— Думаю, я справлюсь сам.

— Слушаюсь, милорд. — Камердинер направился к двери, но на полпути остановился. — Только что вам принесли письмо, милорд. Я оставил его на столе. Лакей сказал, что-то срочное.

Срочное… Нет ничего более срочного, чем удовлетворить снедавшую его страсть, подумал Итан.

Он вышел следом за камердинером в спальню. Джейн стояла там же, где он ее оставил. Она взглянула на Итана широко раскрытыми глазами, чуть склонив голову набок и приоткрыв рот. Похоже, она не знала, чего от него ожидать, не догадывалась, какое решение он принял. Ничего, скоро узнает.

Очень скоро.

Итан направился к ней. В глазах Джейн вспыхнул огонь желания. Она хочет его так же страстно, как и он ее. Его сладострастная мисс Мейпоул… И почему он игнорировал ее столько ночей? Итан уже забыл, что злился на нее. Злость казалась чем-то несущественным по сравнению с охватившим его желанием. Скоро он насладится Джейн, насладится в полной мере, после чего сможет снова спокойно работать над своими стихами.

Он уже почти подошел к Джейн, когда камердинер протянул ему запечатанное послание и очки.

— Вот это письмо, милорд. Посыльный дожидается ответа внизу.

Черт бы его побрал! Итану захотелось швырнуть письмо в корзину для бумаг, однако здравый смысл восторжествовал.

Если в поместье что-то случилось, он должен знать об этом.

Неужели он настолько одержим желанием заняться любовью с Джейн, что не в состоянии написать коротенький ответ на письмо?

Надев очки в золотой оправе, Итан сломал восковую печать и развернул бумагу. В нос ударил цветочный запах, пробудивший неприятные воспоминания даже прежде, чем он увидел знакомый женский почерк.

Итан пробежал письмо глазами, поморщился, перечитал еще раз.

Джейн подошла к нему и, удивленно вскинув черные брови, спросила:

— Что там, Итан?

Нетерпеливо махнув камердинеру, чтобы тот вышел, Итан нехотя произнес:

— Это письмо от Порции. У нее случился выкидыш, и она просит меня, чтобы я разрешил тебе приехать к ней.

В лучах заходящего солнца дом из красного кирпича казался еще более заброшенным, чем в тот вечер, когда Джейн приезжала сюда в первый раз. Белая краска на входной двери облупилась. Крыша портика слегка накренилась, одна из колонн прогнила насквозь. Медный дверной молоток в виде головы барана сильно потемнел и потускнел. Видно, давно его не чистили.

Джейн удивилась, когда Итан предложил ей поехать к его бывшей жене вместе. Несмотря на то что визит обещал быть не слишком веселым, присутствие Итана приятно волновало.

Джейн была уверена: если бы они никуда не поехали, а остались в спальне, Итан непременно занялся с ней любовью.

Между ними словно пробежала какая-то искорка, и Джейн почувствовала — сейчас что-то произойдет.

И произошло бы, если бы Итан не вышел в туалетную комнату, оставив Джейн стоять у двери. Послышались приглушенные голоса, потом из туалетной комнаты быстро вышел камердинер, а следом за ним Итан. Он бросил на Джейн такой страстный взгляд, что сердце ее бешено забилось в груди и стало нечем дышать. Но в эту секунду проклятый камердинер подал Итану письмо, и момент был упущен.

И вот теперь Итан стоял рядом с ней у двери дома Порции, сдержанный, молчаливый и чужой, и думал о чем-то своем. А может быть, он вовсе не собирался заниматься с ней любовью?

Может быть, хотел просто отправить Джейн в ее спальню, где без него так пусто и одиноко? Или все-таки собирался?

Пока Джейн терялась в догадках, дверь со скрипом отворилась. На пороге стояла та же самая робкая горничная, что впустила их в дом в первый раз. Она пригласила их войти и, проведя по тусклому коридору, начала быстро подниматься по узкой лестнице на второй этаж, словно ей не терпелось побыстрее покончить со своими обязанностями.

Джейн прошла следом за ней в пыльную, тускло освещенную спальню.

Запустение, царившее в доме, казалось, не коснулось этой комнаты. Она была обставлена добротной, с претензией на роскошь, мебелью красного дерева: высокий комод, туалетный столик, кресло и стулья. Леди Порция лежала на великолепной кровати с пологом на четырех столбиках. Светлые волосы, обрамлявшие ее бледное, без кровинки, лицо, разметались по подушке, глаза закрыты, руки сложены как для молитвы.

Джейн бросилась к кровати.

— Миледи, как вы себя чувствуете? — обеспокоенно спросила она.

Леди Порция открыла свои прекрасные фиалковые глаза.

Слабая улыбка тронула изящные губы.

— Джейн, мой дорогой друг… Я знала, что вы придете. — Взгляд ее переместился на мужчину, стоявшего у изножья кровати. — И ты, Итан, тоже пришел… Как я рада, что ты навестил меня в час скорби.

— Я бы ни за что не позволил Джейн прийти сюда одной, — буркнул он.

«Ну неужели он не может говорить поласковее?» — раздраженно подумала Джейн и снова повторила свой вопрос:

— Как вы себя чувствуете, миледи?

— Немного лучше. Прошу вас, садитесь. — Порция похлопала по кровати рядом с собой и, подождав, пока Джейн примостится на краешке, продолжала:

— Ах, если бы я могла рассказать вам, что случилось, не оскорбив ваших чувств!

— Можете смело говорить, — сказала Джейн. — Я буду счастлива вас выслушать.

— Вспоминать об этом просто ужасно, и тем не менее я не могу думать ни о чем другом. — Порция прерывисто вздохнула. — Вчера утром я почувствовала в животе слабую боль. С каждой минутой она становилась все сильнее, пока наконец не сделалась невыносимой. Служанка помчалась за доктором, но, когда он приехал, было уже слишком поздно. Я потеряла ребенка. — Слезы потекли по щекам Порции, и, нащупав на прикроватном столике носовой платок, она приложила его к глазам.

Джейн ощутила полнейшую беспомощность. Она не знала, как успокоить леди Порцию. Можно только представить себе, как это ужасно — потерять ребенка, которого ты носила в течение многих месяцев. На секунду перед глазами встала малышка Марианна, и Джейн порывисто воскликнула:

— О, миледи! Как мне вас жаль! Если бы я знала, я бы приехала раньше.

Порция подняла голову, и глаза ее на измученном лице показались Джейн фиалками, покрытыми росой.

— Ничего нельзя было сделать. Ничего… — Она коснулась руки Джейн холодными, сухими пальцами. — Как я вам завидую, что у вас есть Марианна. Вы представить себе не можете, как мне сейчас одиноко.

— Откуда тебе известно имя моей дочери? — резко спросил Итан. — Я никогда тебе его не говорил.

— Значит, Джейн говорила. — Порция спокойно и с достоинством взглянула на него. — После того как ты в тот раз ушел, мы с ней очень мило побеседовали.

Джейн не помнила, чтобы они говорили о Марианне, однако сейчас это казалось несущественным.

— А где… Джордж Смоллетт? Он вернулся? — спросила она.

— Я же вам говорила, что этот подонок уехал на континент. Забрал все деньги, что у меня были, и скрылся. Я одна должна оплакивать потерю его сына.

— Значит, это был мальчик, — прошептала Джейн.

— Да. Доктор распорядился насчет похорон.

— Мы с Итаном оплатим все расходы, — порывисто сказала Джейн. — Пришлите его управляющему все счета.

И Джейн с вызовом взглянула на Итана, готовая, если понадобится, отмести все возражения. Однако их не последовало.

Итан согласно кивнул:

— Как скажешь.

— Как это мило, что ты считаешься с мнением своей новой жены, Итан, — проговорила Порция. — Я слышала, вы поженились в спешке. Итак, Джейн, вы теперь леди Чейзбурн. Должна сказать, вы сейчас выглядите восхитительно. Настолько, что вполне в состоянии соблазнить беспутного графа.

В голосе Порции Джейн уловила горечь. Она взглянула бывшей супруге Итана в лицо и зябко поежилась, фиалковые глаза смотрели на нее с холодным прищуром, изящные черты лица окаменели. Да нет же, это ей только кажется, подумала Джейн. Бедняжка так настрадалась, так намучилась. Наверное, и теперь еще испытывает физические муки, не говоря уж о моральных.