Это оказался пуницланский вариант фургона для доставки покупок: воздушный шар, с которого свисал тюк с товарами и сам пуницланин. Как мы поняли, шар был наполнен каким-то газом, более легким, чем воздух, и это позволяло ему поднимать в небо и своего хозяина, и груз. Выглядело все это довольно забавно.

— ТЫ ХОТЕЛ БЫ РАЗВОЗИТЬ ТОВАРЫ НА ВОЗДУШНОМ ШАРЕ?

— НЕТ. ТРУДНЕЕ ЭТО, ЧЕМ КАЖЕТСЯ, И ОЧЕНЬ УТОМИТЕЛЬНО ДЛЯ РУК. К ТОМУ ЖЕ НАДО ОСТОРОЖНЫМ БЫТЬ И ЗНАТЬ, СКОЛЬКО ВЫПУСТИТЬ ГАЗА ИЗ ШАРА ПОСЛЕ КАЖДОЙ ДОСТАВКИ ТОВАРА. СЛОЖНОЕ РЕМЕСЛО ЭТО.

Хотя нам нельзя было уводить фокус изображения слишком далеко от Йендреда, чтобы не нарушить связь между Землей и Арде, мы все-таки рискнули посмотреть на город целиком. Нам пришлось изменять масштаб, пока Йендред не превратился в маленькую точку на экране. Ис-Фелблт оказался похожим на обычный земной город, только перевернутый вверх тормашками.

Тогда мы еще не знали, для чего предназначены эти сооружения. Как мы поняли, некоторые из них были жилыми домами, а другие — фабриками или магазинами. Между домами (на поверхности) и внутри них (под землей) струился нескончаемый поток крохотных ардийцев. Мы могли увеличить изображение любого из них и посмотреть, как он идет, работает или спит. В течение нескольких минут мы записывали сцену совокупления, вернее, оплодотворения яйца. Наблюдая за жизнью города издали или вблизи, мы чувствовали себя вуайеристами, и сами ардийцы даже представить себе не могли, как много мы способны увидеть. Не наблюдает ли кто-нибудь и за нами — трехмерными существами, копошащимися в своем трехмерном мирке?

Йендред подошел к входу в одно из зданий. Его спутник остановился, нетерпеливо всплескивая руками, а Йендред начал медленно спускаться в дом, который, как мы поняли, принадлежал его дяде. Йендред гостил у него последние два дня, а назавтра собирался уходить.

Дом у дяди был очень большим — в целых пять этажей. На верхнем этаже размещалась печатная мастерская, куда и вошел Йендред по качающейся лестнице. Там горели по меньшей мере три лампы (каждая питалась от отдельной батареи) и было множество полок со сложенными на них полосками какого-то материала, вероятно, местной бумаги. В дальнем конце комнаты стояла машина, похожая на примитивный печатный станок.

По сути это был стол с грузом, печатными цилиндрами, наборной доской и лотком для краски. Йендред накануне видел своего дядю за работой и теперь смог объяснить нам принцип действия станка.

Печатный станок

Печатный станок представляет собой стол, состоящий из трех частей: справа лоток для краски, в центре наборная доска, и с левой стороны — печатные цилиндры с грузом. Груз перекатывается по наборной доске и обратно, а крышку лотка для краски можно укладывать на наборную доску. Станок позволяет напечатать одну-единственную строку текста.

Сама процедура состоит из шести этапов, которые повторяются снова и снова для каждой полоски «бумаги».

1) По чистой верхней поверхности крышки лотка для краски проводят специальным чистым бруском, прижимая нижнюю часть крышки к пропитанному печатной краской волокну.

2) Полоску бумаги кладут поверх покрытых краской литер на наборной доске.

3) Накрывают бумагу крышкой.

4) Груз катят по крышке, делая оттиск и одновременно покрывая краской печатные цилиндры. Затем груз перекатывают обратно.

5) Крышку кладут обратно на лоток для краски и убирают отпечатанный лист бумаги.

6) Груз еще раз прокатывают по наборной доске и обратно, покрывая краской литеры.

Его рассказ был любопытен и сам по себе, к тому же он в очередной раз продемонстрировал нам характерную особенность пуницлан и самого Йендреда: их страстную увлеченность машинами и механизмами. Но еще сильнее нас заинтересовали литеры. Для нас это была уникальная возможность записать пуницланский алфавит.

Йендред показал нам по очереди все литеры, и по их форме мы сразу поняли, что каждый символ состоит из точек и тире, как наша азбука Морзе. Поднимая каждую литеру, Йендред произносил соответствующий звук. Ардийцы говорят, заглатывая воздух в желудок, а затем выталкивая его сквозь челюстные мышцы. Мы так спешили записать начертания букв, что их звучание запомнили приблизительно.

Мы еще хотели расспросить Йендреда об ардийских книгах и литературе, но тут в мастерскую поднялся дядя.

Они спустились в кухню, где их дожидались остальные члены семьи.

Обедающие уселись в ряд и передали друг другу тарелки с едой, пронося их над головами. Мы в очередной раз обратили внимание на то, как медленно они едят и как тщательно пережевывают пищу. Наполнив желудки, они долго сидели с довольным видом, а потом наклоняли головы и сплевывали непереваренные кусочки в специальные емкости, стоящие на полу. Это зрелище неизменно внушало Алисе отвращение.

Во время одного из таких перерывов дядя спросил Йендреда о его путешествии.

На дальнейшие расспросы и замечания дяди Йендред отвечал очень рассеянно и невнятно. К счастью, вскоре речь зашла о вечеринке, которую дядя устраивал вечером, — что-то вроде праздника в честь Йендреда. Вскоре тарелки убрали, стулья задвинули в пол, и все разошлись по нижним этажам, кроме дяди, который ушел в мастерскую работать. Мы стали наблюдать за тем, как ловко он управляется со страницами, обложкой и печатными цилиндрами, и заодно расспросили Йендреда о книгах и литературе.

Когда отдельные страницы книги напечатаны, их вкладывают в обложку и приклеивают к внутренней части корешка. В результате получается нечто похожее на торец земной книги.

Хотя пуницлане и ваницлане используют одинаковый алфавит и говорят на одном языке, пуницлане читают слева направо, а ваницлане — наоборот. На самом деле алфавит не совсем одинаков, потому что пуницланские буквы представляют собой зеркальное отражение ваницланских.

Мы часто видели, как пуницлане читают книги, держа их в нижней руке и переворачивая страницы верхней. Если пуницланин держит книгу справа от себя, его взгляд будет двигаться с востока к западу, а голова станет постепенно опускаться. Если же он держит книгу по другую сторону своего тела, то тоже будет читать с востока к западу, постепенно поднимая голову.