«Я вернусь, вернусь, я увижу ее снова, УВИЖУ!» — твердил он себе, снова и снова вспоминая ее глаза, ее руки, ее губы.

Сколько часов он проспал, определить было сложно, но спал долго: солнце катилось к краю горизонта и жгло уже не так жестоко, как при выезде из Мелиса. Вокруг ни души, лишь голая пустыня. Епископ, казалось, сладко дремал, хранительница читала свою книгу, с которой никогда не расставалась, а Харис и Флоя ожесточенно спорили. Спор шел о том, как следовало поступить с драгоценностями Золотого светильника, в случае победы на Светлой арене.

— Если бы я выиграл Золотой светильник, то пожертвовал бы все согласно учению Пути истины! — убежденно заявил Харис. Странствующий рыцарь сидел в одной рубахе и ветхих штанах. Никогда не расстававшийся с кольчугой, он таки не выдержал жары.

— Раздал бы бедным, что ли? — иронично усмехнулась Флоя.

— Ну, хотя бы… или основал бы новый орден в Морфелоне.

Марк слушал их, изнывая от жажды. Во рту все пересохло. Он попробовал пить воду из бочонка, но она была теплая и неприятная на вкус.

— Это ж прекрасно, жертвовать с чистым сердцем! — громко рассуждал странствующий рыцарь.

— Да, но ведь и для себя ты бы что-то оставил? — настаивала Флоя.

— Нет, ни сикля!

— Ну и зря! А был бы у меня Золотой светильник, я бы пустила драгоценности в оборот, занялась торговлей и смогла бы помогать бедным всю жизнь. А ты? Раздал бы все сразу и остался бы нищим!

— Да был бы у меня Золотой светильник…

«Золотой светильник, Золотой светильник, Золотой светильник, — гудело в раскаленной за день голове Марка. — С чего это они? Других что ли тем для разговора нет? Вот был бы у меня Золотой светильник… ой, да что это я!»

— Все, привал! Золотой бархан перед нами! — громогласно крикнул Харис, будто за ним ехало целое войско. Спрыгнув с повозки, странствующий рыцарь завертел головой. — Странно, Автолик говорил, тут останавливаются путники на ночь, а здесь никого.

Марк высунул голову из-за бортика повозки. Три сухих, полумертвых пальмы, немного колючих кустов и едва заметное болотце — вот и весь оазис.

— Здесь родник! — крикнул Харис, обежав выцветший водоем и застыв на бархане. — Можно пополнить запасы воды.

Флоя уже взбиралась на бархан.

«Хорошая идея!» — подумал Марк. Во рту у него царила сухость, хорошо бы сейчас напиться холодной водички.

Высокий бархан, ограждающий водоем от песчаных бурь, огибал оазис полукругом. Марка охватило странное беспокойство.

— Золото! Здесь золото! — раздался ликующий голос Хариса.

— Маркос, сюда! Здесь много золота, целый сундук! — вторила ему Флоя.

«Перегрелись, что ли?» — подумал Марк, спрыгивая в песок.

Усталый и изморенный жарой он перебрался через бархан. Харис и Флоя увлеченно копошились возле сухих кустов.

— Что вы там нашли?

— Да, говорю ж тебе, золото! — рявкнул Харис.

Этого не могло быть! Большой опрокинутый сундук и вправду лежал у колючих кустов, заметенный наполовину песком. Из него сверкали рассыпанные золотые цепочки, бусы, монеты, изделия из слоновой кости со вставленными драгоценными камнями. Марк нагнулся и осторожно потрогал их рукой, убеждаясь, что это не видение и не мираж.

— Смейся, смейся, это настоящие сокровища! — кричал, набивая карманы, Харис, думая, что Марк ему все еще не верит. — Теперь оно наше. Что в пустыне лежит, никому не принадлежит, — проговорил он в рифму.

Марк недоверчиво на него покосился. Странствующий рыцарь загребал сокровища с такой жадностью, какой не отличался никогда. Если бы Марк не знал Хариса, он бы подумал, что рядом с ним — алчный разбойник с большой дороги, которому пофартило в добыче. Флоя не отставала, нагребая золото в мешочек, мигом принесенный из повозки.

«Слава Богу, теперь мы не будем побираться как нищие! — помыслил Марк. — Поедем нормальной дорогой через Горную таможню и уплатим пошлины».

Теперь и он бросился к сундуку.

Прибежал епископ, неловко опираясь на посох, и, присмотревшись к драгоценностям, заключил, мудро сдвинув брови:

— Вероятно, это добыча разбойников, устроивших здесь свое логово. Нужно забрать золото, оно не должно принадлежать злодеям.

Услышав поддержку, Флоя и Харис стали усерднее нагребать драгоценности. Хранительница тревожно оглянулась по сторонам:

— Давайте быстрее. Странно все это.

Тревога передалась и Марку: что, если разбойники сейчас вернутся? И неужели они могли так просто бросить огромные богатства? Почему не закопали сундук поглубже?

Не долго думая, Марк набил золотом вещевой мешок и закинул его за спину. Затем вынул книгу из кожаного чехла, намереваясь заполнить золотом и его. «Теперь бы повидаться с Меллиной!» — мечтательно подумал он.

Но предаться сладким грезам Марк не успел. Книга обожгла пальцы — настолько была горяча. Нагрелась на солнце?

Марк поднял ее перед собой, и не успел еще сконцентрироваться, как Логос ослепительно вспыхнул в его руке. Опасность!

— Флоя! Харис! Немедленно назад!

— Что-о? — послышался недоуменный возглас Флои.

— Здесь опасно! Надо уходить!

— Флоя, беги! — пронзительно закричала хранительница.

Стремительно пробежав по песку, хранительница молниеносно вонзила меч возле ног удивленной Флои…

Жуткий внутриутробный звук окатил Марка ознобом. Из-под песка брызнула черная жидкость с отвратительным запахом, взметнулась пыль.

— О-г-г-о! — воскликнул Марк. И, несмотря на жару, его тело покрылось ледяной испариной.

Страшное существо темно-желтого цвета вынырнуло на поверхность.

— Святые Небеса! — пятясь назад к повозке, воскликнул епископ. — Керкопы!

Уродливый упырь на двух скрюченных высохших ногах, замахал длинными когтистыми лапами. Из пасти, полной кривых, изогнутых клыков вырвался рык, подобный скрежету, злобный и жестокий, не имеющий сходства ни с одним живым существом. Узкие, защищенные панцирем глаза, сверкали ядовитой хищностью, и один этот взгляд вызывал ужас перед неведомым беспощадным существом. Но удар хранительницы был точен. Шатаясь от глубокой раны, проходящей сквозь череп и шею, упырь-керкоп сделал шаг и рухнул в песок. Из раны выбивалась черная даймонская кровь.

— Их здесь много! Харис, берегись! — закричала хранительница.

За спиной странствующего рыцаря вынырнула еще одна такая же тварь, нацеливаясь острым трезубцем в его спину. Нерасторопного в этот роковой момент Хариса спас просвистевший меч хранительницы, не успевшей схватиться за кинжалы. Пронзенный насквозь керкоп повалился, испуская из клыкастого рта сгустки черной крови.

А возле Никты вырвались на свет еще двое керкопов. Хранительница изогнулась как кошка, увильнув от брошенных в нее трезубцев. С ее рук слетели два метательных кинжала, угодив с глухим хрустом в черепа керкопов. В тот же миг из песка выпрыгнули еще четверо упырей.

— Никта, подбери меч, я прикрою! — прокричал Марк, понимая, что пришел час для настоящего мужества. Возжаждав отыграться за все неудачи, он с удивительной легкостью отшвырнул страх. Меч горел в руках, наполняя все тело живительной отвагой.

Словно покрытый желтым лишайником, почти однотонным с песком, керкоп метнул ему в лицо трезубец, но Марк, наученный на тренировках по софрогонии мгновенной реакции, взмахнул мечом, разрубив даймонское оружие надвое. Меч ожил в его руках, придавая храбрости, но этого было мало. Песчаные твари были быстры и проворны. Едва отразив удар колючей дубины керкопа, метнувшего в него трезубец, Марк моментально понял: эти существа, пострашнее арпаков, с которыми он встречался у мелисской таверны. Они вертелись, отпрыгивали, махали когтями, норовя выцарапать глаза. Тяжело дыша, Марк увернулся от трех резких ударов дубины, так и не сумев ударить в ответ.

Столб песка взметнулся снова, снова и снова. На свет вынырнули еще трое керкопов. Один швырнул длинную сеть на перепуганную Флою и снова нырнул в песок.

— Флоя!!! — раздался пронзительный крик хранительницы.