В общем, еще раз о детских болезнях новой режиссуры. У Чусовой много заказов, на нее большой спрос, она торопится и поэтому халтурит. Там, где надо выпиливать лобзиком, хватается за топор — хрясь, и только щепки в стороны.

«Резинового принца» вывозит Богаев (в отличие от «Комнаты смеха», которую целиком и полностью вывозил Табаков). В тексте есть куски поистине великолепные. Например, биография Принца, появившегося на свет, как выясняется, в семье резиновой лодки и футбольного мяча. «Шли годы, папа сморщился, у него все чаще спускал ниппель, и его выкинули из большого спорта…» — какая прелесть, правда ведь?

С изумительным остроумием написан тот самый Эдик по вызову, в чьем профессиональном репертуаре — самцы и рефлектирующие интеллигенты, соблазнители и жертвы дамского насилия, блондины, брюнеты, эстеты, деспоты в семейных трусах, а за всеми имиджами и париками скрывается плохо оплачиваемое ничтожество…

И Стычкин, и Милявская по итогам «Резинового принца» заслуживают комплиментов. Правда, Стычкин больше за пластику — гибкую, пружинящую, гуттаперчевую, а Лолита, как ни странно, за драматизм. Она сумела перенести с эстрадной площадки на театральную свои лучшие качества: искренность, распахнутость и отвагу выглядеть смешной. Уже сейчас можно сказать, что ее актерская манера близка к грубоватому обаянию Елены Яковлевой. Но в отчаянные предфинальные мгновения Милявская напоминала мне (страшно сказать) Наталью Тенякову… Без шуток. То есть играть может. Вполне. Вообще, приятно, когда люди тянутся из шоу-бизнеса к относительно высокому искусству…

«Резиновый принц» замыслен как комедия, но по сути своей глубоко печален.

Вера Павловна хочет избавиться от наваждения и выбрасывает куклу на помойку.

У Принца комплекс неполноценности: он резиновый и настоящей женщине, что называется, не пара…

Он ревнует ее к капитану, она его — к смазливой манекенше (не манекенщице).

Он делает себе харакири. Взрыв был — на весь дом слышно…

Она хотела за него замуж. Но ее вылечили. Или разбудили — толком не ясно.

Господи, ребята, это же про меня. И про эту, и вон про ту… Про нас, женщин, которые однажды сходят с ума (любить и не быть умалишенным невозможно), однако бдительный мир уже стоит наизготовку в белом халате: «Очнись. Ты бредишь. У вас ничего не получится. Между вами нет ничего общего». И действительно — ничего. Кроме общей любви, одной на двоих.

Я уходила с «Резинового принца», и мне хотелось плакать. Это не имеет отношения к театральной критике, но, на мой вкус, гораздо дороже.

_____

Два мира — два женских сериала

В «Бальзаковском возрасте» (он же — «Все мужики — сво…») было заявлено 12 серий. Я выдержала четыре вечера. Исключительно на антигистаминных препаратах. Мутило, как на теплоходе. С той единственной разницей, что рвотные позывы морской болезни смягчаются красотой окружающей стихии. Море пошлым не бывает.

Вообще не смотреть «Бальзаковский возраст», плюнуть и пренебречь, было бы решением безукоризненно правильным, но где вы видели стойких женщин? На создание «БВ (ВМС)» растрачены те деньги, которые ранее предназначались для закупки шестого сезона «СвБГ». Или не те деньги, другие — не суть важно. Главное, что два года в России секс был, а потом его опять не стало. Во всяком случае, «Секса в большом городе». В качестве замены нам предложили «Возраст», и мы не могли махнуться не глядя.

Альтернатива, надо сказать, чудовищная. Конечно, хозяин — барин, и НТВ вправе распоряжаться своими фондами, как ему вздумается, но, убей бог, не понимаю, какая выгода отказаться от качественного, высокопрофессионального заокеанского продукта в пользу родимой туфты? Патриотизм на уровне советской власти. Тогда: носи сапоги от фабрики «Скороход» и будь счастлива, что вообще не босиком ходишь. Сейчас: смотри «Бальзаковский возраст», поддержи отечественного производителя.

Говорят, у «СвБГ» был низкий рейтинг. Не знаю. Не могу судить. И, честно говоря, телевизионным рейтингам доверяю так же мало, как результатам общенародных выборов. У меня рейтинг этого сериала был максимальным — я пропускала только те серии, которые не могла не пропустить в силу форс-мажорных обстоятельств. Среди моих знакомых — разумеется, женщин и, разумеется, ровесниц (плюс-минус несколько лет) — «СвБГ» также котировался чрезвычайно высоко. Халтуру, подобную «БВ», никто из нас смотреть не будет (мое девичье любопытство иссякло ровно через минуту, дальше начался журналистский мазохизм). У современной тридцатилетней женщины в девять часов вечера найдутся занятия поважнее и поинтереснее.

Все вышесказанное вовсе не означает, что в моем лице, а также в лицах моих коллег и подруг творение Даррена Старра приобрело дешевых фанаток. Но этот сериал очевидно делался с напряжением мысли и чувства, с искренней симпатией к героиням, с точным представлением о целевой аудитории, наконец. «Возраст» не обременен ни первым, ни вторым, ни пятым, ни десятым. Полное отсутствие вкуса, ума, таланта, а заодно и совести, потому что выпускать такое на экран — значит абсолютно не уважать своего зрителя. Осторожнее, ребята, зритель очень быстро может ответить взаимностью…

Понятно, что секса в «Бальзаковском возрасте» нет, нет его и в «СвБГ», и там, и здесь девушки занимаются любовью в лифчиках — таковы законы «семейного» сериала. Но зато налицо главное сексуальное извращение российского телевидения — высасывание сюжета из пальца. За последнее время это, кажется, третий «женский» сериал на НТВ — после «Таксистки», где тупиковые извилины сценария искупались живым обаянием Людмилы Артемьевой, и странного опуса «Я все решу сама» — про девушку, за которую буквально все решали ее мужчины. Всякий сериал начинаешь смотреть с твердой уверенностью, что такой дребедени нам еще не показывали, и каждый раз дребедень познается в сравнении: бывает и хуже… Будем надеяться, «Бальзаковский возраст» — это нижняя планка. Точка кипения зрительских мозгов. Хуже не бывает.

Самый глупый сериал, в принципе, способен установить наркотическую власть над человеком, потому что люди от природы любопытны и желают знать, что дальше. Ругаются, плюются, но смотрят. «БВ» в этом смысле — зона, свободная от наркотиков. Здесь переливают из пустого в порожнее, из ничего в никуда, серия, начавшаяся ничем, благополучно ничем и заканчивается. Перипетии полностью содраны с «СвБГ»: миллионер сбивает девушку машиной (Трей и Шарлотта); мужчина работает ночью, женщина — днем (Стив и Миранда); Вера разочаровывается в маменькином сынке (Кэрри); Соня уходит в тяжелый, не по возрасту отрыв с молодым любовником (факт из биографий Шарлотты и Саманты); затем — явление раввина, занявшего центральное место в третьей, кажется, серии (опять см. личную жизнь Шарлотты); кто-то в стельку напивается перед ответственным свиданием, как однажды оконфузилась Миранда, ну и так далее. Проблема в том, что американцы могут вылепить из фигни конфетку, а мы перевариваем конфетку до состояния, сами понимаете чего.

Действие, если позволительно его так назвать, развивается с черепашьей скоростью мексиканского «мыла». Героини делают многозначительные паузы там, где ситуация яйца выеденного не стоит, и по сто раз пережевывают очевидные вещи. При этом времена года чередуются стремительно, вопреки природе и логике: вчера зима, сегодня лето — спасибо партии за это. Играют все ужасно, то есть вовсе не играют, а придуриваются, кривляются, ломаются без малейшего смысла. Текст пестрит выражениями «фейсом об тейбл», «вот вам поколение «Пепси» и т. п., которые вышли из обихода лет десять назад и звучат сегодня как неприличные анахронизмы. Кстати, к сведению Юлии Меньшовой: поколение «Пепси» — это наше с ней поколение. А не те, кому сегодня шестнадцать. Они уж, скорее, поколение «7 Up».