– Куклы убили доктора Брейля. Ты слишком поздно поймал девчонку, Макканн. Почему?

– Убили Брейля? Куклы? Господи Боже… – севшим голосом произнес южанин.

– Где девчонка, Макканн?

– Внизу в машине. Связанная. И с кляпом, – заторможенно ответил он.

– Когда ты ее поймал? – спросил Рикори. – И где?

Глядя на Макканна, я ощутил прилив жалости. Мне нравился этот простоватый громила. И в то же время я понимал, что эта жгучая жалость была лишь отражением моего раскаяния и стыда.

– Присядьте, Макканн, – сказал я. – Это я виноват в том, что случилось, не вы.

– Позвольте мне судить об этом, – холодно заявил Рикори. – Макканн, ты поставил машины на каждом конце улицы, как говорил доктор Лоуэлл?

– Да.

– Вот с этого и начни.

– Она, значит, выходит на улицу. Уже почти одиннадцать. Я с восточной стороны, а Паоло с западной. Я говорю Тони: «Не уйти девке!» Она несет два чемодана. Оглядывается и топает к месту, где оставила легковушку. Открывает дверь в гараж. Выезжает – и на запад, в сторону Паоло. Я ж Паоло настрополил, как док мне сказал, чтоб ее около лавки не трогали. Вижу, Паоло сел ей на хвост. Я себе тихохонько на улицу выезжаю – и за Паоло. Ее машина сворачивает на Вест-Бродвей. Паром со Статен-Айленда только причалил, и на улице полно машин. Слева нас обгоняет «форд», Паоло в него въезжает и втемяшивается боком в фонарный столб. Авария, пробка. Мне удается вырулить оттуда через минуту-две. А легковушки уж и след простыл. Я бегом к телефону, набираю Рода. Говорю, мол, пускай сцапает девку, когда она появится, даже ежели им придется ее скрутить прям у карги под носом. А как сцапают – пускай сюда везут. Еду к вам, док. Думаю, может, она сюда потащилась. Еду я, все на парк поглядываю. Думаю, ежели этой ведьме так везло все время, может, и мне повезет. Так и вышло. Глядь, у парка легковушка остановилась. Ну, мы девку и сцапали. Она вроде как не сопротивлялась, но мы ей все равно рот заткнули. Тони машинку-то отогнал да обыскал. Только не было там ничего. Два чемодана, да и те пустые. И мы притащили девку сюда.

– Сколько времени прошло с того момента, как вы поймали девушку, до вашего приезда сюда?

– Минут десять-пятнадцать. Тони эту машинку чуть на винтики не разобрал. А на это ж время ушло.

Я посмотрел на Рикори. Макканн, должно быть, заметил девушку приблизительно в то время, когда умер Брейль.

– Безусловно, она ждала, пока куклы все сделают.

– А с ней-то как поступим? – Макканн смотрел на Рикори, не на меня.

Гангстер промолчал. На его лице промелькнуло странное выражение, и я увидел, как он сжал пальцы левой руки в кулак, а потом расслабил их.

– Ладно, босс. – Макканн направился к двери.

Не нужно было обладать особой проницательностью, чтобы понять значение этого жеста. Рикори отдал своему человеку приказ.

– Стойте! – Я преградил Макканну путь. – Послушайте меня, Рикори. Мне есть что сказать по этому поводу. Доктор Брейль был столь же важен для меня, как для вас был Петерс. И в чем бы ни состояла вина мадам Мэндилип, эта девушка не способна противиться ее приказам. Ее воля полностью контролируется этой кукольных дел мастерицей. Я не забыл о том, как она пыталась спасти Уолтерс, и не позволю вам убить ее.

– Если вы правы, то это еще одна причина, по которой следует немедленно от нее избавиться, – сказал Рикори. – Ведьма не сможет воспользоваться ее помощью.

– Я этого не потерплю, Рикори. К тому же есть и другая причина оставить ее в живых. Я хочу допросить ее. Я могу выяснить, как мадам Мэндилип действует. Могу разгадать тайну кукол, узнать ингредиенты мази, определить, есть ли другие соучастники этого преступления, те, кто тоже обладает знаниями мадам Мэндилип. Девушка наверняка знает обо всем этом, и не только. А если она знает, я заставлю ее все рассказать.

– Да ну?! – цинично прищурился Макканн.

– Каким же образом? – осведомился Рикори.

– Используя те же методы, что и мадам Мэндилип, когда она заманила меня в ловушку, – мрачно ответил я.

Рикори задумчиво смерил меня взглядом.

– Доктор Лоуэлл… Я в последний раз уступаю вам в этом вопросе. Я думаю, что вы ошибаетесь. Уверен, что и сам допустил ошибку, когда не убил ведьму при прошлой встрече. Я убежден, что чем дольше эта девчонка остается в живых, тем большей опасности мы себя подвергаем. Тем не менее я готов уступить – в последний раз.

– Макканн, приведите девушку в мой кабинет. Подождите, пока я не разгоню по комнатам всех, кто еще не лег спать.

Я спустился на первый этаж, но все уже разошлись, и я смог беспрепятственно приступить к подготовке. Макканн и Рикори последовали за мной. В своем кабинете я поставил на стол изобретение доктора Льюиса, широко применяемое в больнице Сальпетриер в Париже для введения пациента в гипнотический транс. Это устройство состоит из двух параллельных планок, на которых закреплены небольшие зеркала. Планки равномерно вращаются в противоположных направлениях. Источник освещения установлен так, чтобы отражающая поверхность вспыхивала и гасла. Это был весьма полезный механизм, и я полагал, что он быстро подействует на девушку, привыкшую к гипнотическому внушению. Я установил удобное кресло перед зеркалом и приглушил остальные источники света, чтобы они не нарушали работу устройства. Едва я завершил эти приготовления, как Макканн и другой подручный Рикори привели девушку. Они усадили ее в кресло, и я вытащил из ее рта кляп.

– Тони, возвращайся в машину, – приказал Рикори. – А ты, Макканн, останься здесь.

Девушка по-прежнему не сопротивлялась. Казалось, она полностью погрузилась в себя: ее глаза затуманились так же, как при моем посещении лавки мадам Мэндилип. Я взял ее за руки. Девушка не вырывалась. Руки у нее были очень холодные.

– Дитя мое, никто не обидит тебя, – мягко, но настойчиво сказал я. – Отдохни, расслабься. Откинься на спинку кресла. Я лишь хочу помочь тебе. Поспи, если хочешь. Спи…

Она словно не слышала меня, ее взгляд не фокусировался на мне. Отпустив ее руки, я взял стул, сел напротив нее и запустил зеркало Льюиса. Ее взгляд сразу же устремился к механизму, в глазах вспыхнул восторг. Я увидел, как ее тело расслабилось, как отяжелели веки.

– Спи… – нашептывал я. – Тут никто не может причинить тебе вред. Пока ты спишь, никто тебя не обидит… Спи… Спи…

Ее глаза закрылись, девушка вздохнула.

– Ты спишь… Ты не проснешься, пока я не прикажу тебе. Ты не можешь проснуться, пока я не прикажу тебе.

– Я сплю… Я не могу проснуться, пока вы не прикажете мне… – пробормотала она. Голосок у нее был тонкий, детский.

Я остановил вращение зеркал.

– Я задам тебе несколько вопросов. Ты выслушаешь меня и ответишь на них честно. Ты не можешь солгать мне. Ты это знаешь.

– Я должна отвечать честно. Я знаю.

Не удержавшись, я с триумфом посмотрел на Рикори и Макканна. Рикори крестился, глядя на меня с сомнением и в то же время с благоговением. Я знал, что он думает, будто сейчас и я применяю колдовские чары. Макканн нервно жевал жвачку. Он не сводил глаз с девушки.

Я начал допрос с темы, которая не должна была ее растревожить:

– Ты действительно племянница мадам Мэндилип?

– Нет.

– Кто же ты тогда?

– Не знаю.

– Когда ты присоединилась к ней и почему?

– Двадцать лет назад. Я была в сиротском приюте в Вене. Она забрала меня оттуда. Научила меня называть ее тетей. Но она мне не тетя.

– Где вы жили с тех пор?

– В Берлине, Париже, Лондоне, Праге, Варшаве.

– Мадам Мэндилип делала кукол и в этих городах?

Девушка не ответила, ее ресницы затрепетали.

– Спи! Помни, ты не можешь проснуться, пока я не прикажу тебе! Спи… Отвечай мне.

– Да, – прошептала девушка.

– И эти куклы совершали убийства в каждом городе?

– Да.

– Спи. Не тревожься. Ничто не навредит тебе…

Ее тревога росла, и я решил пока не говорить о куклах, чтобы она успокоилась.