— Храм, на самом деле, куда больше, чем кажется отсюда. То, что ты видишь сейчас — всего лишь верхушка айсберга. Под храмом раньше была разветвлённая система катакомб. — пояснил Ворон. — Нам туда. Надеюсь, это место не изменилось.

— Ага, система катакомб, кишащих призраками, упырями и всякой другой нечестью. — подхватил Конан, окончательно упав духом.

— Не знаю. Вполне возможно. — согласился Ворон, а потом добавил, мельком заметив выражение лица напарника:

— Не вешай нос! Прорвемся.

— Ты хотел сказать — прорвёшься. Прорываться буду я один?

— Ну, да.

— А почему ты не идешь? — прямо спросил Конан, которому подобный расклад нравился всё меньше и меньше.

— Я не могу.

— Не можешь или не хочешь?

— В храм войдёт только избранный. Я и так прогневал богов, помогая тебе…

— Почему-то другого я не ожидал. — варвар махнул рукой. — Всё приходится делать самому. Ладно, показывай дорогу. Чем быстрее всё это закончится, тем скорее я получу своё золото, и до конца дней буду просиживать штаны в кабаках, пить эль, играть в кости и наслаждаться обществом прекрасных…

— Размечтался! — Ворон прервал его сладостные размышления, подойдя к самому краю канавы. — Далее ты пойдешь один.

— Если ты думаешь, что так легко от меня отделаешься, то это зря. — усмехнулся Конан, и немного постояв на месте, добавил:

— Даже не надейся.

— Далеко собрались, смертные? — в нескольких шагах за спинами воинов прозвенел холодный словно лёд голос.

Даже не успев испугаться, приятели резко обернулись, попутно выхватив мечи из ножен. Держа оружие перед собой, они медленно попятились назад. Трое воинов в их поле зрения, все как один — безликие существа, будто сосуды из чистого горного хрусталя до краев наполненные прозрачной жидкостью. Это были воины стихии Воды — её элементы. Оружием элементов был витой посох из металла похожего на серебро, нижний наконечник которого завершался продолговатым лезвием, а верхний набалдашником с огромным красным рубином в навершии. Оружие могло колоть, словно тонкий вендийский клинок, и в то же время крушить набалдашником черепа наподобие булавы. Такого оружия ни Конану, ни его напарнику видеть прежде не доводилось.

Оба приятеля в душе корили себя за беспечность, но что поделать — момент упущен и ни о какой внезапности не может быть уже и речи. Такова плата за беззаботность. Слава богам, элементы Воды оказались благородными воинами и сочли за честь предупредить своих врагов, прежде чем бросить им вызов. Конан понимал, что элементам не составило бы труда прикончить их ударом в спину или бесшумно подкрасться и перерезать глотки, но они поступили иначе. Возможно это было демонстрацией силы, что вполне могло вписаться в стиль их поведения, возможно истинное благородство. Не исключалось ни то, ни другое.

Однако и Рей Вен по достоинству оценил благородный жест, узнавая в поведении элементов манеры Создателя. Насколько он помнил, Хидрадис всегда был благородным воином, никогда не позволившим бы себе атаковать беззащитного противника, или подобно трусливому шакалу нанести предательский удар ножом в спину. Бросив быстрый взгляд на приятеля, Ворон заметил, что возможно и Конан размышлял над чем-то подобным.

Ворона серьёзно беспокоило то, что Конан в виду своей молодости мог не воспринять напутствий старшего товарища и, не дождавшись условного сигнала, ринуться в бой. Такое решение, безусловно, выглядело опрометчивым и могло стоить ему жизни. Будучи всего лишь человеком, пусть даже лучшим представителем своей расы, варвар не мог представить себе истинной силы созданий стихии Воды. На сей раз ставка была слишком высока, ведь потеря избранника богов здесь и сейчас, заставила бы его ждать ещё одну тысячу лет, чего Ворон допустить никак не мог.

— Вас трое, а нас двое! — заявил Рей Вен, взывая к благородным чувствам противника.

— Это не имеет значения. — в звенящем голосе говорившего элемента не чувствовалось живых нот. — Пришло время умирать.

Ворон досадно ошибся, заранее приписав врагам благородство. Похоже, что вовсе не благородные намерения и честь воинов побудили их предупредить своих оппонентов, прежде чем напасть на них в открытом бою. Из короткого разговора Рей Вен заключил, что воины Воды оказались бездушным големами, не способными испытывать ни чувств, ни эмоций и действовали всего лишь по созданному кем-то шаблону. Что ж — это в корне меняло дело. Ещё поначалу Ворон сомневался, стоит ли приводить в исполнение задуманную им уловку с метательными ножами, то теперь сомнения переросли в абсолютную уверенность.

Ворон повернулся к варвару и подмигнул, скосив глаза на рукав своего балахона. Конан понял намек и в подтверждение качнул головой.

Всё произошло слишком быстро, чтобы это осознать. Рука Ворона, взметнувшись словно молния, послала вперед холодную сталь. Элемент Воды, стоявший по центру, довольно ловко уклонился, пропуская мимо себя смертоносное лезвие, но в следующий момент Конан, угадав направление, метнул нож вслед за приятелем. Блеснув на солнце, лезвие по рукоять погрузилось в голову врага, застряв в аккурат в глазном яблоке. Элемент Воды дёрнулся всем телом и рассыпался словно разбившаяся вдребезги хрустальная ваза. Осколки сверкающего на солнце льда растаяли и прямо на глазах были поглощены безжизненной почвой мёртвых земель. Конан обернулся, встретив изумлённый взгляд напарника, не ожидавшего от смертного такой точности безупречно выполненного броска. Двое оставшихся в живых воинов Воды продолжали наступать, даже не заметив досадной потери.

Элементы Воды бились слажено и чётко, чем проявляли в атаках завидную прыть, ни на миг не позволявшую врагам расслабиться. Конан еле успевал подставлять клинок, отражавший шквал смертоносных ударов. Лезвие врага уже трижды дотянулось до него, оставив неглубокие порезы на руках и груди, и лишь отточенная годами суровой бытности реакция, пока ещё спасала варвару жизнь. Внимание Конана целиком было приковано к неустанно атаковавшему его противнику, он не мог выкроить ни мгновения, чтобы повернуться и посмотреть, каково положение его напарника.

Рей Вен уверенно держал оборону, не подпуская врага ближе, чем на расстояние вытянутой руки, но и сам не мог перейти в наступление. Он ждал пока неприятель, слишком увлекшись атакой, совершит какую-нибудь оплошность. Зря ждал, ибо ошибок бездушная тварь, как на зло, не совершала.

Положение Конана становилось всё более тяжелым, но пока ещё не безнадёжным. В отличие от приятеля он начал уставать. Элемент Воды атаковал с завидной силой и точностью, не позволяя противнику перевести дух, да и бой длился уже достаточно долго для того, чтобы устал любой боец, каким-бы выносливым он ни был. Конан начал замечать, как постепенно тяжелеет его меч. Удар, блок, снова удар и снова блок, звон стали, снопы искр и снова звон стали. Первым не выдержал человек. Очередной стремительный выпад, сильный удар, и меч со звоном взмыл в небо, выскользнув из натруженных рук своего хозяина, очертил дугу и воткнулся в землю шагах в двадцати от сражающихся. Элемент Воды застыл на мгновение, будто в замешательстве, но после всё же занес посох и ударил безоружного противника. Один удар сердца отделял Конана от гибели, но и на сей раз ему посчастливилось избежать прикосновения косы костлявой старухи в черном истлевшем балахоне. Мгновенно собравшись, Конан бросился на встречу врагу и двумя руками перехватил обрушившееся на его голову оружие, прогнувшись вниз под тяжестью удара. Не проявляя эмоций, элемент продолжал давить, прижимая варвара к земле. Но Конан соображал быстрее своего противника. Изо всех сил он рванул посох к низу, увлекая врага за собой. Не выпуская рукояти из рук, он резко ушел вбок. Элемент Воды, падая на колени, был вынужден выпустить оружие, чтобы окончательно не потерять равновесия. Это дало Конану хоть и призрачный, но шанс. В мгновение ока он оказался за его спиной, обхватил шею могучими руками и, что было силы сдавил горло. Сцепившись мертвой хваткой, враги опрокинулись набок, и варвар воспользовавшись более выгодным для себя положением, обвил ногами обжигающее ледяным холодом туловище врага, продолжая давить.