Или.

– Не одна девушка не доставит парню столько удовольствия как две.

Или.

– Иван Петрович, – подходит паренек к отцу его девушки, – можно с вашей дочкой на лыжах покататься? Отец отвечает: «Нет, сначала пойди в пин-понг научись играть».

Или.

– Вчера была в театре. Представляете, перед началом спектакля в зале погасили свет. Крадучись, выходит на сцену мужик со свечой и горшком и начинает на сцене мучительно испражняться. Вдруг, из зрительного зала кричит возмущенная женщина: «Да сколько же это безобразие будет еще продолжаться?!» Мужик испуганно задувает свечу и спрашивает: «Кто тут?»

Народу подобные анекдоты нравились. В гуще салона происходила некая разрядка, головы серой массы приходили в хаотичное движение, начинали крутиться по оси и чего-то оживленно обсуждать. Весь салон Женя, прикола ради, увешала наклеенными под скотч бумажками с отпечатанными на принтере слоганами: «Промолчал – проехал», «Остановка где-нибудь здесь, будет где-нибудь там», «Говорите заранее, где остановить точно», «Пять минут страха и ты дома», «Просьба, семечки, орехи и бананы есть с кожурой» и подобного рода высказываниями.

Выход с автопарка преградил Гаврила Иванович – охранник из проходной, человек не плохой, но на редкость говнистый. Его никто не любил, а он любил всех, особенно поиздеваться над молодым поколением, ну просто хлебом не корми. Проблемы взрослых людей, как болячки, дорогие таблетки, дачи, огороды, маленькая пенсия его особого не волновали, такие беседы он приравнивал к актам дефекации новостной ленты и старался, как можно быстрее избавиться от маразматиков. А вот молоденькие девушки и пареньки возбуждали в нем страстный интерес. Когда на горизонте появлялась молодежь, он расчехлял свой искромет, заманивал собеседников в словесную паутину, а потом расстреливал каждого, кто попадал в его ловушки.

– Эх, молодежь… Ничего не умеете, кроме, как, пить, курить, жрать и тратить бабло в супермаркетах. Владеет ли кто-нибудь из вас, хотя бы одним иностранным языком? Оно и понятно, что никто. Двоечники вы все и недоучки, блатники и полудурки. Я по секрету тебе скажу, – обращался он к Жеке, когда он проходил мимо проходной, – на этом предприятии работают только те, кто плохо учился в школе, типа неудачники. Чтобы общаться с местными такими, как вы, я купил переводчик с французского, под названием «Багратион», а с английского «Капитан Морган» и с немецкого «Шнапс», теперь могу свободно поддержать любую тему и, в качестве бонуса, пообщаться на трех языках. Кто бы мне составил компанию?!

Гаврила Иванович сегодня был в хмельном ударе. Он переминался с ноги на ногу, но голова его заряжена была на все сто процентов. Такого словоблуда слушать можно долго. Тем для сарказма в арсенале простого охранника хватало, как на безлимитный проезд во всем общественном транспорте. На предложение зайти в будку охранника для составления дозированного перевода Жека вежливо отказался, чем вызвал новый слив холодной воды на свою голову:

– Вот если бы ты стал богатым человеком, то что бы сделал в первую очередь?

– Не знаю, Гаврила Иваныч. Может быть, автомобиль дорогой купил, – ответил Жека первое, что попало в голову.

Гаврила Иванович перевесился через оконный проем охранной будки так, будто хотел своим биологическим насосом выкачать из молодой оболочки часть жизненной энергии.

– Дебильная мечта каждого придурка – жертвы рекламного испражнения! Я так и знал, что ты это скажешь. В погоне за явными ценностями, ты не видишь главного инструмента – твоего коэффициента полезного действия для общества. Он у тебя есть в зачаточном состоянии, я это вижу, но ПОНОС, то есть «Потребительское отношение населения относительно средств» запломбировало в тебе это качество. Ты много смотришь телевизор, поэтому мыслишь, как зомби. Конечно, не твоя вина в этом, это такая политика государства всех подсадить на рекламу. Поверь мне, я знаю будущее! Твое будущее!

– Пророк Авраам, что ли? Давай, выпускай, меня подруга ждет.

– Пророком я стану тогда, когда скажу, что сегодня секретутка нашего директора Алена, без порки домой не уйдет. Видел бы ты, что она вытворяла вот с этой дубинкой! Так вот оттянула и в рот…

– Ну, ты наговоришь. Ладно, мне честно, идти надо. Пропусти, – умолял Жека.

– Да, кто тебя держит тут, катись к своей подружке, пока она не скурвилась. Все женщины хороши до тридцати, а потом они становятся стервозными. Сначала строят из себя невинность, а потом толкают нас мужиков на преступление, отбирают имущество, а нас вынуждают с одним чемоданом уйти в никуда и совершить суицид. Жека помни: каждый человек является скрытым убийцей, насильником или психопатом, только его надо вывести из состояния покоя, а дальше путь открыт. А теперь ступай. Пока!

– Пока! – Ответил Жека.

– Покакаешь дома.

Гаврила Иванович был человеком высокого роста, крепкого телосложения, с наросшим животиком и строгими морщинами на лице. Седые волосы и плешка на голове указывали на не зря прожитую жизнь и похотливые склонности в молодости. Черная форма охранника сидела на этом человеке словно была сшита специально для такого телосложения. Всем внешним видом Гаврила Иванович производил вид заряженного киборга, способного в любую секунду выполнить поставленную задачу. Этот имидж совершенно не подходил характеру эрудированного весельчака. Несмотря на пенсионный возраст, мозги у него работали куда круче, чем у сверстников. Возможно, это наследственное свойство, а может таким и должен быть настоящий охранник. Не было и раза, чтобы Гаврила Иванович не изрек уникальную мысль в присутствии молодых людей, хоть записывай. Таким образом, он тестировал собеседника на его сообразительность и образованность. Жека вызывал в Гавриле Ивановиче особый интерес, так как умел слушать и выпутываться из ловушек. Несмотря на конец рабочей смены, сила гипнотического воздействия на сознание возбуждало уставшие нервы молодого человека. Помимо искусственного втягивания в разговор, он пытался еще вложить в бесшабашную голову парня какую-то мысль, после чего Жека долго оставался под впечатлением и обсуждал сказанные слова дома.

Движение на дорогах города стало намного интенсивнее, чем каких-нибудь пять лет назад. Это чувствовалось по состоянию загруженности улиц, проспектов новенькими иномарками с чудоковатыми кузовами и расцветками, превышающими по количеству отечественный автопром. Народ предпочел жить в кредит сейчас и сразу, нежели, как раньше копить баблосы под матрацем. Надо было что-то менять в своей жизни, самому меняться, мутироваться исходя из условий окружающей среды, а для этого нужны были деньги, деньги, которые не валялись на улице, их нужно было любым способом привлечь к себе и удержать.

Решение о переезде Жени в квартиру к Жеке пришло давно, спустя три месяца после первого знакомства. Женя тогда снимала комнату в частной коммуналке, где условия быта переносили проживающего в прошлый век. Один туалет на пять семей, одна кухня на всех, один коридор. К пожилым родителям в Мухофранск ехать не хотелось, и не стоило это того делать, так как работу найти в провинциальном городишке не представлялось возможным. В комнате она только держала личные вещи и ночевала, приводить к себе парня ей было неудобно, а еще она опасалась женатых мужиков, живших по соседству, которые ревновали ее и постоянно били друг другу морды в коридоре. Бились сильно, до крови, иногда почти до смерти, пока их не растаскивали по комнатам не менее воинственные жены. Впрочем, в этом деле была и ее вина тоже. Уделяя внимание то одному, то другому мужчине, она мечтала, чтобы когда-нибудь соседи перебили друг друга, и она тогда оформит всю коммуналку на себя. Наивная мечта идиота, ведь у мужей есть жены, дети, любовницы тоже.

Примерно в то же время, как переезд Жени, у Жеки возникло желание перейти из городского автопарка в маршрутное такси, где директором был предприниматель и уважаемый человек Мамедов Алик-джан. Зарплата водителя городского автобуса в разы отличалась от маршрутчика. Жека уволился из городского транспорта и устроился водителем на маршрутное такси в этом же автопарке, сюда же устроилась спустя неделю его подруга кондуктором-билетером. Такие изменения в жизни резонансом отразились на личной жизни молодых людей. Предложение о переезде Жени в квартиру Жеки поступило после смены, поздно вечером. Молодые люди заказали такси и за раз перевезли скромные пожитки, поместившиеся в трех простынях. Кровати у Жеки не было, поэтому они вели половую жизнь, лежа на полу на одеялах.