Огонь отбрасывал яркие тени на лицо Девственник, пока тот рассказывал. А журчащее течение реки одобрительно плескалось.

- В ту ночь, когда Изабель не вернулась, отец и браться отправились в поле на её поиски. Они нашли следы Изабель и жеребца. Увидели, что Изабель оседлала лошадь, и та кинулась в реку. Они обыскали всю реку, но не смогли найти девушку.

На следующий день все мужчины в деревне взяли каноэ и присоединились к поискам. Они дали клятву, что не вернутся к своим фермам и останутся на реке, пока не найдут бедняжку Изабель. Но они так её и не нашли. И вот, как видите, месье Гласс, с того самого дня мы стали вояжерами. По сей день мы продолжаем искать бедняжку Изабель.

- Где Шарбоно? - спросил Ланжевин.

- Где Шарбонно! - передразнил его Девственник. - Я тебе рассказываю историю о потерянной красавице, а ты тут думаешь о потерявшемся старике?

Ланжевин промолчал.
- He's malade comme un bien, [39] - улыбнулся Девственник. - Я окликну его, проверю, живой ли, - он сложил руки рупором у рта и прокричал в сторону ивняка: - Не волнуйся, Шарбонно, мы пришлём к тебе Профессора помочь подтереть задницу!

Туссен Шарбонно сидел на корточках, спрятав голый зад в кустах. Он уже долго находился в таком положении. По правде говоря, достаточно долго, поскольку бедро свело судорогой. Эти проблемы начались у него еще в Форте Бразо. Несомненно, он отравился дрянной едой Кайовы. Он расслышал насмешки Девственника и начинал уже ненавидеть этого ублюдка. Внезапно треснула ветка.

Шарбонно резко вскочил. Одной рукой он потянулся к пистолету, а другой цеплялся за кожаные штаны. Но ни одна рука не справилась с заданием. Пистолет выскользнул, а штаны сползли. Когда он потянулся за пистолетом, то запутался в штанине.

Шарбонно растянулся на земле, оцарапав колено о большой камень. Он застонал от боли и уголком глаза заметил пробирающегося по лесу большого лося.
- Вот дерьмо! - Шарбонно вернулся к прерванному занятию, теперь уже морщась от острой боли в ноге.

В лагерь Шарбонно вернулся злой, как чёрт. Он посмотрел на Профессора, который сидел, прислонившись к большому бревну. У здоровяка шотландца на лице образовалась борода из кукурузной муки.

- Он ест просто отвратительно, - произнёс Шарбонно.

Девственник оторвался от трубки.
- Ну не знаю, Шарбонно. Когда на кашу на его лице падает свет, то борода напоминает Северное Сияние. 
Ланжевин с Домиником рассмеялись, чем ещё пуще разозлили Шарбонно. Профессор продолжил жевать, не замечая шуточек в свой адрес.

Шарбонно вновь заговорил на французском.
- Эй ты, тупой шотландский ублюдок, ты вообще понимаешь, что я тебе говорю?
Профессор продолжил жевать свою кашу так же безмятежно, как корова жвачку.

Шарбонно тонко улыбнулся. Он не упускал случая блеснуть столь грубой язвительностью.
- Кстати, где он потерял свой глаз?

Но никто не стремился завязать беседу с Шарбонно. Наконец, отозвался Ланжевин.
- Выбили в драке в Монреале.

- Выглядит, как око ада. Мне не по себе, когда эта штуковина целый день меня разглядывает.

- Слепой глаз не может смотреть, - возразил Девственник. Ему стал нравиться Профессор, или, скорее, умение шотландца обращаться с веслом. Впрочем, что бы он ни думал о Профессоре, Шарбонно ему точно не нравился. Ворчливые замечания старика приелись уже к первому повороту реки.

- А этот смотрит, - настаивал Шарбонно. - Всегда выглядит так, словно из-за угла подглядывает. И никогда не моргает. Я не понимаю, как эта чертовщина не высохнет.

- Да пусть даже видит, в тебе все равно нечего рассматривать, Шарбонно, - произнес Девственник.

- Он хотя бы повязку на глаз сделал. Меня так и подмывает её нацепить.

- Ну и чего же ты ждешь? Будь добр, сделай это.

- Я к вам в слуги не нанимался, - прошипел Шарбонно. - Ты еще обрадуешься, что я рядом, когда арикара придут за твоим шелудивым скальпом! - переводчик пришел в неистовство, в уголке его рта пузырилась слюна. - Да я новые земли открывал с Льюисом и Кларком, пока ты ещё пешком под стол ходил.

- Иисусе, старик! Если услышу ещё одну из твоих чертовых историй про Льюиса и Кларка, то клянусь, пущу себе пулю в лоб, или ещё лучше, тебе в лоб! Все мне спасибо скажут.

- Хватит! - наконец вмешался Ланжевин. - Достаточно! Я бы и сам вас пристрелил, если бы в вас не нуждался!

Шарбонно торжествующе ухмыльнулся.

- А теперь послушай меня, Шарбонно, - продолжил Ланжевин. - Среди нас нет особенных. Нас слишком мало. Поэтому ты тоже будешь делать свою долю грязной работы, как и все остальные. И можешь начать сегодня, со второго дозора.

Настал черед Девственнику ухмыляться. Шарбонно побрёл прочь от костра, что-то бормоча о левизии [40] пока укладывался в постель под батардом.

- Кто сказал, что ему сегодня достанется батард? - посетовал Девственник. Ланжевин что-то собирался сказать, но Доминик его опередил. 
- Оставь его в покое.

На следующее утро Профессора разбудили две неотложные проблемы - он замёрз и ему нужно было отлить. Его толстое шерстяное одеяло не покрывало лодыжек, даже когда он свертывался калачиком и лежал на боку. Он поднял голову, чтобы осмотреться здоровым глазом и заметил, что за ночь одеяло покрылось изморосью.

На восточном горизонте проклевывались первые признаки нового дня, но на небе по-прежнему ярко светилась ущербная луна. Все, кроме Шарбонно, спали, улегшись возле догорающего костра, как лучи звезды. Профессор медленно поднялся, от холода ноги у него закоченели. По-крайней мере, ветер унялся. Он подбросил полено в огонь и побрел к ивняку, прошел с дюжину шагов и вдруг едва не споткнулся о чье-то тело. Это был Шарбонно.

Сперва Профессор решил, что Шарбонно мертв, убит на посту. Он принялся звать на помощь, и тут Шарбонно вскочил, схватил винтовку и бешено завращал глазами, не понимая, где он. Заснул на посту, подумал Профессор. Ланжевину это не понравится. Но тут Профессора прижало, и он поспешил мимо Шарбонно к ивняку.

Что произошло потом, Профессор так толком и не понял, как и многие события, с которыми сталкивался ежедневно. Он почувствовал нечто странное, и глянув вниз, обнаружил торчащую из живота стрелу. На мгновение он подумал, не сыграл ли с ним шутку Девственник. Но тут появилась вторая стрела, а за ней третья. Профессор потрясённо смотрел на оперение длинных стрел. Внезапно ноги у него отнялись, и он завалился на спину. Профессор услышал стук, с которым его тело рухнуло на подмороженную землю. За мгновение перед смертью его по-прежнему мучил вопрос - отчего он не чувствует боли?

Шарбонно обернулся на звук падения Профессора. Огромный шотландец лежал на спине с тремя стрелами в груди. Шарбонно услышал свист и жгучую боль, когда стрела оцарапала ему плечо. 
- Дерьмо! - он интуитивно бросился на землю, высматривая в темном ивняке стрелка. Это движение спасло ему жизнь. В сорока ярдах в предрассветном полумраке сверкнула вспышка выстрела.

Выстрелы тут же выдали местоположение нападавших. Шарбонно прикинул, что там по-крайней мере восемь ружей и индейские лучники в придачу. Он взвел винтовку, прицелился по ближайшей мишени и выстрелил. Темный силуэт рухнул. Из ивняка опять полетели стрелы. Шарбонно повернулся и побежал к лагерю, находящемуся в двадцати ярдах позади.

Брань Шарбонно подняла на ноги весь лагерь. Добавил хаосу и залп арикара. Пули и стрелы железным градом сыпались на полусонных людей. Ланжевин вскрикнул, когда пуля чиркнула по его ребру. Доминику пуля прошила голень. Гласс вовремя открыл глаза, заметив, как стрела вонзилась в песок в пяти дюймах от его головы.

Вояжеры ползли к укрытию хрупкого каноэ, когда из ивняка выскочили два арикара. Они побежали к лагерю; воздух прорезали их пронзительные боевые выкрики. Гласс и Девственник остановились, чтобы прицелиться. Оба выстрелили почти одновременно с расстояния не более чем в двенадцать ярдов. Времени обдумать или согласовать действия у них не было, поэтому оба избрали одну и ту же цель - здорового арикара с головным убором из рогов бизона. Он повалился, когда оба выстрела пронзили его грудь. Другой индеец ринулся на Девственника, занеся над головой вояжера томагавк. Луи, схватив винтовку обеими руками, поднял ее над головой.