К концу дня ветер начал стихать и последняя рыбацкая лодка достигла пляжа. Рыбаки катили свои лодки, одну за другой, вверх по песчаному склону, но теперь это требовало гораздо больше усилий, чем в прошлую ночь. Ветер дул к берегу, и большие волны едва не сбивали ардийцев с ног. Зато рыбаки высадились гораздо выше того места, с которого отплыли накануне. Это показалось нам странным, ведь у Арде нет лун, а значит, не может быть и приливов. Но позже Йендред объяснил нам, что уровень воды повышается из-за западного ветра, дующего над океаном. Как только они с отцом вытащили лодку на пляж, мы увидели, что вода начала убывать.

Буквально через несколько метров на пути Йендреда и его отца возникло неожиданное препятствие. Гигантское хищное растение под названием милдвили волной выбросило на пляж.

Нетрудно представить, как выглядит это растение, когда оно плавает по поверхности океана. Оно удерживается на воде благодаря нескольким плавучим камерам и захватывает рыбу своими длинными щупальцами. Затем корневая система прорастает в добычу, высасывая из нее органические вещества. Растение ли это или все же животное?

Йендред не смог дать точного ответа на этот вопрос. Поскольку лодку невозможно было перекатить череп милдвили, отец подобрал его и уложил под мачту. Затем они закатили лодку по гладкому песку в сарай, и Йендред перебрасывал диски отцу, а тот подкладывал их под днище лодки. Спрятав лодку, они забрали дневной улов и разложили его по двум сумкам, сделанным из лески. А затем задвинули на место крышу сарая, оставив милдвили гнить на песке.

Этот сеанс связи был самым долгим из всех. Мы почти сутки непрерывно наблюдали за рыболовецкой экспедицией. За окнами лаборатории сияло солнце. Мы были вымотаны до предела.

Йендред и его отец чувствовали себя не лучше. Они устало побрели домой, таща за собой сумки с уловом. Отец один раз пожаловался на боль в глазу, но больше ничего не добавил. Йендред тоже молчал. Шемс клонился к закату.

1 июня, воскресенье, 14:00

Под конец нашего прошлого сеанса связи Йендред договорился с нами о том, когда нам следует начать очередной сеанс. Он собирался отправиться в Ис-Фелблт, столицу Пуницлы, расположенную в двадцати километрах к востоку. Но в условленное время он все еще был дома. По-видимому, проводы затянулись.

Йендред стоял рядом с матерью, которая сначала протянула ему деньги, похожие на сложенную полоску какого-то материала, а затем — письмо, предназначенное кому-то из родственников. Йендред положил письмо и деньги в специальный дорожный карман, заранее приклеенный к одной из костей.

Потом его мать сделала нечто любопытное: она провела пальцем по внутренней поверхности обеих рук Йендреда с той стороны, где стояла. Похоже, она ощупала его жабры, но как оказалось, этот жест имел ритуальное значение.

Во время этого разговора я печатал, а Алиса, сидя слева от меня, делала заметки в блокноте. Вдруг она бросила писать, схватила инструкцию к программе 2DWORLD и принялась лихорадочно ее пролистывать.

— Смотрите, — прошептала она. — Вот тут.

Я с удивлением прочитал название раздела: «Режим прослушки».

— Думаешь, это сработает?

— А почему бы нет?

Ее глаза сияли, в них светилась странная уверенность, как будто Алиса заранее знала ответ.

Этот причудливый разговор к концу сеанса стал для нас гораздо понятнее. Во-первых, речь Йендреда менялась, когда он разговаривал с нами — по-видимому, за время первых, майских, разговоров он постепенно перенял нашу манеру речи. Во-вторых, мы поняли, что «С тобой пребудет кровь моя» — это традиционная прощальная фраза и способ выразить свои сердечные пожелания. Хотя на самом деле сердца у ардийцев нет: все их тело можно считать одним огромным сердцем.

Мы продолжали подслушивать, и когда Йендред поднялся на поверхность вместе с отцом. Остальных членов семьи они попросили остаться в доме. Мы поняли, зачем это было нужно, когда Йендред вышел наверх и дождался отца. Их разговор был таким:

С этими словами Йендред исчез с экрана, направляясь на восток, к городу Ис-Фелблт, а отец провожал его взглядом.

Мы нагнали Йендреда, когда он проходил над следующим домом к востоку. Сначала мы хотели рассказать ему о том, что умеем подслушивать. Но потом я подумал, что лучше не говорить, ведь это может повлиять на его общение с сородичами. Мы не должны были вмешиваться в историю Арде, и, к сожалению, этот способ вмешательства был не единственным.

В течение нескольких минут Йендред шел на восток неторопливой, раскачивающейся походкой, явно предназначенной для того, чтобы не спеша проделывать огромные расстояния. Мы разговаривали с ним о домах, над которыми он проходил, об их обитателях, и о том, как ардийцы относятся к поверхности своей планеты. Естественно, почва на Арде, даже в прогрессивной Пуницле, имеет для ардийцев особый, сакральный смысл. Можно быть хозяином дома и всего, что в этом доме находится, но у поверхности планеты хозяина быть не может, и на этот счет существуют очень строгие правила. Ни один ардиец, к какой бы нации он ни принадлежал, не может объявить себя владельцем участка ардийской поверхности — этот запрет так глубоко укоренился в их психологии, что им бы даже в голову такое не пришло. Более того, поскольку растения или норы животных пересекают поверхность Арде, к ним относятся так же бережно. Разбрасывать мусор категорически запрещено.

Наблюдая за Йендредом, мы очень сильно увеличили изображение, и поэтому он заметил приближающегося к нему ардийца раньше нас. Он сказал, что кто-то идет впереди, и вскоре в восточной части экрана появился еще один путник. Судя по наличию матки, это была женщина. И шла она навстречу Йендреду. Мы давно хотели увидеть нечто подобное, ведь, чтобы разойтись, им придется перелезать друг через друга.

С этими словами Йендред поднял верхнюю руку, но Тссил возразила ему:

По пуницланским обычаям, ардиец, идущий на восток, имеет право перейти через ардийца, идущего на запад. Возможно, объясняется это тем, что при движении на восток путник затрачивает больше усилий, потому что ему все время приходится идти в гору, пусть даже с небольшим уклоном. Ваницланские правила гораздо сложнее, но основаны они на двух базовых принципах: более слабый имеет право перейти через более сильного, и более высокопоставленный — через того, чье положение ниже.