С чего же начать? В Москве уже зима. Во дворе всё побелело. Холодно. Скорее бы Новый год, каникулы.

Конечно, Миша, мечта всегда лучше действительности. Но я не разочаровался, что поступил в Суворовское, хотя здесь не всё так, как я себе представлял. Я думал, что суворовцы — необыкновенные ребята, для которых главное — изучать военное дело, ходить на парадах, совершать героические поступки, а по вечерам танцевать бальные танцы…

А здесь главное, как и в школе, — учёба. Такие же учебники, такие же преподаватели, такие же занятия, только дисциплина военная. Отстающих у нас нет и быть не может. Здесь тройка — чрезвычайное происшествие. Тот, кто не понял, не усвоил материал, занимается в часы самоподготовки с учителем. У нас с каждым суворовцем занимаются, беседуют, помогают усвоить новый материал. А перед началом каждого урока офицер-воспитатель докладывает преподавателю, что все суворовцы к занятиям готовы. Ну, а если вдруг кто-то по уважительной причине не подготовился, а бывает и так, что весь взвод был занят и на самоподготовке не был, тогда офицер так и докладывает преподавателю: «Суворов не готов» или: «Взвод на самоподготовке не был». И к доске никого не вызовут.

Можно с уверенностью сказать, что все суворовцы знают предмет не меньше, чем на четыре. Но если, несмотря на все усилия педагогов и командиров, парень в учёбе ленится, его могут отчислить. Из такого офицер не получится. Офицер — это грамотный, сильный и мужественный человек.

Учёба — это для нас самое главное. И тот, кто старается, обязательно получит хорошее среднее образование безо всяких репетиторов.

Ещё очень важна дисциплина. Требования к нам строже, потому что мы готовимся стать офицерами. А офицер должен уметь не только отдавать приказания, но и подчиняться. Без дисциплины ни шагу. Кому не нравится воинская дисциплина, тот не должен поступать в Суворовское училище. Я ненавижу тех, кто нарушает запреты. От такого человека можно ожидать чего угодно. Тот, кто ловчит и думает только, как обойти устав, обмануть офицера, тот не суворовец.

Условия у нас хорошие: в классах радио- и телеаппаратура, в лабораториях любой опыт поставить можно. В библиотеке книги — я за такими в районной по месяцам на очереди стоял. А поскольку наше училище находится в Москве, то все театры, все музеи и выставки доступны для нас. Я узнал Москву и её историю за полгода лучше, чем за все восемь лет учёбы в средней школе. Каждый день новая информация. Приятно ощущать себя в гуще жизни.

После окончания Суворовского училища нас распределят, с учётом пожеланий и склонности, по высшим военным училищам сухопутных войск, и мы будем зачислены без экзаменов.

Летом мы поедем в военный лагерь к нашим старшим товарищам — курсантам Высшего общевойскового командного училища имени Верховного Совета РСФСР.

Отвечаю тебе, Миша, на твой вопрос: спортивного инвентаря у нас сколько угодно. А вот мне приходится трудно. Я не хочу расставаться со стрельбой из лука, а такой секции здесь нет. Посещать спортшколу общества «Труд» я не могу, потому что для этого требуется много времени, а у нас распорядок дня… Перед поступлением в училище я выполнил первый взрослый разряд. На дистанции семьдесят метров занял третье место.

А теперь я расскажу об очень важном. У нас бывают вечера встреч со знатными людьми. Я видел в нашем музее фотографии суворовцев с Маршалами Советского Союза Ворошиловым, Будённым и многими другими военачальниками. Приезжал в наше училище и Юрий Гагарин. Приглашают писателей, артистов, учёных. А ещё у нас устраивают балы. В училище нет большого зала, поэтому один раз бал состоялся в Центральном Доме Советской Армии. Всё было торжественно, красиво. Горели люстры. Играла музыка. Много гостей. Присутствовали и наши командиры и воспитатели. Все мы немного важничали. Обязательно приглашаем школьниц — учениц старших классов.

Первый бал, на который я попал, был не совсем бальный. Вообще-то это был творческий вечер. Читали стихи, исполняли песни, играли на музыкальных инструментах, а я по просьбе командира роты играл на рояле Грига. Лев Львович, наш педагог по русскому языку и литературе, прочитал мой рассказ. На балу я впервые танцевал по-настоящему. Суворовцев учат танцевать вальс, мазурку, польку, краковяк, степенный полонез и чопорный гавот. К первому вечеру мы, девятиклассники, ещё не умели хорошо танцевать, и многие сидели на стульях. Девчонки на нас смотрели, а мы только отводили глаза да краснели. Но потом был объявлен белый вальс. Ко мне подошла девочка. Я её ещё раньше заметил, хотел пригласить, но не решался. А она как будто мои мысли прочитала, пригласила меня. Ты знаешь, я впервые ощутил, как приятно танцевать с девушкой. У меня билось сердце, и я вдруг понял, что мы нравимся друг другу. В самом начале танца она посмотрела на меня и просто сказала: «Меня зовут Симой, а вас?»

Мне только этот вальс и удалось с ней танцевать, другие танцы я ещё не разучил. Не скрою: я растерялся в тот вечер, оробел. Надо было бы после танца остаться с Симой, поговорить, а я проводил её на место и отошёл. Заиграли мазурку, и её пригласил наш прапорщик. Они красиво исполняли фигуры этого старинного танца, стремительно, легко. На этом вечер закончился. Все засуетились, заспешили, и я потерял Симу из виду. Расспрашивал девчонок, но они только плечами пожимали. Наконец одна девочка сказала: «Да вон Сима, из дверей выходит». Я бросился за ней на улицу и догнал уже возле ворот. Она говорит: «Простудитесь». А я: «Пожалуйста, дайте свой телефон». На следующий день я позвонил ей. А через несколько дней мы с ней встретились у метро. Был снегопад, мы бродили по Филёвскому парку и болтали так, словно давно знакомы. У неё мама врач, а отец военный. Есть сестрёнка Нина. Сима ходит в кружок бальных танцев. Вот почему она так хорошо танцует. Но, Миша, это тайна! А пишу тебе потому, что душа рвётся кому-то рассказать об этом важном событии в моей жизни.

Ну, а ты не теряй мечту поступить в наше Суворовское училище. Учись хорошенько, чтобы сдать экзамены. И непременно брось курить.

Часто вспоминаю поездку в Экибастуз. Теперь я знаю, как добывается уголь открытым способом. Как всё было хорошо. Но мы ещё увидимся, друг, а пока до свидания».

Командир роты Палов узнал о стычке Зубова с Суворовым и вызвал их к себе.

— Если ещё раз узнаю о вашем поведении, будете наказаны оба. Идите и подумайте.

Докладывать генералу Палов не хотел. Полагал, что достаточно его вмешательства и беседы.

Но комроты пригласил к себе начальник училища.

— Что там происходит в вашей роте?

Палову разговор был крайне неприятен. Он недавно получил очередное звание подполковника, а тут опять неприятности. Он покраснел и встал.

— Сидите, — сказал спокойно генерал. — Зачинщик опять Суворов…

— Александр Суворов ни в чём не виноват. Он и тогда не дрался. Он выбил метлу граблями из рук Зубова…

— Я знаю. Это давний и неприятный случай, не будем о нём говорить. На месте Суворова я схватил бы этого Зубова за шиворот и привёл прямо ко мне. Но второй случай?

Палов улыбнулся.

— Понимаете, товарищ генерал, я не хотел бы придавать этому случаю большой огласки. Дело касается моей дочери Симы.

— Любопытно. Как это понимать? — генерал тоже улыбнулся. — Дочь ваша — красавица, но драться даже из-за неё недопустимо… Значит, в роте решили и этот случай замять?

— Нет, товарищ генерал, — проговорил Палов. — Зубов дурно высказался о моей дочери, и Суворов проучил его, дал пощёчину.

— Вот это я понимаю. Значит, умеет суворовец защитить честь своей подруги! Я надеюсь, что вы разобрались в этом. — Генерал подошёл к шкафу, достал китель, на котором в пять рядов красовались орденские планки, неторопливо надел его, посмотрел на часы.

— Давайте пока на этом закончим. Мне нужно в Главный штаб. Но к Зубову присмотритесь.