— Так вот, значит, где вы проводите свое свободное время. — Джейн оглянулась по сторонам.
— Но вы свое здесь проводить не будете. — И Итан, взяв ее за руку, потащил к двери. — Ваше место — в моем доме. И сидите там, распивайте чаи с моей матушкой.
— Но я должна дождаться Кибла с Даксбери. Я приехала в их карете.
— Кучер отвезет вас домой, а потом вернется за ними.
Кстати, вы отдаете себе отчет в том, что делаете, связываясь с подобными типами? И глазом моргнуть не успеете, как они погубят вашу репутацию.
— Они вели себя как джентльмены. В отличие от вас. — И Джейн бросила выразительный взгляд на руку Итана, которой он вцепился в ее руку.
Ее легкомыслие вызвало в нем раздражение.
— Напротив. Похоже, я единственный, кто способен уберечь вас от неприятностей.
— В таком случае позвольте мне остаться здесь с вами.
Покажете, что у вас тут примечательного. Я еще никогда не бывала в подобном заведении.
— Ничего удивительного. Женщинам здесь не место.
— Ну не будьте же таким занудой! — Джейн вскинула голову и взглянула на Итана серо-голубыми глазами, окаймленными густыми темными ресницами. — Ну пожалуйста, не прогоняйте меня. Можно, я останусь еще хоть на чуть-чуть?
Подобное дерзкое поведение было совершенно не в духе Джейн. Она смотрела на Итана, прикусив нижнюю губу, словно призывая его вспомнить, какие у нее нежные и сладкие губы. И у него возникло яростное желание затащить ее в уголок и прильнуть к ним губами, ощутить их мягкость.
А впрочем, какое ему, черт побери, дело до нее!
Вытащив Джейн в вестибюль, Итан плотно закрыл дверь.
Во-первых, чтобы не было слышно шума из зала, а во-вторых, для того, чтобы ничто его не отвлекало. Одного присутствия Джейн было достаточно, чтобы мысли его разбежались. Он никак не мог привыкнуть к тому, что сварливая мстительница и поборница справедливости его детских лет, неодобрительно наблюдавшая за ним, когда он запускал руку под юбку Генриетте Халберт, заманив ее за лавчонку мясника, или выпускал во время церковной службы мышь, заставляя девчонок визжать от страха, настолько изменилась. Впрочем, нужно отдать ей должное: на него, Итана, Джейн наябедничала только один раз, когда испугалась, что он провалился в шахту, и поэтому сообщила его отцу, куда он направился. (И можно ли считать это ябедничеством? Скорее всего нет.) Именно поэтому он всегда чувствовал, что между ними есть крепкая связь, которая со времени чудесного превращения Джейн в великосветскую красавицу стала стремительно ослабевать.
— Можете оставаться до тех пор, пока не расскажете мне, зачем сюда явились, — решительно промолвил он, и его строгий, как у разгневанного отца, голос, отразившись от голых стен, эхом разнесся по вестибюлю. Итан догадывался, зачем Джейн понадобилось его разыскивать, однако до поры до времени держал свои догадки при себе. — Только не говорите этой чепухи о том, будто обожаете бокс.
Секунду поколебавшись, Джейн взглянула Итану прямо в глаза.
— А почему вы так уверены, что это чепуха? Разве вы знаете, что мне нравится, а что нет?
— Конечно, знаю. Мы же выросли вместе.
— Но никогда не дружили. Были просто знакомыми, которые не поверяют друг другу своих мыслей и чувств.
— Я вас знаю. Знаю, что ваша мама умерла, когда вы родились, что воспитывала вас тетка, что ваш отец вечно держал вас взаперти и заставлял штудировать пыльные старые книги.
— Это мог бы узнать любой, даже посторонний человек. — Склонив голову набок, Джейн задумчиво уставилась на Итана. — Но вы не знаете моих мыслей. Не знаете, какая я.
Итан начал закипать. Но не хотел верить в то, что еще не до конца постиг тонкую натуру Джейн. Интересно, по-прежнему ли она хочет, чтобы ее обнимали, ласкали и любили? И какого черта ему это интересно?
— Хорошо! — буркнул он. — Я не умею читать ваши мысли. Но когда вы лжете — знаю!
Коротко вздохнув, Джейн сказала:
— Ладно, так уж и быть, признаюсь. Я не случайно здесь оказалась. Я попросила Кибла и Даксбери отвезти меня туда, где вы бываете каждый день. — Она шагнула к нему, не сводя с него широко раскрытых невинных глаз. — Я приехала потому… я хочу, чтобы мы вели себя как воспитанные люди. Ради Марианны. Мы должны ладить друг с другом.
— Вот как? — усмехнулся Итан. — Но почему-то у меня такое ощущение, что это внезапное дружелюбие продиктовано единственным желанием: отнять ее у меня.
— Я не хочу ее у вас отнимать. Поверьте.
— В таком случае почему в вашем отношении ко мне вдруг произошла такая разительная перемена? — Чувствуя, что ее близость волнует его, Итан отошел к залитому солнечным светом окну и облокотился о подоконник. — Неужели вы решили, что я буду ей более подходящим родителем, чем вы? Быть того не может! Вы же ни разу доброго слова обо мне не сказали!
— Но вы же утверждали, что изменились.
— Однако вы мне не поверили. И поэтому считаете, что я не сумею воспитать маленькую девочку. Ведь так. — Последние слова Итан произнес не вопросительно, а утвердительно.
— Что ж, не стану отрицать. Вы действительно светский повеса, картежник, да к тому же еще и разведенный мужчина.
Так что изменить сложившееся о вас мнение будет нелегко. — И Джейн поспешно добавила:
— Даже если вы и в самом деле изменились.
Итан смотрел на нее и никак не мог избавиться от ощущения, что она преследует какую-то тайную цель. Интересно, какую?
Джейн стала ходить взад и вперед по вестибюлю, выдав тем самым свою нервозность, шелестя шелковым платьем, плотно облегавшим ее стройную фигуру. Вряд ли она вот так просто возьмет и вернется в следующем месяце в Уэссекс, оставив Марианну в Лондоне, размышлял Итан, глядя на нее.
Уж слишком она привязана к ребенку. Няньки рассказали ему, что Джейн каждый день непременно заходит в детскую. Подобная преданность не могла не вызывать восхищения, однако Итана не оставляло гнетущее подозрение, что Джейн задумала усыпить его бдительность и вскружить ему голову, чтобы он оставил ей ребенка.
И чтобы проверить, прав он или нет, Итан решил довести Джейн до белого каления.
— Я скорее рискну воспитать Марианну сам, чем отправлю ее жить с какими-то старыми девами, полными всяких дурацких причуд, — усмехнулся он.
Глаза Джейн яростно сверкнули.
— Я одарю ее любовью и вниманием. А что она получит от отца, который целыми днями где-то шатается?
— Но ведь вы ее сегодня тоже бросили, мисс Мейпоул.
Итан знал, как Джейн ненавидит это прозвище, и специально им воспользовался, чтобы вывести ее из себя. Ожидания его полностью оправдались. Джейн рассвирепела:
— Я была бы ей хорошей матерью. И вы это знаете!
— Конечно, знаю. Однако я могу дать своей дочери все преимущества, которые приносят богатство и социальное положение. А что можете предложить ей вы, кроме пьяницы тетки и убогого домишки?
— Не впутывайте сюда тетю Вилли! — выпалила Джейн. — Она старая, больная женщина и заслуживает уважения. И к Марианне она не имеет никакого отношения.
— Простите за то, что вынужден это сказать, но она будет подавать девочке дурной пример. Вас совместная жизнь с ней превратила в настоящую брюзгу.
Джейн едва сдерживалась, чтобы не вспылить. Поджала губы, стиснула кулаки, а в следующий момент сделала то, чего Итан никак не ожидал: подошла к нему и прижалась к его руке, глядя на него проникновенным взглядом. Мгновенно у Итана возникло желание притянуть Джейн к себе и, вдохнув исходящий от нее запах свежести, прильнуть губами к ее губам. Из зала доносились дикие крики, однако он их не слышал. Он боялся пошевелиться, боялся сделать резкое движение. Интересно, знает ли она, какой вид открывается ему, стоит заглянуть в ее глубокое декольте?
Может, знает, а может, нет. С Джейн он никогда ни в чем не уверен.
— Итан, я не хочу с вами ссориться, — прошептала она. — Правда, не хочу. Давайте постараемся забыть о наших разногласиях.
Итан с трудом понимал, что она от него хочет. У него было одно желание: прижать ее к стене, ощутив ее мягкое, податливое тело, а потом, подхватив на руки, отнести куда-нибудь в пустую комнату и заняться с ней любовью. О Господи! И что это на него нашло? Ведь он давным-давно зарекся связываться с девственницами.
