Дзирт не мог начать разгадывать множество чувств, которые должны пробегать между Эффроном и Далией, вырванных из скрытых уголков их сердец обстоятельством и резким поворотом событий. Но в этот момент, дроу, наконец, понял, что то, что он не может это понять — абсолютно нормально.

Ибо шла не о нем.

Дзирт вскочил со своего места, зацепился руками и лодыжками за направляющий трос и быстро спустился на палубу. В последний раз взглянув на переборку, за которую ушла Далия — и, отбросив свою уверенность, что она была в трюме, разговаривала или просто сидела с Артемисом Энтрери — Дзирт по палубе пошел на корму.

— Эй! — закричал ему господин Сиккэл. — Возвращайся в воронье гнездо!

Дзирт даже не повернулся взглянуть на старого первого помощника. Он просто обошел капитанскую каюту, и его поприветствовала дворфа.

— Займи мое место в вороньем гнезде, — сказал он Афафренферу, когда монах его тоже поприветствовал. — Я быстро.

Афафренфер взглянул на Эффрона, который даже не отвернулся от шипящей пены по следу "Пескаря Шкипера", и ни к чему не проявлял ни малейшего интереса кроме пустой темной воды. Монах кивнул и прошел мимо Дзирта.

— Ты можешь пойти с ним, — сказал дроу Серой Амбре.

— Я не полезу ни на какой проклятый шест из сухого дерева! — заявила дворфа.

— Тогда постой у основания мачты.

Серая Амбра слегка усмехнулась. — В нашем уговоре с Кэннэварой сказано, что с этим мальчиком Эффроном, в любом случае, всегда должно быть двое, включая меня, чтобы я заглушала его заклинания.

Дзирт кивнул в ту сторону, куда ушел Афафренфер.

— Тогда я буду прямо за углом, — ответствовала упрямая дворфа, и прошла мимо Дзирта вокруг капитанской каюты, а там шумно хлопнулась вниз и завела песню, старую дворфью балладу о глубоких шахтах, толстых серебряных жилах и массе гоблинов, нуждающихся небольшом перемещении в дворфьей манере.

Дзирт направился к Эффрону, но отступил назад перед капитанской каютой и прислонился к гакаборту.

— Куда это ведет? — Дзирт спросил Эффрона — точнее спросил его спину, так как тифлинг все еще стоял у гакаборта, глядя на пустое море.

— Ты знаешь или ты беспокоишься? — надавил Дзирт, когда Эффрон не ответил.

— Твое какое дело? — последовал короткий ответ.

— Я забочусь о Да… я забочусь о твоей матери, — ответил Дзирт, решив сразу перейти к отношениям, которые, очевидно, причиняли Эффрону так много боли.

Молодой тифлинг насмешливо фыркнул в ответ, и это было не совсем то, что ожидал Дзирт.

— Почему ты в этом сомневаешься? — спросил Дзирт, все еще пытаясь сохранять спокойствие и рассудительность. Он честно пытался уговорить Эффрона покинуть свою защитную раковину. Мы с Далией путешествуем вместе уже много месяцев.

— Путешествуете и совокупляетесь, ты имеешь в виду, — промолвил Эффрон, по-прежнему не оборачиваясь.

— Это наше дело.

— И Артемиса Энтрери? — спросил молодой тифлинг, и теперь он действительно обернулся со злобной усмешкой на лице.

Дзирт не мог найти слов для ответа, он не был уверен, куда ведет Эффрон, но боялся того, что это могло бы быть.

— В ночь, когда я похитил Далию, она только что покинула его, — пояснил Эффрон.

Дзирт пожал плечами, не желая продолжать этот разговор, ибо была более важная тема Эффрона и Далии.

— Она только что покинула его постель, — настаивал Эффрон, и он, казалось, был весьма доволен собой. — Она смердела им.

Дзирту пришлось собрать все самообладание, чтобы просто не протянуть руку и толкнуть противного молодого чернокнижника за гакаборт и покончить с ним. Каждое слово Эффрона ударяло его как кинжал, и очень метко, потому что он уже знал эту истину, хотя и не мог признаться в этом самому себе.

— Я не понимаю, почему вы с Энтрери потрудились снять две комнаты, — продолжал Эффрон. — Вы могли бы сэкономить деньги и время, сняв только одну, а Далия бы легла между вами, ты так не думаешь?

Он проглотил свое последнее слово, и чуть не проглотил кусочек языка, когда Дзирт потерял контроль всего на мгновение ока — достаточно долго для Дзирта, чтобы отвесить Эффрону жгучую пощечину.

— Больше заботься о своем затруднительным положением, — посоветовал дроу. — Куда все это ведет? Как это закончится?

— Плохо, — выплюнул в ответ Эффрон.

— Это один вариант, но только вариант.

— Я увижу ее смерть.

— Значит ты глупец.

— Ты не знаешь... — начал Эффрон, но Дзирт его прервал.

— Это не освободит тебя от бремени, — спокойно уверил его Дзирт. — Твое удовлетворение окажется недолгим, и а твое мучение будет расти. Я это знаю. Остальное неважно, неважны другие детали, которые, как ты думаешь, посвящены тебе, а не мне, это совсем не имеет значения. Ибо я это знаю.

Эффрон тяжело на него посмотрел.

— Куда все это ведет? — снова спросил Дзирт и пошел. И он узнал, что Амбра слышала каждое слово, когда она вышла из-за угла, прежде чем его достиг Дзирт.

И он понял это по выражению лица дворфы, по сочувственному взгляду на него.

— Спроси то же самое у себя, — посоветовала шепотом дворфа, когда Дзирт проходил мимо.

Дзирт из вороньего гнезда первым заметил землю, выступающую гору на юго-востоке. Мемнон был ближе, чем та естественная насыпь, Дзирт знал, хотя его еще не было видно, "Пескарь Шкипер" приближался к концу второй части своего путешествия.

Он крикнул капитану Кэннэваре, который посмотрел на него и кивнул, словно этого и ожидал. — Поэтому не спускай глаз с горизонта, смотри пиратские паруса, дроу! — крикнул он в ответ. — Они часто бываю в этом канале!

Дзирт кивнул, но особо об этом не задумался. Дзирт не заметил никаких парусов, и, по правде, это его раздражало. Он просмотрел, как просил капитан, надеясь что-то обнаружить, и был разочарован, когда ничего не увидел.

Дзирт хотел сражаться.

Он провел последние две десятидневки в желании сражаться. После своего противостояния с Эффроном дроу подсознательно начал часто сжимать кулаки, особенно, когда Артемис Энтрери был в поле зрения.

Он посмотрел вниз на палубу, затем вперед, где Энтрери сидел и ел хлеб. Далия была не далеко от него, работая с линями, поскольку кормчий пытался сохранять полные ветра паруса.

То, что они оба были в одном месте, задело его, и его воображение понесло его в действительно темные места. Он отбросил это подальше и попытался рационализировать. Он попытался найти различия, где заканчивался Дзирт, и начиналась Далия. Он не сосредотачивался на претензии, он держался девушки, так же, как понятия, что любая такая претензия была нелепа.

Однако дроу скрежетал зубами. Перекресток эмоции и рациональной мысли не был ограничен четкими углами, в конце концов.

— Мемнон? — Далия спросила капитана Кэннэвару после крика Дзирта.

— С утренним приливом, — ответствовал капитан.

Далия с тревогой посмотрела на Энтрери. Дело было не только в том, что Энтрери уходил, как он намекал, но и в приближении завершения ситуации с Эффроном. Так или иначе, нужно было что-то решать. Далия почти не видела своего сына, охотно предоставив за ним следить Афафренферу и Серой Амбре, хотя она сомневалась, что такой бдительный присмотр был необходим, учитывая очевидное страдание Эффрона. Молодой чернокнижник теперь казался столь же сломанным внутри, как и снаружи, и не было никаких признаков того, что он на кого-то набросится, или сбежит. Действительно, Амбра заверила их всех, что Эффрон мог уйти несколько раз, ибо он умел совершать шаг сквозь тень. Если бы он попытался выполнить такой маневр, чтобы вернуться в Царство Теней, то только немедленное и подавляющее вмешательство могло его остановить, и конечно в течение этих десятидневок у Эффрона было много таких возможностей убежать.

Но теперь замаячил Мемнон, следующий док, и Кэннэвара сообщил экипажу, что они пробудут в порту десятидневку, а возможно и две, ибо они будут заниматься какой-то необходимой починкой корпуса и мачт "Пескаря Шкипера".