— Бумаги имеются его самого. Записи разные, рекомендации по уходу за рыбами, в них и описан данный резервуар, — врал я дальше, надеясь на не законный бизнес Маркыча.

— О-о, это меняет дело! Давайте разберемся сначала с этим миленьким ларчиком... Этот разбойник Гершензон хотел за него двадцать тысяч, а вашему батюшке продал за двадцать пять, и чтобы ваш батюшка больше не обзывал меня жмотом, я даю за него тридцать! — мы с Капкой открыли рты, за ларец, от которого несло мышиным пометом, тридцать тысяч «зеленых», да здравствует Моисей Маркович!

— Тридцать две, а то папенька потребует вернуть данный раритет! — совсем обнаглела Капка.

— С удовольствием бы, да нет у меня лишних денег сейчас! — начал плакаться о своем бедственном положении «слуга народа».

— Значит, за аквариум приплатите две штуки! — штурмовала Капка Олимп торговли.

— Договорились, Герасим, принеси деньги! — из соседней комнаты появился амбал двухметрового роста. Вот сейчас-то нас и скрутят, пронеслось у меня в голове...

— Важмите! — прошепелявил амбал и протянул к нашему величайшему удивлению три пачки «зеленых» стодолларовыми купюрами.

— Здесь ровно тридцать тысяч, пересчитайте! — посоветовал нам Владимир Владимирович.

— Верим на слово! — и я запихнул деньги в правый карман куртки, ожидая подвоха, неужели все так просто?

— Назовите свою цену за аквариум! — потребовал ВВС.

— С батяней посоветоваться надо, мы вам перезвоним! — стал отступать я в коридор, прикрывая собой Капку.

— Только не говорите, кому предназначен аквариум, а то ведь упрется еще! — переживал Владимир Владимирович.

— Заметано! — скинув ломик, мы с Букашкиной выскочили за дверь. — До свидания! — хором крикнули мы, сбегая по широкой лестнице вниз.

— А ваш телефон? — спохватился Сироткин.

— Будем держать одностороннюю связь, а то батюшка может вычислить, кому мы сдали ларец!

Выскочив на улицу, мы перевели дыхание и вытерли вспотевшие лбы. День выдался ласково-теплый, почти жаркий.

— Уф, ну и работенка! Хорошо, что пронесло, в кино все сложнее! — облегченно вздохнул я.

— Подожди еще радоваться, надо эти деньги довезти до Маркыча! Надеюсь, слежки за нами не будет? — у Капитолины проснулся задремавший было разум.

— Надо бы попетлять! — согласился я.

— С такой жизнью придется у Найденова уроки брать! — не теряла присутствия духа Букашкина.

— Да, адреналина получили на неделю вперед, но ничего, деньжатами зато разжились! — радовался я лишним восьми тысячам.

— Остынь, все Маркычу отдадим!

— Зачем, рисковали-то мы! — округлил я глаза.

— За предстоящую работу, сам же напросился с аквариумом, что-то я у тебя не наблюдала старинный резервуар Золотницкого, а про «бумаги» зачем плел? — остудила мои планы насчет денег Капка.

— Вот так всегда! — горько вздохнул я.

— Ты лучше радуйся, что этот почитатель рухляди фамилию нашу не спросил, Маркыч то умолчал о таковой.

— Сейчас мы Маркыча и припрем к стенке!

— Хорошо хоть этого Сироткина к стенке не приперли, только приступили бы к экзекуции, а тут бац!., и Герасим выползает,.

— Как информацию из него тянуть станем?

— Придумаем, — обнадежила меня Капка.

Через час, изрядно поплутав, мы заявились в лавку антиквара. Моисей Маркович встречал нас с распростертыми объятиями, еще бы, как-никак, а тридцать штук заработали.

— Да у вас дар, молодые люди, давайте сотрудничать, обещаю неплохие дивиденды, — потирал свои ручки Маркыч.

— К работе приступаем уже сегодня, заказан аквариум старинной работы, как его сварганить, чтоб выглядел правдоподобно? — Капитолина взяла деда в оборот.

— Пустяшное дело, у меня как раз завалялись где-то несколько старых стекол, вынутых мною из конюшни известного конезаводчика Бергмана, посмотрите, какая роскошь! — он достал из-под прилавка два стекла, которые отливали всеми цветами радуги.

— Полюбуйтесь, таких, пожалуй, не найдешь на самом красивом древнеримском слезнике! — восхищался Маркыч.

— Но их только два! — совершенно справедливо возмутилась Капка, из двух не сварганишь приличного аквариума.

— Эх, молодые люди, какая неопытность, какое нетерпение. Кстати, вы не представились, — заметил, все еще любуясь стеклами, антиквар.

— Капитолина, а это Аркадий! — представила Букашкина себя и меня.

— , Так вот, Капитолина. Эти стекла подлинные, а вот эти... — дед закряхтел и опять полез под прилавок, — вот эти были выдержаны мною пару лет в навозных парниках у моего приятеля в деревне. Была у меня задумка шкафик отличный соорудить... — нашему взору предстали стекла совершенно идентичные первым.

— Вот это да! Откуда же вы знаете столько хитростей? — удивились мы с Капкой.

— О-о, молодые люди, профессия антиквара подразумевает и профессию реставратора, настоящий знаток древностей никогда не доверит другим рукам исправления ценных старинных вещей. Для этого он сам учится отливать формы, склеивать замазкой и столярным клеем, рисовать карандашом и красками, гравировать, выжигать, паять и тому подобное. Но чтобы уметь все это делать, надо быть тонко образованным человеком! — хвалил себя Маркыч. — Может, используем эти парниковые стеклышки, они ничем не хуже, а этими, настоящими, я все же украшу шкафик, и хоть что-то подлинное будет в нем? — предложил Маркыч.

— Как знаете, только нам еще и бумаги нужны, подтверждающие подлинность аквариума! — вспомнила Капка о моей болтовне по поводу бумаг Золотницкого.

— У меня имеется часть подписки на журнал «Естествознание и география» за тысяча восемьсот девяносто шестой год с рубрикой под названием «Аквариумы и террариумы», по тогдашней цене четыре рубля пятьдесят копеек за подписку на год, сейчас эту сумму можно смело поднять в десять раз в у.е., так вот, на полях мы соорудим заметки самого Золотницкого, ну и пару писем из его переписки организуем! — на все был готов ответ у старого мастера.

— Отлично, Моисей Маркович, вы гений! — похвалили мы антиквара.

— Вам удалось узнать что-нибудь по вашему делу? — поинтересовался старый мастер.

— Нет, абсолютно ничего, — сокрушенно покачала Капка головой.

— Мне искренне жаль, — огорчился Маркыч и от досады стал грызть ноготь.

— Но мы не теряем надежды разжиться информацией при установке аквариума, — обнадежил я старика.

— Вам известно, как это делается? — волновался за нас антиквар.

— О, да, это наша основная работа! — захохотали мы с Капкой, подразумевая двойной смысл в ответе — и реальную установку, и выколачивание фактов...

— Четыре дня, да, четырех дней мне будет достаточно, — определил срок работы антиквар.

— А нельзя ли чуть побыстрее, от этого зависит многое! — мы не могли признаться старикану, что милиция наступает нам на пятки.

— О-о, да, я понимаю, молодые люди должны срочно найти настоящего преступника, — ответил понятливый старик, — тогда завтра к вечеру навестите меня.

Почему бы Маркычу не открыть собственное бюро расследований, ну или хотя бы не устроиться на полставки к Найденову? Стоп, а кто сказал, что он не числится у Найденова в секретных агентах? Небось, получая зарплату, расписывается закорючкой в графе «консультант»!

— Тогда до завтра! — попрощались мы с Моисеем Марковичем и покинули лавку.

— Забыли спросить про фамилию «нашего батюшки»! — засмеялась Капка, заходя в метро.

— Завтра узнаем! — ответил я.

Отлично провели день!

Похож ли Сироткин на убийцу? Пожалуй, нет, а вот его Герасим кого хошь утопит!

Нужно позвонить Найденову и узнать, был ли с ним Герасим у загородного дома Задозина...

Сегодня у меня еще свидание с Германом!

Пойти или нет? Решу позднее. Надо бы отправить маменьку назад, в Индию. От нее только мысли путаются, как она собирается помогать мне? Постоянно медитируя, что ли?

...Дома нас встречала одна Наташка, ни Вовки, ни маменьки на горизонте не наблюдалось.