– Нет-нет, мы должны оставаться здесь. Все до одного.

Осень смотрела на него молча, озадаченная, как и все остальные.

– Здесь ничего не осталось, – настаивал картограф, указывая на груду развалин. – По крайней мере, в другом месте мы сможем сделать хоть что-то полезное.

В течение нескольких минут профессор спорил. Джесс понимал его желание не двигаться с места: тогда вне поля зрения окажется каньон, ведущий к реликвиям. Профессор не мог объяснить это ученым, поскольку не хотел вызывать их интерес к этому факту.

Джесс шагнул вперед и потянул доктора Дэвидсона в сторону:

– Мы можем установить пост и поручить кому-нибудь наблюдение за этим местом. Но каждый будет ощущать себя на своем месте, если будет чем-то занят.

Профессор по-прежнему сопротивлялся, но, в конце концов, пошел на попятную:

– Мы упакуем свои вещи и перенесем в лагерь выше, к киве, – распоряжался Джесс. – Тогда вы сможете действовать по своему усмотрению – работать или отдыхать. В любом случае – я настаиваю на том, чтобы мы оставались вместе.

На то, чтобы перенести лагерь, понадобилось совсем немного времени. Осень руководила процедурой с обычной для нее результативностью. Новое место не было таким же удобным, как Ручьи Койота, – здесь меньше деревьев, и плато было не таким большим. Но все же оно вполне подходящее. По крайней мере, доктору Дэвидсону будет легче присматривать за людьми, ограниченными небольшим пространством.

Вскоре, после того как палатки были поставлены и устроен лагерь, археологи отправились на раскопки в окрестности новой территории. Оператор Конни был занят, так как она брала интервью у нескольких участников событий по поводу недавнего взрыва. Осень по-прежнему не считала возможным поверить в то, что молодая журналистка проделала такой длинный путь исключительно для того, чтобы взорвать пещеру просто ради репортажа. Но она вынуждена была признать. Конни получит метры отснятой пленки с грандиозными новостями…

Позже, после обеда, все прекратили работать, заслышав приближающийся цокот копыт – мулы! Приедут ли работники с ранчо? Она надеялась, что Сэм сможет освободить парочку. Для одного Фрэнка здесь собралось слишком много народу, чтобы уследить за всеми… в том случае, если считать Фрэнка помощником, конечно.

Когда из-за поворота показался первый мул, сердце Осени забилось быстрее. Это был Большой Хозяин. Он стоит десятерых людей с ранчо. Наконец-то появился кто-то, на кого она может положиться. За ним ехал Арло. Его вид остудил радость, которая захлестнула ее, когда она увидела деда. Но зато она могла облегченно вздохнуть – Арло должен был находиться в резервации, когда произошел взрыв.

Большой Хозяин поднял руку в знак приветствия. Она подбежала к нему и помогла спешиться. Он стоял, слегка согнутый старостью и артритом.

– Ты в опасности, дитя мое, – заговорил он. – Я приехал, чтобы забрать тебя домой.

Она не ослышалась? Он сказал домой — как будто она принадлежала к их племени. Ее чувства были в смятении.

– Я не могу уехать сейчас. Доктору Дэвидсону нужна моя помощь.

– Я слышал, что произошло. Мое сердце полно печали.

– И мое тоже.

Шаги приблизились. Арло отдал поводья одному из проводников и направился в их сторону.

– Духи разгневались. Они недовольны. Вы нарушили покой предков. – Он говорил с холодной уверенностью.

Ей пришлось сделать усилие, чтобы овладеть собой. Она посмотрела на Арло.

– Это не духи совершили.

В глазах Арло светились убежденность и религиозный экстаз.

– Ни один человек не осмелился бы на такое. Но вы не оставили руины в покое.

– Это был ты, Арло Росс?

Арло шагнул к ней. Осень отпрянула назад. Большой Хозяин поднял руку. Кто-то обхватил ее за плечи, и, обернувшись, она увидела Джесса, стоявшего позади нее. Она замерла, наблюдая, как двое мужчин обмениваются между собой яростными взглядами.

– Хватит, – приказал Большой Хозяин с властным видом, выработанным за многие годы. – Арло, пойди присмотри за мулами. Осень, я хочу поговорить с тобой. Тебе ведь есть, о чем мне рассказать…

Арло бросил на него сумрачный взгляд, после чего в припадке гнева кинулся к проводникам, которые привязывали мулов к кустам. Осень повернулась к Джессу и кивком головы дала ему понять, что благодарна за поддержку.

Несколько минут двое мужчин говорили на языке навахо. У Осени было такое чувство, что их разговор не имеет никакого отношения к тому, что только что произошло. Или они знали что-то такое, о чем не знала она? Осень внутренне одернула себя. Похоже, она становится чересчур подозрительной.

Наконец Джесс оставил ее наедине с Большим Хозяином. Показывая ему лагерь и рассказывая о киве, она объяснила деду, что они обнаружили и что произошло со всем этим позже. Он внимательно слушал, когда она сообщила ему о дальнейших планах и о том, что они собираются уехать отсюда на следующий день к вечеру.

– Мне не нравится, что ты собираешься в пещеры, – сказал Большой Хозяин. – Я поеду с тобой.

Осень улыбнулась в знак благодарности и ничего не сказала. Ей пришлось приложить все усилия, чтобы не выдать свои эмоции. Она хотела выразить свою радость и с любовью обнять его, но такое проявление чувств его бы смутило. Это было не в обычаях племени.

– Этот Баррен – хороший человек.

Довольная характеристикой, Осень повернулась, чтобы увидеть выражение лица своего деда. Он и раньше говорил ей это. Он явно подозревал о ее привязанности к этому человеку.

– Похоже, – поколебавшись, ответила Осень.

– Ты разве не чувствуешь сердцем?

Да, она чувствовала, но этого было недостаточно. Она знала такое, о чем не знал ее дед. И причины, по которым Джесс удалялся от нее, должны быть выяснены, прежде чем она сможет позволить своему сердцу управлять ею.

– Его тянет к тебе, – улыбнулся Большой Хозяин. Искра усмешки осветила его темные глаза. – Может быть, тебя тоже немного к нему влечет?

Осень не ответила. Большой Хозяин был слишком умным, чтобы от него можно что-нибудь утаить. Во избежание дальнейших намеков своего проницательного родственника, она начала заниматься лагерным обедом. К счастью, это было нетрудно, И не требовало больших усилий.

Ее голова раскалывалась от беспорядочных мыслей о любви к своему деду, о привязанности к Джессу, о сочувствии к доктору Дэвидсону.

После обеда все уселись вокруг лагерного костра. Джесс играл на гитаре, а когда он говорил, то его слова и обрывки разговоров беседующих людей наполняли умиротворением тихий вечерний воздух. В вышине над ними переливались и мерцали звезды – так, словно и не существовало ничего, что могло бы нарушить этот покой и красоту мира. И, тем не менее, ее ум терзали сомнения.

Осень отхлебывала сладкий травяной чай, который привез дед. Ее охватывала невольная дрожь от ощущения, будто кто-то на нее смотрит. Она подняла глаза и увидела приближавшуюся к ней стройную фигуру Джесса. Он и был главным источником ее тревоги. Он двигался с такой уверенностью, как будто у него в мире не было забот, хотя таившаяся где-то в глубине сознания тревога не давала ему расслабиться. Она видела это по его глазам. Они отражали ее собственные чувства.

Когда он заговорил, его голос звучал интимно.

– Звезды нынче яркие. К тому же сегодня я еще не слышал, как жалуется койот.

Его черты озарила улыбка при воспоминании о времени, которое они провели наедине.

– Шакал сейчас как раз занимается поисками еды.

– Ты знаешь эту легенду? – спросил стоявший рядом Большой Хозяин.

Джесс придвинулся к ней еще ближе. Запах мыла и чистой кожи растворился в легком ветерке. По тому, как его волосы облепили голову, она догадалась: он только что купался.

– Осень должна рассказать эту легенду всем, кто собрался у костра.

– Большой Хозяин рассказывает лучше, чем я. – Она улыбнулась мужчинам. – Попросите его оказать нам честь.

Джесс объяснил, что Хастен Нез не может рассказывать легенды, пока не предприняты особые приготовления…