Вступая в обыденные разговоры, мы слушаем и отвечаем с удовольствием, если наш собеседник обращается к нам сердечно, так что даже банальные сюжеты становятся нам интересны. Если же, напротив, с нами разговаривают холодным или грубым тоном, нас это смущает и мы желаем поскорей закончить беседу. В самых незначащих событиях и самых важных уважение и расположенность, идущие от других, нам жизненно необходимо.

Недавно я встречался с группой американских ученых, которые рассказали мне, что в их стране процент душевных заболеваний довольно высок: затронуто примерно 12 процентов населения. Из нашей беседы стало совершенно ясно, что главная тому причина не в отсутствии материальных ресурсов, а в недостатке доброго отношения.

Вывод очевиден. Осознаем мы это или нет, но с самого рождения у нас в крови присутствует жизненная жажда любви. Я думаю, никто не появляется на свет без этого желания. И вопреки постулатам некоторых современных философских школ это свидетельствует о том, что человеческое существо несводимо к материальной оболочке. Ни один материальный объект, каким бы красивым и ценным он ни был, не может дать нам ощущения, что мы любимы, потому что наша глубинная суть и наша истина уходит корнями в субъективную природу духа.

Сострадание, или то, что я иногда называю человеческое милосердие, - определяющий фактор нашей жизни. Пальцы, соединенные ладонью, могут действовать, но если они от нее отрезаны, они ни на что не годятся. Также и человеческие дела становятся опасными, если они лишены человеческих чувств. Ведомые добротой и уважением к человеческим ценностям, все наши дела становятся конструктивными.

Получать сегодня золотую медаль американского Конгресса для меня большая честь. Это признание будет источником огромной радости и надежды для тибетцев, за которых я несу особую ответственность. Их благополучие - моя постоянная забота и движущая сила, и я считаю себя в любых обстоятельствах их свободным голосом. Я верю, что эта награда - одновременно и громкое послание всем, кто направляет свои усилия на дело мира, взаимопонимания и гармонии.

Я лично глубоко тронут тем, что такая большая честь оказана сегодня буддистскому монаху, родившемуся в простой семье, происходящей из отдаленной провинции Амдо в Тибете. Я вырос, окруженный любовью и добротой, исходившими от моей матери, чрезвычайно милосердной женщины. В возрасте четырех лет меня привезли в Лхасу, и все, кто меня окружал, как мои учителя, так и мои домашние, учили меня, что означает быть добрым, честным и приветливым. В такой атмосфере я вырос.

Позже я получил классическое буддистское образование и открыл другие понятия, такие как взаимозависимость и способность человека к бесконечному состраданию. Это позволило мне осознать важность всеобщей ответственности, ненасилия и понимания между различными религиями. Сегодня вера в эти ценности дает мне мощный стимул к проповедованию фундаментальных человеческих достоинств. В контексте моей собственной борьбы за права человека и свободу тибетского народа эти ценности продолжают вести меня на избранном мною пути ненасилия.[9]

В Библии есть замечательные строки, в которых нам предлагается перековать мечи на орала. Мне очень нравится этот образ мечей, превращенных в рабочий инструмент, служащий для удовлетворения основных человеческих потребностей. Он символизирует внутреннее и внешнее разоружение. Я думаю, что согласно этому призыву наших предков, и сегодня очень важно подчеркнуть скорейшую и назревшую необходимость политики демилитаризации всей планеты.[12]

К состраданию может примешиваться желание и привязанность; так, родительская любовь к детям часто исходит из их собственных эмоциональных потребностей и, следовательно, не полностью сострадательна. Так же и в браке чувство между мужем и женой - особенно вначале, когда характеры супруга и супруги еще не познаны до конца, - больше походит на привязанность, чем на настоящую любовь. Наше желание может быть настолько сильным, что человек, к которому мы привязаны, представляется нам хорошим, даже если на самом деле он очень плох. И мы к тому же имеем привычку преувеличивать его малейшие достоинства. При этом если меняется отношение одного, то другой от этого приходит в недоумение и его отношение меняется соответствующим образом. Это знак того, что любовь была вызвана в большей степени личной потребностью, чем подлинной заботой о любимом существе. Настоящее сострадание заключается не просто в эмоциональном отклике, это результат твердого и обдуманного выбора. Поэтому отношение истинного сострадания не меняется, даже если ваш избранник начинает вести себя иначе.

Разумеется, сформировать подобную форму сострадания нелегко. Для начала следует понять, что все остальные - такие же люди, как и мы. Они хотят быть счастливыми и не хотят страдать. Когда вы примете как данное, что все человеческие существа стремятся к счастью и имеют на него право, вы естественным образом начинаете сопереживать им, что сближает вас с ними. Приучив себя к бескорыстному человеколюбию, вы ощутите ответственность за других и желание непременно помочь им выбраться из страданий. Подобное стремление не избирательно, оно относится ко всем без исключения. Пока люди, как и вы, будут испытывать наслаждение и боль, нельзя найти логическое объяснение, которое позволило бы вам установить между ними различия или не испытывать сострадание по отношению к ним, пусть даже их поведение неправильно.

Постепенно и терпеливо вы выработаете в себе эту форму сострадания. Разумеется, эгоизм и непреходящее чувство собственной независимости и самодостаточности могут погубить сострадание. На деле истинное сострадание становится действенным только когда устранена обращенность на самого себя, но это не должно помешать вам продвигаться вперед уже сейчас.