— Будешь? Хер-рес! Настоящий…

— Давай, — не отказался Владимир Александрович. — Нет, я сам!

— Только не надо… Думаешь, я пьяный, да? — Как и большинство находящихся на грани алкоголизма, Студент был не в меру и без причины обидчив.

— Нормальный. Вчера здорово погуляли?

— Не то слово! Вот как ты уходил из Дворца молодежи — я еще помню. А потом… Приняли в буфете, зачем-то потащились на пароходики, по Неве кататься… Бабы, кабак — «Короли востока». Говорят, я там всем предлагал на турецких саблях рубиться!

— На сирийских, — поправил Виноградов. Он прекрасно знал ресторан, о котором шла речь.

И по давней оперской традиции не преминул похвалить бывшего агента: — Молодец, что ко мне тогда, на ярмарке, не подошел.

— Ну, еще бы! Чья школа? Не первый год замужем… — Повышенная обидчивость тут же сменилась такой же бурной и сентиментальной признательностью: — Помнишь, Саныч, как на спекуляцию джинсами докеров портовских отрабатывали? По общаге… Считай ведь, это ты меня тогда спас!

— Информация была — в цвет, — признал Виноградов. — И ты рисковал куда больше, чем оперативники.

— Это верно. — Собеседник вздохнул и после непродолжительной паузы вернулся к теме прерванного воспоминаниями разговора: — Так зачем тебе Удальцов?

— Должок вернуть.

— Личный?

Владимир Александрович потрогал зажившие ребра:

— Вообще-то, есть заказчик. Но мой интерес тоже имеется.

— За «Первопечатником» стоят очень серьезные люди!

— Догадываюсь.

— Саныч! Они настолько серьезные, что я даже хотел сначала послать тебя куда подальше. Но…

Владимиру Александровичу в очередной раз повезло. Человек по кличке «Студент» с самого начала их негласного сотрудничества никогда и ничего не делал просто так… Он был коммерсантом, а значит, немножечко трусом. Сейчас же, под воздействием алкоголя, трезвый расчет и взаимная выгода, на которой строились когда-то их с Виноградовым отношения, отступили на второй план.

Воспоминания Студента о шпионской романтике периода первоначального накопления капитала вытеснили чувство реальной опасности. Видимо, в эти минуты он воспринимал собеседника неким пришедшим за помощью ветераном-однополчанином, а себя — бескорыстным бойцом невидимого фронта.

Как бы то ни было, решение оказалось принято:

— Держи!

— Что это?

— Кое-что…

Хозяин не без труда встал с кресла и протянул Владимиру Александровичу ворох бумаги:

— На меня теперь тоже люди работают!

— В каком смысле?

— Конкуренция! Экономический шпионаж… Почитай пока.

Студент направил стопы в направлении отделанного итальянским кафелем помещения, которое даже язык не поворачивался называть совмещенным санузлом.

Надо отметить, что в это утро принял бывший негласный сотрудник Виноградова без церемоний, почти по-родственному: махровый халат с торчащими из-под него штанинами «адидасовского» спортивного костюма и тапочки на босу ногу.

И квартира была под стать своему хозяину. В кирпичном малоэтажном доме на набережной Черной речки, перепланированная и переоборудованная под евростандарт, она тем не менее производила впечатление гостиничного номера, занятого одновременно цыганским табором и сборной страны по игре в домино.

Со всех сторон исходил стойкий запах лосьона, нестираного белья, дорогой выпивки и умеренного холостяцкого разврата.

— Сильно, — признал Виноградов, когда облегчивший желудок и душу хозяин вернулся в комнату. — Откуда это у тебя?

— Между прочим, больших денег стоит.

— Действительно стоит! — Адвокат с явной неохотой положил документы на грязную скатерть перед собой.

— Конкуренция, — собеседник повторил это так, будто слово объясняло все.

Впрочем, оно действительно объясняло — если не все, то многое.

— Продай?

— Дорого…

— Клиент заплатит. Не я же — из собственного кармана!

— Забирай. Это ведь все равно копии.

— А как насчет оригиналов? — Виноградов приготовился поторговаться — документы, собранные «источником» Студента из ближайшего окружения Андрея Марковича, явно того стоили.

— Саныч, давай пока не торопиться? — Тон хозяина недвусмысленно указывал на то, что жадничать не следует.

— Согласен. Извини… Я что-то должен тебе?

— Нет. Пока — нет!

Владимир Александрович щелкнул замками дипломата и чуть торопливее, чем хотелось, засунул внутрь расползающуюся стопку бумаг:

— Сочтемся. В долгу не останусь, ты же знаешь!

Лёня по кличке «Студент» покосился на рюмки:

— Может, еще по одной?

— Все, спасибо! Пора идти.

Уже в прихожей хозяин чуть придержал одевающегося Виноградова за плечо:

— Послушай, Саныч…

Несмотря на то что за очень короткое время бутылка хереса почти опустела, хозяин выглядел даже трезвее, чем в начале их беседы.

— Да, Лёня?

— Послушай, если вам все-таки удастся приземлить Андрея Марковича и его команду… Ведь тогда в нашем бизнесе станет немного просторнее?

— Станет! — Виноградов понял, что оправившийся от приступа романтизма Студент уже просчитывает разнообразные коммерческие выгоды от устранения с книжного рынка могучего соперника.

— А природа не терпит пустоты, верно?

— У моих заказчиков абсолютно нет интересов в издательском бизнесе и книготорговле, — твердо заверил Студента Владимир Александрович. — Поэтому обо всех открывающихся перспективах ты непременно узнаешь первым.

— Саныч, можно будет подумать и насчет твоего процента! — подмигнул хозяин. Он не верил ни в чье бескорыстие и предпочитал закреплять хорошие отношения материальными стимулами.

— Посмотрим, — не очень активно отмахнулся адвокат и положил ладонь на никелированную ручку двери…

Виноградов нисколько не обольщался по поводу «прикрытия», выделенного господином Тоомом. Конечно, приятно, когда в непосредственной близости постоянно маячат два-три аккуратно одетых молодых человека при галстуках и с пистолетом под мышкой. Но…

Как показывает печальная практика, обеспечить полноценную охрану невозможно даже президенту Соединенных Штатов.

Скорее, люди господина Тоома выполняли при адвокате функции почетного эскорта — тут важен был сам факт их присутствия, а не количество и боевая подготовка.

Кроме того, в положении охраняемого лица имелось еще одно немаловажное преимущество, которым Владимир Александрович не преминул воспользоваться.

Выйдя на лестничную площадку, он несколько мгновений постоял спиной к двери в квартиру Студента. Послушал скрежет запираемых замков. Спустился на пару пролетов:

— Все в порядке?

Неизвестно, какая инструкция на этот счет была у парня из эстонской спецслужбы, но от контакта он не уклонился.

Ограничившись, впрочем, коротким кивком.

— Вы на машине?

Опять кивок — и тоже молча.

— Подбросите? Здесь недалеко.

После непродолжительной паузы охранник опустил подбородок в третий раз. И во дворик они вышли уже бок о бок. Пересекли аллею, потом проезжую часть…

— За вами наблюдают.

Это были первые слова, которые Виноградов услышал от спутника. Поэтому он даже немного растерялся:

— Кто?

— Не знаю. Со вчерашнего дня, от Дворца молодежи.

— Интересно… Профессионалы?

— Да, скорее всего.

В ответе адвокат не сомневался — какую-нибудь кустарную «наружку» Владимир Александрович бы засек быстро. И не стал бы тащить ее за собой в адрес, на конспиративную встречу.

Досадно…

Впрочем, при данных обстоятельствах он мог принять «хвост» за часть своего эстонского эскорта.

— Ай да Михаил Михайлович!

Перехватив непонимающий взгляд идущего рядом человека, Виноградов пояснил:

— Скорее всего, это наша контрразведка.

Потом, сообразив, с кем разговаривает, добавил:

— Русская контрразведка. Управление ФСБ.

Комментария не последовало, и до припаркованной у тротуара «восьмерки» они проследовали в молчании. Издалека заметивший их водитель ни малейшего удивления не выразил: сунул в пепельницу окурок, повернул ключ зажигания…