– Весь мир дерьмо, все бабы дряни! Сейчас дорисую и все объясню.

Потом он закончил рисовать свой рисунок и стал объяснять его назначение. На салфетке нарисовано было много всего и непонятно, но при толковании опытного мага картинка приобрела сакральный смысл. Весь рассказ занял не более десяти минут. Пока Жека рассказывал, Андрюха зарисовывал образы, которые приходили в это время в его голову.

– Врачиха здесь ни при чем. Все дело в ее помощнице. Ее бабка ведьмой была. Она, сама того не подозревая, производила недопустимы действия, тем самым провоцируя врачиху на безумную гонку в превосходство. Женя твоя, как любая самка, почувствовала потерю контроля над ускорением и впала в отчаянье. У нее эти дни, очевидно. Вижу, дома ждет тебя и себя корит.

Все так и вышло, как говорил Андрюха. Женя сидела дома и ничего не делала. Когда раздался долгожданный звонок в дверь, она вскочила и открыла дверь, даже не спросив традиционно, кто там. Всем своим видом в этот вечер Женя напоминала собой домашнюю собачку, просидевшую взаперти в квартире с утра до вечера и безумно радующуюся при виде долгожданных хозяев.

У народа всегда не хватает денег. Сколько не давай, все равно, как-то маловато. От этого народ становится неудовлетворенным до конца, словно, начать начал, а кончить не дали. Общий фон недовольства распространяется мгновенно, достаточно только дать повод, а условия создадутся сами. Наглые продавцы, привыкшие не давать сдачу, якобы в кассе нет мелочи, рассчитывают на неплохой улов в конце смены. Тому виной дробные ценники, сложные итоговые исчисления и молчаливое согласие тупых покупателей. Разве только иногда какой-нибудь выскочка начнет мутить воду, разорется, искать правду к администратору пойдет, да и того можно строгим слоганом осадить, чтоб больше не вякал, а если не успокоиться, то сдать дебошира в полиционерию. На то и закон есть!

Как-то вечером после работы, Жека и Женя отправились за покупками. В одном сетевом продуктовом магазине кассир сдавала Жене сдачу за купленные продукты, но очень торопилась, что случайно несколько монет у нее закатилось под кассовый аппарат. Этот факт был замечен Жекой, стоявшим рядом с Женей и он стал возмущаться. Так как сдача принадлежала ему, а не кому-либо другому, надо было вернуть ее хотя бы из принципа. А кассиру уже было не до сдачи, она принялась обсчитывать другого покупателя, и на Женю ей было глубоко наплевать. Женя попыталась вмешался в этот перпетум-мобилюм и попросила вернуть сдачу, но в ответ услышала неприятную фразу об отсутствии ее личного внимания и неумении считать деньги не отходя от кассы. Это она, кондуктор маршрутки и не умеет на ходу считать деньги! Оно понятно, возможно кассир умеет считать лучше, поскольку через нее проходит в течение рабочего дня больше денег, а у нее только десятая часть этого оборота. Тем не менее, молодым людям стало обидно и пришлось устроить небольшую пробку на выходе из кассы для того, чтобы восстановить справедливость и получить обратно свои деньги. Получив еще несколько словесных оплеух от опытной в таких делах кассирши, Жеке пришлось указать на монеты, закатившиеся под кассовый аппарат. Деньги все-таки вернули, и справедливость восторжествовала, но ощущение унижения у молодых людей осталось. Для того чтобы восстановить чувство достоинства в своих же глазах и в глазах окружающих людей Жека решил отказаться от полученных обратно денег и со словами: «Я не такая скотина, как ты!» – швырнул деньги прямо в лицо кассира. Женя гордо смотрела в лицо своего парня и чувствовала, как ощущение вины отхлынуло и как на душе стало легко. Она тут же прилюдно кратко поцеловала Жеку прямо в губы. Выйдя на улицу, молодые люди вздохнули, обнялись и с чувством облегчения пошли спокойным шагом домой.

На улице стемнело. В зимнее время темнеет быстро. Снег вьюжил на дорогах. Вереница белых фар проезжающих автомобилей смотрели в спину впереди идущих красных габаритов, будто бы альпинисты, продвигающиеся в одной связке, боятся оторваться от страховочного троса. Из общего потока вырвалась маршрутка. Она хрюкнула истертыми тормозами и остановилась за остановкой на обочине. Из открытых дверей повыскакивали черные фигуры, они разбежались в разные стороны и тут же растворились в темноте. В салоне на заднем сидении остался один пассажир, по состоянию напоминающий уставшего рабочего. Он сидел, прислонив голову к замороженному стеклу так, будто примерз к нему. Голые пальцы рук крепко сжимали скрученный полиэтиленовый пакет. Женя осторожно тронула его за плечо, потрясла, окликнула. Пассажир не просыпался. Пакет выпал из рук и шлепнулся на затоптанный грязный пол.

– Жека! Подойди, пожалуйста. С ним чего-то не того или чего-то не это.

– Не дышит. Совсем холодный. – Жека прикоснулся рукой к щеке странного пассажира.

– Жмурик в салоне. Это со мной впервые. Мне сейчас станет плохо. – Женя оставила Жеку и мертвого пассажира и быстро отошла к своему месту кондуктора.

Через минуту подошел Жека с пакетом в руках. Это был грязный разорванный пакет с логотипом супермаркета «Лошаран – вокруг дерьмо, а мы в порядке!», сквозь который торчали полосатые брикетики бумаги. Жека осторожно открыл его и вынул полосатые пачки купюр.

– Чувак сдох, а деньги остались. Наверно, они ему больше не понадобятся. Как ты думаешь? – Женя осторожно вслух высказала мысли, бродившие, как в ее голове, так и у стоявшего в нерешительности Жеки.

– Не, погоди. Может, ему помощь нужна, – засуетился Жека, еще не веривший в случившееся.

– Ну, что там? Бросай это дело. Поздно, пойдем в гараж. А? Там его и сдадим куда положено, – начала давить Женя, пряча шуршащий пакет под свое сидение.

Наконец Жека стал приходить в себя. В его голове медленно улеглась мутеляга сомнений, словно голова была новогодним шариком с жидкостью и искусственным снегом внутри.

– Да, поехали. – Коротко буркнул Жека и пересел за руль.

В автопарке приезд маршрутки с мертвяком вызвал переполох. Диспетчер вызвал врачей и полиционеров. Бригадир бросил домашний уют, жену, детей и быстро приехал в автопарк. Припозднившиеся пьяные слесари по-очереди фотографировались с мертвым пассажиром. Жека и Женя писали объяснительные бумаги. Потом еще часовая приборка салона, наружная помывка из шланга, подготовка для сдачи автобуса к следующей утренней смене.

На счастье сегодня не была смена Гаврилы Ивановича, а то бы задолбал своим маразмом. По дороге к дому молодые люди не обронили ни слова. Язык развязался только тогда, когда захлопнулась дверь, отгородив наружный жестокий мир от искусственного. Дома содержимое пакета было вывалено на пол в коридоре. Запах сырой бумаги и типографской краски вперемешку с гадким запахом еще чего-то протухшего быстро разлетелся по квартире. На полу лежала кучка бумажных денег. Часть пачек была перевязана канцелярскими резинками, другая упакована в банковские полосатые ленты.

– Вот, блин, привалило счастье! – Первым высказался Жека, попинывая банкноты носком ботинка. – Да уж! Говорят, деньги не пахнут.

– Ага! Они просто воняют, – добавила Женя и потерла нос. – Ну и что теперь нам с ними делать? Жека, а нас ничего за это не будет? А вдруг их искать будут?

– Да, ладно, не суетись ты. Может, будут, а может и не будут. – В голосе Жеки чувствовалась нотка мужественности.

– Куда их теперь спрятать? Давай под тумбочку. – Предложила Женя.

– Не, под тумбочкой найдут, лучше под подоконник в банки. – С этими словами Жека прошел на кухню и открыл «тещин холодильник» под подоконником.

– А может, спрячем в подвале дома, за трубами? – Фантазия у Жени выходила за пределы квартиры.

– Там слесари найдут, упьются и передохнут. Нет, в подвал нельзя. Можно в герметичный пакет и в туалетном бачке утопить. – Жека вспомнил боевик, в котором таким образом прятали оружие и наркоту.

– Посмотри на эти сырые бумажки, в пакете они совсем сдохнут. Давай сначала посушим на батарее. – Здравое Женино решение как бы закончило тему.