В Европе и народ, и власти действовали иначе. И низы, и верхи полагались только на насильственные методы решения конфликтов, руководствуясь принципом Макиавелли, высказанным в книге «Государь»: «Все безоружные пророки гибли, все вооруженные пророки побеждали». Миф о том, что европейцы отличаются какой-то массовой врожденной интеллигентностью, не имеет под собой почвы. Цивилизацию тут приходилось прививать драконовскими методами. Топор палача и костер инквизиции были самыми действенными способами воспитания на протяжении столетий. Казни совершались публично, дабы служить наглядным предупреждением любителям воровской романтики. А экзекуции отличались такой изощренной жестокостью, какая и не снилась средневековой Руси.
Шпицрутены, которыми прогоняли провинившихся солдат сквозь строй, — шведское изобретение великого короля Густава Адольфа, жившего в ту же эпоху, что и мушкетеры Александра Дюма. Варка фальшивомонетчиков живьем с медленным опусканием в кипящее масло — немецкое ноу-хау. Ослепление пленных — греческое.
«ВЫ ДОЛЖНЫ ЛЮБИТЬ СВОЕГО КОРОЛЯ!» Любопытно вспомнить, как прививал своим подданным тягу к порядку прусский король Фридрих Вильгельм — папа Фридриха Великого и современник Петра Первого. На послеобеденную прогулку этот европейский монарх всегда выходил с увесистой дубинкой. Заметив нарушение дисциплины, король тут же колотил своих «добрых подданных» без малейшей пощады, как заправский полицейский.
Иногда он набрасывался на них и просто из-за плохого настроения. «Однажды, гуляя после обеда по Берлину, — пишет Вольфганг Фенор в книге «Король-солдафон Фридрих Вильгельм I», — он заметил несчастного еврея, пытавшегося спрятаться в переулке. Он высочайше поймал его и спросил: какого черта тот убегает от короля? Дрожащий от страха еврей ответил: «Я боюсь, ваше величество». Фридрих Вильгельм принялся бить его палкой и кричать: «Боишься? Боишься? Вы любить ДОЛЖНЫ своего короля!».
Такими же методами воспитывал любовь к чистоте у жителей Берлина и дедушка Фридриха Вильгельма — Фридрих III по прозвищу Великий Курфюрст. Берлинцы выливали помои прямо на немощеные улицы, где визжали роющиеся в объедках свиньи. Передвигаться приходилось на ходулях. В некоторых местах грязь доходила до колен, несмотря на то, что крестьянам приказывали вывозить ее за город на пустых телегах, когда те возвращались с рынка. Великий Курфюрст обязал каждого домовладельца Берлина вымостить улицу брусчаткой от собственного дома ровно до середины проезжей части, одновременно запретив разводить свиней в столице. Уличные старосты получили строгое распоряжение монарха, которое тот провел через городской совет: «Каждому, кто выбросит мусор из двора на улицу, забросьте этот мусор в его дом!». Покончить с грязью помогла только эта мера. Вскоре по Берлину стали гулять в обычных туфлях.
Жесткость немецких правителей той эпохи возникла не на пустом месте. Она стала результатом печального опыта народных волнений в Германии в начале XVI века. Обычно те кровавые события наши историки называют Крестьянской войной. Но города тоже не оставались в стороне. В них творились вещи, просто не укладывающиеся в голове современного обывателя. Появление печатного станка вызвало первую информационную революцию. Каждый грамотный человек стал читать Библию, извлекая из нее революционные теории по своему вкусу. В 1534 году начитавшийся Библии 25-летний бродячий актер Ян Лейденский, явившись («по данному свыше Господом откровению») в Мюнстер, захватил власть в городе и организовал религиозное государство. Актер объявил себя «новым царем Израиля», женщин сначала обобществил, а потом ввел многоженство, церкви превратил в вертепы, где шли представления на библейские сюжеты с эротическим уклоном, и зажил в окружении 18 жен (!), рассылая во все места Германии прокламации, пропагандирующие его образ жизни. При этом Ян Лейденский утверждал, что просто подражает практиковавшим полигамию древним иудейским царям, о жизни которых прочел в Библии.
Такая вольная трактовка Священного писания не пришлась по вкусу ни религиозным, ни светским властям Германии. Зачем обещать простонародью рай после смерти, если какой-то актеришка уже вовсю наслаждается райским блаженством в Мюнстере, соблазнив всех горожан?
Архиепископ Мюнстера собрал рыцарское ополчение, город, переживающий молодежную сексуальную революцию в острой форме (напомню, что новый «пророк» был немногим старше современных студентов, а его паства в основном состояла из 20-летних юнцов и таких же девиц), взяли в осаду и захватили штурмом. Никто даже не попытался с Яном Лейденским договориться или вступить в дискуссию. Все 18 жен «царя» были казнены, а самому ему отрубили голову. Где, спрашивается, была европейская «толерантность» и уважение к «правам человека»?
РАССТРЕЛЯЛИ ЧЕРЕЗ ОКНА. Печальная судьба Людовика XVI убедила французских политиков, что народ, конечно, можно использовать в своих интересах, но если он выходит из повиновения, все средства хороши. XIX столетие — это не только век нескольких французских революций, но еще и время жесточайших подавлений народных восстаний в Париже. В 1848 году в столицу Франции приехал начинающий писатель и богатый русский помещик Иван Тургенев.
Карикатура на генерала Кавеньяка. Подавление беспорядков 1848 г. в Париже обошлось в 30 000 жертв.
Он собирался глотнуть «воздуха свободы», вырвавшись из николаевской России, и чуть не был расстрелян во время очередной революции. Французские национальные гвардейцы генерала Кавеньяка, подавлявшие выступление рабочих, арестовали литератора прямо на улице.
Во время революции 1848 года в Париже туриста Тургенева чуть не расстреляли, приняв за революционера.
По воспоминаниям приятеля автора «Му-Му» Васильчикова, офицер национальной гвардии подошел к Тургеневу и спросил, почему тот не выполняет долг гражданина и не носит мундир национального гвардейца? Тургенев ответил, что он — русский. «А, вы — русский агент! — закричал офицер. — Вы явились сюда, чтобы возбуждать распри! Вы раздаете деньги мятежникам!». Офицер приказал отвести Тургенева «в мэрию», что означало просто расстрел. Оттуда через каждые пять-десять минут раздавались залпы — так расстреливали пленных повстанцев.
Только вмешательство одной из знакомых писателя, убедивших карателей, что подозрительный русский не имеет никакого отношения к восстанию, спасло его от смерти — Тургенева просто посадили под домашний арест. Но летние дни в Париже он вспоминал, как самые ужасные в своей жизни: «Улицы, разрытые и облитые кровью, дома разрушенные, пробитые насквозь, как кружево (представляете, какая была пальба!), часть пленных инсургентов были посажены в погреб под Тюильри. Там от ран, духоты, тесноты, сырости, недостатка пищи открылась между ними зараза. Они проклинали своих мучителей. Их расстреляли через отдушины и решетчатые окна».
Военный врач, участвовавший вместе с солдатами правительственной армии в подавлении восстания, рассказывал Тургеневу, что после убийства полковника в одном из парижских кварталов его подчиненные поклялись перерезать всех живущих на улице, где это произошло. Около 40 женщин и детей были расстреляны немедленно. Солдаты били прикладами женщин по затылкам, а потом расстреливали в упор на полу. И все это происходило в прекрасной Франции в июне 1848 года! Не так уж и давно, если задуматься. Причем, и правительство, и восставшие были республиканцами. Просто они разошлись во взглядах на демократию.
Европа и сегодня не церемонится при любой попытке выйти за рамки при уличных протестах. Конечно, теперь недовольство выражается в игровых формах. Но стоит «заиграться», как в дело вступают водометы и полицейские с дубинками и слезоточивым газом. В 1968 году во время студенческих волнений в Париже генерал де Голль не постеснялся занять Латинский квартал отрядами полиции, тут же применившими силу. Ему даже в голову не приходило «договариваться» с анархиствующей молодежью. С одной стороны, «патриарх» Франции, отстаивавший ее интересы в двух мировых войнах на поле боя, а с другой — какие-то юнцы, утверждающие, что де Голль «устарел»? С кем «вступать в переговоры»? Дубинками их!
