— Наш ужин ускакал, — сообщила Флоя, грустно глядя на потрескивающий костер. Именно на ее лошади находилась поклажа с провизией.

Харис молча протянул ей ломоть припасенного хлеба и, обращаясь к Марку, услужливо предложил:

— Могу грибов поискать.

— Какие грибы ночью, — отмахнулся Марк, думая о загадочном намеке Яннеса.

Поднялся легкий ветерок, и сразу похолодало. Ночь предстояла прохладная, а одеяла Хариса не хватало на четверых. Странствующему рыцарю пришлось укрываться ветками лиственниц и папоротниками.

— Все равно я буду дежурить, — согласился он.

Устроившись под легким одеялом рядом с епископом и Флоей, Марк чувствовал, что уснет нескоро. Странные слова Яннеса, о которых он не решался спросить епископа, не давали покоя. Откуда колдун мог знать о цепях безликого? И о какой встрече намекал?

— Брат Ортос, — тихо позвал Марк.

— Гм?

— Что такое Светлая арена?

— Место, которое тебе совсем не нужно посещать, чтобы исполнить свое призвание. Спи.

Утреннее солнце приятно пригрело продрогшего за ночь Марка. Рядом дымил потухший костер. Судя по голосам, Харис разгребал угли и пытался поджарить свеженайденные грибы. Епископ Ортос сидел рядом на бревне и давал советы по кулинарии. По его словам, эти грибы особенно хороши на вкус под перцовым соусом, с добавкой пряностей из приморских земель Мелиса.

Убедившись, что ночь под открытым небом прошла спокойно, Марк поворочался и, обвернув себя харисовым одеялом, пропитанным запахом дыма и лошади, попытался догнать остатки сна. Но заснуть не удавалось. Наслаждаясь теплом, Марк снова задумался о своей жизни. Почему он попал в этот мир? За что такая честь — исполнить миссию Седьмого миротворца? За какие заслуги? Он же не сделал в жизни ничего: ни одного подвига, ни одного героического поступка! Он всю жизнь шел на поводу у страха и сомнений, боясь ошибок, хотя и понимал, что главная его ошибка — не делать ничего, не приближаться ни на шаг к заветной цели. Может быть, пришло время для отваги? Время доказать всей вселенной, что он способен на подвиг? «Господи, если это так, не позволь мне упустить свой шанс!»

Взбодренный этими мыслями, Марк вылез из-под одеяла и прислонился спиною к стволу старого дуба. Свежий ветерок пошевелил волосы: вокруг покачивался необыкновенный смешанный лес из старых дубов, молодых хрупких березок и стройных сосенок, над которыми возвышались неведомые деревья-гиганты с необъятными кронами. Обернув взгляд на друзей, Марк обнаружил, что о грибах они позабыли. Флоя лежала в полузабытьи, а епископ и Харис склонились над ней как неопытные лекари.

— Спрячь свои лекарства, Харис, ее болезнь вызвана серой магией, — промолвил епископ. — Вот для чего Яннес ждал нас на этой дороге. Ему была нужна ты, Флория.

Несчастная только простонала. Марк увидел на ее лице зеленоватые пятна и понял, что после вчерашнего приключения неведомая болезнь свалила ее с ног. Понятно, почему Яннес был уверен, что она сама придет в его гильдию: только он сможет снять последствия своего заклятия.

— Что же делать? — озадаченно спросил Марк, вставая на ноги.

Епископ обернулся к нему. Его лицо сейчас выражало то, чего Марк больше всего не любил — строгость.

— Тебе лучше знать, что делать, миротворец Маркос. Ты, вероятно, предполагал нечто подобное, когда решился взять юную мирянку в наш поход.

— Я? — Марк отшатнулся в удивлении. — Это же вы позволили ей пойти с нами!

Епископ с подозрением поглядел на Флою, которая, казалось, их не слышала, перевел взгляд на Марка.

— Да, я позволил. Она сказала, что ты уговорил ее отправиться с тобой на юг. Ты заверил ее, что там она найдет свое призвание.

Марк размышлял секунд пять, осмысливая услышанное. Да-а, ловко же она их всех провела!

— А мне она сказала, что Маркос и вы, брат Ортос, сообща решили взять ее с собой. Вот плутовка! — высказался Харис, не имея привычки скрывать возмущение. — Отправим ее назад в Морфелон, брат Ортос?

— Мы больше не можем задерживаться. Но и двигаться с больной девчонкой не можем. Поступим так: я и Маркос продолжим путь, а ты, Харис, отвезешь ее на Скороноге в приют при Храме смирения, а затем нагонишь нас.

— Не-ет! — протянула Флоя, мгновенно пробудившись. — Умоляю вас, прошу, не отправляйте меня назад. Я там не выживу, я умру, я больше никогда не увижу вас…

— Тихо, тихо, — епископ погладил ее по голове, глядя с сочувствием на ее больное лицо, еще вчера такое миловидное. — Не волнуйся, дитя, в Храме смирения о тебе позаботятся.

— Не-ет! — отчаяние придавало ей сил, она даже сумела приподняться на локтях. — Я пойду с вами и Маркосом на юг!

— Ты больна, Флория.

Девушка вскинула решительный взор.

— Я поправлюсь. Приготовьте зелье. Я скажу, какие травы собрать. Дядя учил меня заклинаниям мелисских магов, но это глупость. Я знаю исцеляющие заклинания Туманных болот…

— Еще поглупее мелисских, — подсказал ей Харис.

Флоя обиженно простонала, изображая умирающую. Но, несмотря на говорливость, не покидавшую ее даже в болезни, было ясно, что исцелить ее может только чудо.

Что побудило Марка отвести епископа в сторону и предложить оставить Флою с ними, он и сам не знал, просто почувствовал, что не может поступить иначе.

— Мне кажется несправедливым отправлять ее назад в Морфелон. Она вчера добровольно отказалась от школы Яннеса. Отказалась ради того, чтобы остаться с нами, а не ради приюта.

— Мне близки твои мысли, Маркос, но наша дорога опасна для юной мирянки, даже если она и решила обернуть свое лицо к Пути истины, — сказал епископ, о чем-то сосредоточенно размышляя.

— Но если Яннес охотится за ней, то в городе она будет в большей опасности, чем с нами. Он точно доберется до нее, если рядом не будет нас.

Марк говорил, сам не понимая, почему он так проникся заботой о юной девушке, не особо ему симпатичной. После присяги в Иероне в нем обострились многие чувства, в том числе и чувство справедливости, может быть, оно и повлияло — Марк не задавался такими вопросами.

— Ты прав, Яннес таки уведет ее к серым магам. Ничто так не опасно как плохие сообщества. Что ж, пусть идет с нами. Кто знает, может, правда, на юге она найдет свое призвание.

Марк благодарно кивнул, польщенный тем, что епископ признал его правоту. Теперь оставалась одна проблема — болезнь.

Вернувшись к костру, они застали Хариса рвущим из рук Флои какую-то маленькую вещицу.

— Не тронь! Это волшебный амулет. Он исцеляет. Нужно подержать его над огнем, произнести заклинания и возложить на лоб…

Приложив силу, Харис таки вырвал у нее деревянный амулетик, напоминающий скрученный корешок. Видно, Флоя носила его на груди под одеждой, скрывая все это время от посторонних глаз. Покрутив амулетик в руках, Харис замахнулся, намереваясь бросить его в костер, не обращая внимания на возмущенный писк Флои.

— Остановись, Харис! — приказал епископ. — Никто не вправе нарушать ее свободную волю. Иначе амулет сохранит свою власть в ее сердце.

Харис на удивление быстро его понял. Опустившись на колени рядом с девушкой, он мужественно произнес:

— Пойми, Флория, ты не можешь жить под кровом и света, и тьмы. Как восход не встречается с закатом, так свет не встречается с тьмой. Расстанься с прежним путем обмана и избери Путь истины. …И позволь сжечь твой амулет.

Странствующий рыцарь еще не знал о решении друзей, он был уверен, что девушка покинет их компанию уже сегодня, а потому был мягок и снисходителен как никогда.

— Прошу тебя, верь моему слову. Есть нечто лучшее, чем колдовство и проклятия.

Флоя беспомощно пускала слезы, безудержно всхлипывая.

— Когда я изберу Путь… я буду исцелена?

— Даю слово!

— Исцелена без помощи магии?

— Я же сказал, даю слово! — повторил Харис, недовольный, что его слово не придало ей уверенности.

— Я согласна…

Харис облегченно бросил амулет в огонь и придвинулся к ней.