— Понял! Это что — на Украину?

— Да, вон адрес!

— Значит, за границу… Слушай, а с хохлами связи может и не быть! И вообще, там теперь, кажется, не милиция называется, а полиция…

Телетайп неожиданно захлебнулся собственным стрекотом и умолк, поэтому самая последняя часть фразы прозвучала неестественно громко.

— Да ты что? — поднял брови Денис. Он об этом как-то и не подумал.

— Ладно. Я посмотрю в распечатке их номер, попробую выйти. Если не получится — то через Киев, туда нормально отправляем. И пусть у себя разбираются, верно?

— Точно! Jlexa, нам ведь главное прокукарекать, а после — хоть солнце не вставай… Спасибо, братан. На обратном пути забегу, сниму копию в материал.

— Да я тебе сразу отпечатаю.

— Спасибо. Сочтемся!

— Рад стараться, ваше высокоблагородие!

— Так-то вот, мер-рзавец! — подправил несуществующий гусарский ус оперуполномоченный уголовного розыска и гордо удалился из телетайпной.

Через несколько минут он уже перебегал мокрую после ночного дождя мостовую под самым носом у проносящихся в сторону центра автомобилей.

— Простите! — Рискуя жизнью, под справедливо возмущенные гудки водителей-частников Денис все-таки влетел в отправляющийся с остановки троллейбус. Буквально влетел — за малую долю секунду до того, как захлопнулись изношенные створки задней двери.

Поневоле пришлось впечататься носом в чью-то широкую, упакованную в турецкую кожу спину.

— Осторожнее надо, молодой человек! — проворчал, оборачиваясь, обладатель спины. — В конце концов, должна же быть элементарная…

— Простите, — повторил Нечаев.

Возвышающийся над ним прилично одетый мужчина средних лет приготовился было продолжить нравоучительную тираду, но, встретившись взглядом с оперативником, осекся, отвел глаза и торопливо зашевелил плечами, протискивая себя в толпу.

Денис тоже узнал его, хоть и не сразу:

— Здравствуйте! Какая встреча…

— Здрас-сте.

— Трудитесь?

— О чем это вы? К племяннице еду, в гости.

— Ну-ну!

Постороннему слуху диалог этот показался бы набором нейтральных и мало осмысленных фраз. В действительности же оба прекрасно понимали, о чем речь.

Ведь меньше года назад, такой же ненастной осенью, старшего сержанта Нечаева связало с нынешним попутчиком нечто более ощутимое, чем простое соседство в общественном транспорте.

Нечто более ощутимое… А именно — холодный, потертый от времени и частого использования металл наручников.

Руководители ГУВД — тоже люди. Причем люди семейные, а значит, имеющие близких и дальних родственников: по отцу, по матери, по линии жены… И, вопреки клеветническим утверждениям бульварной прессы, далеко не все из этих генеральских и полковничьих родственников в достатке обеспечены служебным автотранспортом. Так, например, теща третьего заместителя начальника Главка поехала однажды по магазинам прямо как неизвестно кто — на общественном транспорте! Где у нее негодяи-карманники и вытащили кошелек…

То ли действительно вытащили, то ли сама потеряла — неизвестно. Но случилось это, по ее словам, в час пик, как раз на обслуживаемой отделом Нечаева территории. Шефа вызвали куда следует, и вернулся он, сами понимаете, не сказать, чтобы радостный.

Наутро всех сыщиков местного розыска поголовно выгнали в рейд по обслуживаемой территории — совместно с прибывшими на подмогу «городскими» специалистами и огромным количеством переодетых в штатское простых милиционеров.

— Будете у меня, блин, говно месить по автобусным остановкам, пока ноги по самую жопу не сотрутся! — вдохновенно напутствовал начальник отдела свой и не свой личный состав на инструктаже. Дальше следовал мат и в конце — обещание премии за каждое толковое задержание. — Поняли, бляха-муха?

Чего же непонятного… Народ повздыхал над своей печальной судьбой, помянул в сослагательном наклонении генеральскую тещу и сплоченными группами направился «рубить палки».

По какому-то фантастическому стечению обстоятельств криминальная публика района то ли не узнала про готовящийся рейд, то ли просто отнеслась к информации наплевательски, но одной из оперативно-поисковых групп повезло — вскоре натасканные на карманников сыщики из специального отдела УУР все-таки взяли с поличным «сладкую парочку»! Крашеная блондинка шарила по сумочкам, а здоровяк средних лет обеспечивал ей фронт работ и принимал «добычу».

— Что, попалась? — лично захлопнул довольный начальник решетчатую дверь «уазика» за девицей, неудачно позарившейся на чужой кошелек. — Сколопендра…

Потерпевшую и упирающихся свидетелей также погрузили в казенный транспорт и повезли на допрос.

— Нечаев!

— Я, товарищ майор!

— За этого — головой ответишь! — Почетное право конвоировать «ассистента» карманницы предоставили Денису, как самому рослому и фотогеничному из милиционеров: в отделе их должны были ждать вездесущие представители прессы, а оперативники из Главка в силу специфики своей работы сниматься не любили…

И вот — опять встретились. Через несколько месяцев, в таком же, как всегда, скрипучем и стонущем троллейбусе двадцать второго маршрута.

— Простите, молодой человек!

— Что? — Нечаев с большим трудом отцепил взгляд от напряженного мужского затылка перед собой.

— Вы выходите?

— Через одну.

— Тогда разрешите-ка… — Откуда-то сбоку, с одной из верхних ступенек на прижатого к двери Дениса решительно и неукротимо надвинулась дама внушительных габаритов.

— Я вас выпущу! — засуетился бедняга, пытаясь без лишних потерь выбраться из-под нависшего над головой колыхающегося бюста. При этом он еще пробовал не упустить из виду собеседника. — Простите! Извините…

— Да, пожалуйста, молодой человек.

Напрасно… Случайный попутчик не был переполнен жаждой общения и уже с проворством потомственного горожанина ввинтил себя в образовавшуюся за спиной дамы узкую щель: безликая человеческая масса сразу же и с каким-то почти болотным чавканьем проглотила его.

— Ох-х! — Наконец троллейбус уныло привалился к следующей остановке, створки разъехались в стороны, и Нечаева вынесло на мокрый асфальт.

— T-твою мать! — Поскользнувшись, он чуть было не потерял равновесие — но удержался. И даже не выронил папку с бумагами. Однако драгоценные доли секунды оказались потеряны безвозвратно — обратно залезть теперь уже не было никакой возможности. Плотная гроздь новоявленных претендентов на пользование услугами общественного транспорта намертво прилепилась к обеим дверям…

— Ладно, — вздохнул Денис, по милицейской привычке ощупывая удостоверение во внутреннем кармане, ключи от кабинета и бумажник. Все, включая пуговицы на плаще, было на месте, а до гостиницы и так рукой подать… Троллейбус взвыл, клацнул чем-то и медленно сдвинулся с места — на секунду Нечаеву даже показалось, что за одним из мутных его окошек промелькнула физиономия давнего знакомца…

Начинающий опер розыска Денис Нечаев не был силен в теории и смутно представлял себе, что именно следует относить к архитектурным излишествам. Однако при строительстве гостиницы «Рубеж» проектировщики явно обошлись без этих самых излишеств: сероватая кирпичная коробка, состоящая из одних прямых углов, вытянутые по струнке ряды одинаковых окон, пожарные лестницы.

Сплошное единство формы и содержания.

Чахлый скверик с табачным киоском, бесконечная лента забора вдоль улицы, крыши цехов и труба, истекающая дымной пеленой. В общем, фасад неприметного девятиэтажного здания идеально вписывался в невеселый пейзаж промышленной зоны.

Что называется, гостиница средней руки… Бывшая некогда ведомственной, закрепленной за расположенным поблизости гигантом военно-промышленного комплекса, она и в лучшие-то свои годы предназначалась в основном для командированных из провинции молодых инженеров и младших научных сотрудников НИИ «оборонного» профиля.

Потом — все как обычно. Как везде… Перестройка, приватизация, «партнерство во имя мира», кризис неплатежей и тихая кончина госзаказа. Знаменитое научно-производственное объединение рассыпалось на несколько полукустарных шарашек, заводиков по производству никому не нужного ширпотреба и более-менее рентабельных заведений социально-бытового назначения: спортивного комплекса, загородной турбазы и гостиницы.