медведем проще справиться, чем с полностью здоровым.

Тем более, в кои-то веки, интересы Объединённого Халифата совпали с интересами заокеанских неверных и объединённый удар двух разведок по стране

советов, в преддверии назревающего перекраивания лунных границ, обещал быть страшным.

Глава10

— Какая ж у тебя сила? Мордобой? <...>

— Мордобой — это чепуха! Настоящая сила — револьвер.

Макаренко Антон. Педагогическая поэма

Самый масштабный за последние сто лет теракт начался с перебоев со связью. Потеряв сеть, личные коммуникаторы вывели удивлённое сообщение. Их

владельцы лезли в настройки, задумчиво тёрли подбородки двумя пальцами, переглядывались, кусали губы.

Потеряв главную сеть, коммуникаторы попытались подключиться к локальным сетям, не смогли найти их и издали озадаченный свист. Постарались

зацепиться друг за дружку, создавая аморфные сетевые кластеры с переменным числом членов из находящихся рядом. Дальность и скорость устойчивого

приёма сократились вдесятеро от номинальной. Опытным людям это сказало об активном подавлении городских сетей.

Получив известие о глушении сетей активными помехами, Андрей Александрович не успел насторожиться, как по спецсвязи пришло сообщение о

диверсиях в Новосибирске и Краснопресненске и приказ о введении дополнительных мер безопасности. Последующий обрыв защищённой линии

спецсвязи, сказал безопасникам: Чернореченск тоже попадал под удар. Давно разработанные процедуры немедленно приведены в действие. И всё-таки

они опоздали.

Андрей Александрович отдал приказ о переходе чернореченского отделения комитета государственной безопасности в режим повышенной готовности.

Окна и двери перекрывались бронеперегородками. Пробуждались из спячки мощные военные сканеры. Личный состав облачался в броню и получал

оружие. Информационный отдел переключался на уцелевшие защищённые проводные сети, способные пережить даже электромагнитный импульс от

близкого разрыва ядерной боеголовки - не то, что какие-то там наведённые помехи. По городу завыли сирены тревоги. Твёрдый и спокойный голос из

громкоговорителей системы оповещения призывал граждан действовать согласно стандартному протоколу действий при террористической угрозе.

Простые граждане собирались в убежищах. Находящиеся на отдыхе милиционеры и сотрудники прочих силовых ведомств должны выдвинуться к

местам несения службы. Дружинники и другие общественные организации, зарегистрированные в качестве отрядов гражданской самообороны, подтягивались в штабы своих организаций.

Ситуация в любой момент могла превратиться из неопределённо-опасной в опасную или даже критическую. В таком случае дружинники и члены

отрядов самообороны имели право расконсервировать оружейные арсеналы с ручным, большей частью лёгким, вооружением. Арсеналы размещались в

штабах общественных организаций зарегистрированных как отряды гражданской самообороны. И могли быть открыты ответственными членами данной

организации, в соответствии с планами гражданской обороны. Информация о времени и личности человека распечатавшего арсенал сохранялась на

защищённый носитель. Как правило, отряды самообороны создавались на предприятиях, в учебных заведениях, больницах, а часто и на базе спортивных

объектов. Каждый дружинник или член зарегистрированного отряда гражданской самообороны проходил углублённый (по сравнению с обычным, школьным) курс обращения с ручным оружием и лёгкой военной техникой. Полноценный курс: с зачётами, нормативами и обязательными экзаменами, которые приходилось пересдавать каждые два года. Если не сдал – моментальное лишении нагрудного значка – предмета завистливых мечтаний

поколений школьников.

Перед тем, как здание чернореченского отделения комитета государственной безопасности перешло в осадный режим, из него выдвинулись два десятка

групп быстрого реагирования. У каждой своя отдельная задача. Одна из групп должна найти молодого учёного Дениса Мотылёва и доставить в

безопасное место.

Тройка безопасников, в угольно-чёрной броне, напоминая маленьких великанов, бежала по пустеющим улицам Чернореченска со скоростью хорошего

мобиля. Один за другим безопасники включали систему маскировки, превращаясь в смазанные силуэты, в большие размытые пятна неопределённой

формы, быстро двигающиеся по проспекту энергетиков до улицы Серебрениковского. Человек в активированной боевой броне - настоящий маленький

танк. Очень сильный, но, к сожалению, относительно лёгкий.

-Товарищ, одну минуту!

Замеченный на остановке человек, к которому обращался Сергей Кораллов, комсомолец спешащий на общий сбор в бывший дворец музыки, не

остановился. Напротив, он втянул голову и как бы не ускорил шаг.

Сергей бегом обогнал идущего дёрганной походной неизвестного и встал на его пути, демонстрируя значок комсомольского отряда гражданской

самообороны: -Одну минуту.

Не поднимая головы, незнакомец потребовал ответа: -В чём дело? Я спешу.

-Дайте вашу руку- попросил Кораллов.

-Не дам- незнакомец сделал попытку обойти комсомольца, но тот толкнул его плечом и силой выдернул из кармана левую руку незнакомца.

-Врёшь – дашь!

На локтевом сгибе запеклась кровавая струйка. Незнакомец глянул на Кораллова красными, воспалёнными глазами с неестественно расширенной

радужкой. И вдруг резко ударил под дых. Ударил сильно, но непрофессионально. Явно нигде серьёзно не занимался за исключением далёкого и успешно

забытого школьного курса борьбы.

Кораллов ушёл от удара, сбил попавшего под воздействие психопрограммирующего оружия гражданина на землю и зажал болевым приёмом. Это он

сделал зря, так как «психи» боли не чувствовали и были весьма сильны, хотя координация движений у них оставляла желать лучшего - особенно в

первые часы после «заражения» из-за введённого в кровь наркотика глушащего защитные функции психики. Кораллову неоднократно объясняли, что

держать «психов» болевым приёмом всё равно, что пытаться удержать воду в сложенной горсти. Он немедленно вспомнил об этом, когда «псих»

задёргался, рискуя сам себе вывихнуть руку.

Народ на остановке удивлённо смотрел на их совместные скачки. Да и сколько там было народа – две девчонки с косичками, которая постарше даже

симпатичная. Женщина с сумками и два старика.

-Это «псих»!- крикнул Сергей ощущая, что вот-вот задержанный вырвется. Сломает себе руку, но вырвется: -Слышите, «псих»! У кого есть связь, позвоните…

Очередным толчком задержанный сбросил Сергея. Блеснул нож. Стандартная программа действий заражённых проста как синаптическая сеть из трёх

нейронов. Если заражённые оказываются в большинстве, они пытаются захватить окружающих и запрограммировать, увеличивая количество

заражённых. Стандартная тактика распространения эпидемии. Если заражённые в меньшинстве, они начинают сеять хаос вокруг себя, в том числе и

убивать нормальных, если нет ни времени, ни возможности попытаться их заразить. Попутно «психи» собирают оружие у своих жертв и могут

стремиться к выполнению вложенных в процессе психопрограммирования цели. Поэтому прежде чем пропустить через проходную приятеля, пусть ты

даже сто лет его знаешь, убедись, что он не попал под действие психического оружия и не превратился в биоробота, надевшего тело старого знакомого, как человек надевает одежду.

Конкретно этот «псих» ничем лучше ножа вооружиться не смог. Сергею бы и того хватило. Тело вдруг стало непослушным, мягким. Он бы так и лежал, смотрел на медленно, словно под водой, приближающийся кончик ножа. Смешно, у него дома такой же нож – сестра и мать им колбасу режут и хлеб и

масло.

Нож приближался, но ранить человеческое тело обычному кухонному ножу в этот раз не пришлось. Старички с остановки сбили «психа» с ног. Один

сделал подсечку, другой прошёлся по рефлекторным точкам, отчего заражённый сразу растерял половину резвости. Девушки: и младшая и старшая, держали «психу» ноги. Только женщина, словно сова, крутила головой и как-то механически, с равными промежутками, охала. Сумки она не выпустила