и морями, желтизна — барханами и песками, а белизна — снежными вершинами гор. Песня словно птица летела над этим миром, описывая его великолепие.
Словно спустившись с небес, в мир попали два мальчика. Они были совершенно разными и одновременно чем-то неуловимым похожими друг на друга. Один темный и смуглый, с красивым, но злым лицом, другой — голубоглазый, улыбчивый блондин, открытый свету и добру. Лида вдруг поняла, что это дети той танцующей пары, что она видела в начале песни. Мальчики не хотели находиться рядом друг с другом, они разбрелись по миру-тарелке в разные стороны. Один остановился среди зеленых лесов и прозрачных рек, другой — в черно-желтой гористой пустыне, обожженной ярким солнцем. Каждый из мальчиков открывал двери пространства и в мир пришли различные существа. С удивлением, Лида заметила, что светловолосый мальчик открыл дверь для уже знакомых ей эльфов, для дварфов и даже для невысоких, симпатичных людей. Но вот песня стала говорить о тех существах, которых пустил в мир второй мальчик. Были там смуглые злые люди, вооруженные расписными саблями и одетые в одежды из причудливо намотанных тканей, зеленокожие чудища в рваных шкурах, с торчащими из пастей клыками, черные существа, прячущиеся в предзакатных тенях. Лиде показалось, что вокруг стало темнее, а солнце уже не так ярко пробивается сквозь ткань палатки.
А песня шла своим чередом, рассказывая о том, как жили пришедшие в мир существа. Они не любили друг друга, но и воевать не решались. Какое-то время между ними были мелкие стычки, потом установился мир, торговля. Иногда даже зеленокожим удавалось помириться с эльфами, хотя обычно они больше всего противостояли друг другу. Мальчики, открывавшие двери, выросли, построили себе замки вокруг которых стали селится их народы. Темную литую башню, похожую на огромную глыбу построил один и ажурный словно кружево, летящий в облака, белый замок — другой. Лин (так звали блондина) привел в свой замок прекрасную эльфийку, которая стала его женой и родила ему дочь, нареченную Арнеллой, а Итэль (брюнет) запер у себя в замке целый гарем девушек со всего света, среди которых были красавицы любых рас и на любой вкус.
Шли годы, народы осваивали новые территории, находили новые знания и воспитывали своих детей. Песня рассказывает о группе эльфов, отправившихся в гости к своим сородичам. Они поехали по дороге, ведущей через земли людей и остановились в таверне «Светлый путь». Это был холодный, зимний день. Беременная нищенка попросилась ночевать на сеновале и вдруг ей вздумалось там рожать. Среди эльфов были лекари и они побежали к роженице. Женщина спасти не удалось, но эльфы смогли спасти ее новорожденного ребенка. Они забрали мальчика с собой и он стал расти при дворе Лина. Мальчик, которого эльфы назвали Агед, оказался очень способным и освоил множество знаний, которым учили его эльфы. Он целыми днями сидел в библиотеках замка и был счастлив каждой новой крупице информации. Но вот Лин зовет его к себе и просит покинуть Эльфленд. Мальчик огорчен, Лин пытается убедить его, что место человека среди людей, а не среди эльфов. Тогда Агед уходит из прекрасной страны, но идет не на запад, в людские города, а на восток. Он долго скитается среди чужих ему народов, зарабатывая деньги своими знаниями и получая во время странствий новые знания. В конце концов он приходит к замку Итэля. Итэль относится к Агеду благосклонно (что редко случается с путниками в тех краях), так как слава о знаниях мальчика опережает его самого. Он разрешает Агеду воспользоваться знаниями его мудрецов и посещать его библиотеки, однако вскоре Агед замечает, что Итэль не прислушивается к его словам, считая его всего лишь забавной игрушкой. Тогда Агед уходит и из темного замка. Он возвращается в горы, с которых начал свое путешествие, когда покинул Эльфленд и строит в горах себе собственный замок. Он настолько силен, что камень рушится от одного его слова, а призванные им существа работают без еды и питья целыми сутками. Замок получается серым, как камень скал, он фактически сливается с окружающим пейзажем, лишь верхние шпили торчат слишком остро для того, что бы кто-то мог принять их за вершины гор. И вот уже Агед стоит в своем замке перед огромным хрустальным шаром и внимательно всматривается в него, а затем произносит слова, которые записывают на бумагу его слуги. Получается три копии записей, одну он оставляет себе, а две других отправляет Лину и Итэлю. Эти записи — предсказания, но суть их открыта лишь великим.
