Я вижу обнадеживающие признаки растущего взаимопонимания между наукой и религией. В течение всего XIX и значительной части XX века царило глубокое смятение из-за конфликта между этими внешне противоположными взглядами на мир. В наше время физика, биология и психология достигли таких невиданных высот, что многие исследователи начинают более глубоко задумываться об изначальной природе Вселенной и возникновении жизни - о тех же вопросах, которые составляют главный интерес и в религиозной сфере. Следовательно, существует реальная возможность сближения взглядов. Мне кажется, в частности, что прорисовывается новая концепция сознания и материи. Исторически сложилось, что Восток в большей степени старался понять природу духа, а Запад - материи. Теперь, когда они встретились, материальная и духовная концепции жизни могут более гармонично сочетаться.

Нам следует вернуться к нашей ответственности за человеческие ценности в научной сфере. Хотя первостепенная цель науки - глубже познать реальность, не забудем и о другой цели - улучшить качество жизни. Без альтруистического подхода ученые не смогут отличить действительно полезные технологии от пустых затей. Тот вред, который нанесен окружающей среде, есть результат этого смешения. Еще более нуждаются в адекватной мотивации новейшие биотехнологии, с помощью которых стало возможно совершать манипуляции на самых тонких уровнях живого. Если эти манипуляции будут совершаться без должной этической основы, мы рискуем нанести непоправимый урон самой чувствительной матрице жизни.

Деструктивные эмоции, такие как гнев, страх или ненависть, могут возыметь последствия, губительные для мира. И раз современные события постоянно напоминают нам о разрушительной силе этих эмоций, мы должны задаться вопросом, как их контролировать. Конечно, они свойственны людям. Человечество находится под их влиянием целые тысячелетия. Но я думаю, что мы должны воспользоваться моментом и измениться как раз благодаря сотрудничеству науки и религии. С этими мыслями я согласился с 1987 года участвовать в серии диалогов, организованных Институтом изучения разума и жизни, и понял, что если научные открытия дают более глубокое понимание явлений, относящихся, например, к космологии, то буддистские представления могут позволить ученым несколько иначе взглянуть на их собственную область исследований.

Наш диалог был полезен не только научному миру, но и религиозному. Хотя тибетцы обладают ценными знаниями о внутреннем мире человека, они остались в стороне от материального прогресса по причине дефицита научных знаний. Буддистское учение настаивает на важности понимания реальности. Следовательно, нам необходимо уяснить, как современные ученые видят реальность благодаря своим опытам и вычислениям.

В начале наших диалогов со стороны буддистов было немного участников. Были я и два переводчика. Но недавно мы начали вводить изучение современных наук в наших монастырях, и уже на последних встречах среди участников присутствовало около двадцати тибетских монахов.

Этими диалогами мы пытались достигнуть двух целей. Одна - собственно академическая: расширить знания. В целом наука представляет собой исключительный по эффективности инструмент познания материального мира, она совершила на наших глазах невиданный прогресс, хотя еще многое предстоит исследовать. Но современная наука, как мне кажется, не очень сильно продвинулась в понимании внутреннего мира человека. В то время как буддизм, очень древняя индийская система знаний, отличается глубоким анализом функционирования сознания. В течение веков большое количество медитирующих совершали то, что можно было бы назвать «опытами» в этой области, и получили значимые, даже исключительные результаты, основываясь на сумме тех знаний, которые были в их распоряжении. Совместные исследования и углубление сотрудничества между учеными и буддистскими эрудитами могли бы стать полезными в академическом плане, продвинуть вперед знания человечества.