— Да целый год. Ты, как всегда всё проморгал, потому что ничего не видишь, кроме своего любимого бизнеса, — набросилась на брата Аня.

— А тебе какой в этом интерес? — вдруг нахохлилась Ольга и зыркнула на Золотарёву. — Это наши с Сёмой дела, до тебя не касающиеся.

— Ну-у-у… С тех пор, как мы с ним обменивались разумами, я иногда заглядываю в его бестолковку по старой памяти. Очень интересно понять, что испытывают мужчины, общаясь с нами, слабыми и беззащитными, — ехидно улыбнулась Аня.

Оля непроизвольно сжала кулаки, но Сёма положил ей руку на плечо, а Филипп удивился: — Как это обменивались разумами?

— Да была тут одна ситуация, когда ей требовалось драться, а она не умела. Вот мне и пришлось забраться ей в череп, чтобы спасти от похитителей, — ответил Семён. А её, чтобы не мешалась, отослать ко мне под причёску. Потом, когда я её задницу из передряги вытянул, тогда и вернул обратно вместе с головой и остальными красотами.

— Не, не понял, — решил уточнить Филипп. — Вы что, и в головы друг к другу проникаете?

— Почему же только друг к другу. К кому угодно, кого знаем или видим.

— И тот, к кому залезли, этого не чувствует?

— Нет. Но можно его позвать — тогда он поймёт, что не один, — Анна тут же продемонстрировала это.

— Фига се! — поразился Фил.

— Не лезь к моему парню в мозги! — потребовала Наталья.

— И к моему, — присоединилась к ней Ольга.

— И вообще, нам Филипп так и не рассказал, что он планирует после того, как выждет срок реабилитации, — попытался переключить всеобщее внимание Сёма.

— А меня Игорь Николаевич обещал направить в школу милиции, как заслуженного боевого сержанта. Младшего. Как-то он собирается с медиками договориться, чтобы старые бумаги они не шибко смотрели, а поглядели на реального человека. Ну, он там лучше знает все входы-выходы — на это и расчёт. Кстати, а как он стал начальником милиции? Он же совсем молодой.

— Так отказывался от переводов с повышением, если в другие места, — объяснила Ольга. — А всех, кто был выше него по должности, повысили с переводом в крупные города, потому что заслужили. Порядок-то в Колупаевске на зависть всем соседям.

— Тогда сюда должны были прислать своего, типа блатного, — удивился Филя. — Откуда-нибудь со стороны, на спокойное хлебное место.

— Так присылали, — кивнула Аня. — В городе ведь самая богатая из частных фирм — наша. Вот он и заглянул, вроде как познакомиться. Стоит это себе и думает, какого отката затребовать. Оценивает оргтехнику, как люди одеты, каким кофе пахнет. Я ему тут же подарочную ручку с логотипом вручила и, при касании, вложила ту самую программу безусловных рефлексов, что мы транслируем воровским шестёркам.

Зашел этот кадр к папе в кабинет и тут же, простите за прямоту, обосрался. Потому что принялся «объяснять», что за безопасность полагается хорошо платить. То есть — стал, хоть и в завуалированной форме, но угрожать.

Второй случай был очень похожим, а третьего уже не случилось. Заметили, что человек вернулся от нас ущербным: ни нахамить не может, ни пригрозить, ни соврать. Так что чужие выдвиженцы, которые растут по административной линии, не любят приезжать в наш тихий заштатный городишко. Поэтому назначили Олиного папу, как старшего из оставшихся местных работников.

Так за разговорами и забыли о необходимости хотя бы понаблюдать за дорогой, ведущей к городу от этой непонятной военной точки.

— Оль! Нам пора оформлять отношения и создавать семью, — заявил Семён после очередной встречи в квартире родителей, пока тех нет дома. — Выходи за меня замуж.

— Хорошо. Заметь, я даю согласие, даже не настаивая на признании в любви, как это принято у нас, земных людей, — хитро улыбнулась Ольга. — А в моё сознание ты когда-нибудь проникал?

— Нет. А надо?

— Давай прямо сейчас. Мне ужасно любопытно.

Сёма сосредоточился, взял нужный настрой, и вошёл: — Ты как? Чувствуешь моё присутствие?

— Пока ты не спросил, не чувствовала. Да и теперь не ощущаю ничего постороннего. Интересно, а как ты мог управлять действиями Ани? Кстати, ты воспринял этот вопрос?

— Воспринял. Видимо, ты его тщательно и чётко подумала. Специально для меня?

— Да. Так что про управление?

— Не мог я управлять, пока не прогнал её в свою голову. Основной хозяин, похоже, доминирует над заглянувшим гостем по всем каналам контроля.

— Ну и что, что доминирует? А если он не препятствует? Попробуй заставить меня сжать кулак, а я попытаюсь тебе не мешать.

Некоторое время тело Оли выполняло короткие беспорядочные движения и даже немного кряхтело, но борьба за власть над конечностями происходила на рефлекторном уровне. Наконец девушке удалось достаточно «потесниться» в своей собственной голове, и Семён заставил её сжать пальцы сначала одной руки, а потом другой.

— Забавно, такая вязкая отстранённость! — вслух произнесла девушка, восстановив контроль над собственным речевым центром.

— Зато мне пришлось бороться изо всех сил, — перевёл дух парень уже от себя — он поскорее вернулся в свою родную голову.

— Давай ещё попробуем. Постараюсь сдаться быстрее, — приободрила его подруга.

Вторая попытка далась заметно легче. А потом была и третья, и ещё, и ещё.

— Забавно, — как маленькая радовалась Оля. Словно новой незнакомой игре. — А попробуй моей рукой что-нибудь инопланетянское сделать. Например, подмани карандаш.

Сёма произвёл несколько попыток. Только с четвёртой лежащий на столе карандаш неохотно шевельнулся в сторону тянущихся к нему пальцев. Но тут брякнул будильник, напоминая, что вот-вот с работы вернётся мама — кавалеру пришлось в пожарном темпе облачаться в одежду и убегать.

«Любопытно, — подумала девушка после того как прозвучал хлопок закрывшейся двери. Она протянула руку в сторону спинки стула — висевший на ней лифчик послушно прыгнул к ней и повис на плече. — Очень любопытно»

Шустро приведя в порядок растерзанную постель, и прибравшись вокруг, девушка, слушая, как вернувшаяся домой мама загремела кастрюлями на кухне, попробовала пробраться в сознание Сёмы. Не сразу это у неё вышло, но потом она увидела перед глазами городскую улицу и испытала радостное чувство — её парень мечтал о ней. Вот ненасытный!

Хм! Возвратившись в своё сознание, поняла, что оставшееся без контроля тело начало оседать на пол и чуть не грохнулось. Зато карандаш, так неохотно отзывавшийся на команды друга, легко запрыгнул к ней в руку. Вот это прогресс в отношениях!

Обслуживая клиентов своей чебуречной, Оленька грезила будущим. Прежде всего, её занимал вопрос о том, где они с Сёмой будут жить, когда поженятся. На покупку квартиры деньжат у них маловато. То есть, хоть она и зарабатывает вполне прилично по меркам их городка, да и Сёма всегда при деньгах, но на крупную покупку у них вряд ли хватит.

Родители, конечно, помогут, но не слишком сильно — старые накопления съела инфляция, а новых просто не образовывается, потому что деньги продолжают достаточно быстро обесцениваться. Да, жизнь потеряла былую устойчивость и стала похожа на бег по замкнутому кругу, когда заработанное нужно поскорее истратить для того, чтобы снова торопиться заработать. Таков, видимо, основной закон капитализма, когда он развивается.

А по телику вспоминают об обеспеченных драгметаллами червонцах времён НЭПа, которые играли роль твёрдых денег. Вообще-то в таких вопросах хорошо сечёт Арсюха Золотарёв. Надо бы с ним это дело перетереть. А, может, он в долг даст? Ведь большими суммами ворочает!

И ещё через год Сёму заберут в армию. Осенью следующего, девяносто шестого. Она к этому моменту никак не успеет родить второго ребёнка, так что никакой отсрочки для мужа не будет. Он ведь собрался после школы поступать в вечерний филиал института, что работает у них в городе, а вечерников тоже от армии не освобождают. Тревожно как-то. Опять же столько шума стоит про дедовщину… хотя… Сёма себя в обиду не даст. Да он, если осерчает, весь полк по кирпичику разнесёт. Или по винтику, если попадёт в танкисты.