Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Такое не простят. А он, Джей-Ти — просто еще один черномазый, о побеге которого даже не факт что уже известно.

Сняв нелепые очки, Профессор аккуратно положил их на подоконник, а сам привалился к стене и закрыл глаза. Уже несколько часов он был совершенно один, тогда как с самого бегства из Неверлэнда они практически не расставались. И Джей-Ти отвык от одиночества. Сейчас он чувствовал это особенно остро.

Направление они выдерживали, благо трубы и коридоры не слишком петляли. Мидори делала пометки, хотя Ростислав надеялся, что возвращаться не придется.

Пару раз им пришлось преодолевать вброд заполненные мутной водой провалы в полу — результат отсутствия профилактических работ и дождей. Пить эту воду, конечно же, не следовало.

Атика явно устала и весьма заметно стала прихрамывать. Значит, все-таки потянула связки — отметил Ростислав и постепенно замедлил ход. Атика ничего не заметила, а Мидори, улучив момент, показала ему глазами на ногу Атики и одобрительно кивнула. Девчонка держалась как всегда молодцом, по дороге старалась занять Атику разговорами, зная, что так меньше обращаешь внимания на боль.

— Если бы не эта фигня с Катастрофой, я, наверное, в армию пошла, — доверительно сообщила она Атике.

— Ты? В армию? — засмеялась Атика. — Ты же актрисой собиралась быть. Зачем бросать такую прибыльную профессию?

— Актрисе армия тоже не помешала бы. Между прочим, тогда меня чаще бы приглашали на роли — ведь не надо было бы нанимать дублерш всяких, если я и сама могу сальто крутить и прочие трюки делать.

— В армии не трюкам учат, — заметил Шибанов.

— А то я не знаю, чему там учат! — огрызнулась Мидори. Некоторое время она молчала. Затем тихо сказала:

— Я в армию хотела, чтобы себя научиться защищать. От всяких…

— От всяких кого? — удивился Шибанов. — Ты же еще мелкой школьницей была, когда все это случилось… А потом всегда рядом с нами, тебя никто не обижал.

— А ты думаешь, в школе мало всяких уродов было? — возмутилась Мидори. — У меня одноклассник один был… урод. Меня к нему приставили помогать с учебой…

— Серьезно? У вас тут такое тоже было? А я думал, только у нас, — поразился Ростислав.

— Какое? — не поняла Мидори.

— Что к разным уродам отличников приставляли с учебой помогать.

— Не знаю, как у вас, а в нашей школе почему-то это было. Вот навязали мне этого урода, прихожу я к нему, а он дверь закрыл и говорит: «Хорошо, что ты пришла! У меня есть топор. Поиграем в расчлененку?».

Ростислав и Атика одновременно прыснули со смеху.

— Ничего смешного, — строго сказала Мидори, сама еле сдерживаясь, чтобы не засмеяться.

— А ты что? — спросила Атика.

— Я что? Я ему кулаком в солнечное сплетение засветила, а потом ему пришлось выучить наизусть всю поэму Лонгфелло «Песнь о Гайавате».

Тут уже Ростислав и Атика расхохотались так, что по коридору заметалось эхо. Да и Мидори тоже рассмеялась. Но их веселье продолжалось недолго.

В квадратной комнате наподобие коллектора им попался человеческий скелет. Он лежал, скорчившись в углу, некоторых костей недоставало. Никто не испугался — такого добра они насмотрелись на Закрытой Территории предостаточно — и скелетов, и трупов на разных стадиях разложения… Шибанов внимательно осмотрел останки и предположил:

— Давно лежит, по-моему. Может, во время начала эпидемии забился сюда и умер с голоду.

Но потом им попалось еще несколько скелетов — как целых, так и разбросанных на несколько ярдов. Вперемешку с костями валялись куски одежды, обувь, в одном месте — полицейский револьвер без патронов, в другом — разбитый радиоприемник… У шестого по счету костяка Мидори остановилась, наклонилась и сказала:

— По-моему, его кто-то грыз.

— Что?! — переспросил Шибанов.

— По-моему, его кто-то грыз, — повторила Мидори.

Ростиславу сразу же представились морлоки, существа из романа Уэллса «Машина времени», ушедшие жить под землю и питавшиеся мясом оставшихся наверху жителей… Скривившись — всплывет же не ко времени дрянь всякая — Шибанов поторопил Мидори, потянув ее за руку:

— Давайте не будем задерживаться, раз такие дела.

А еще через пару сотен ярдов Ростислав Шибанов предостерегающе поднял руку.

— Слышите?! — шепотом спросил он.

Впереди, в глубине коридора, что-то происходило. Шуршание, перешептывание, царапанье… Словно орда мерзких гномов выбралась из своих каменоломен, чтобы напакостить людскому племени. В далеком шипении и шуршании чувствовалась несомненная угроза, мало того, оно явно двигалось им навстречу, и Шибанов снял с плеча М-16.

— Что это?! — так же шепотом спросила испуганная Атика.

— Не знаю…

— Я видела ответвление, это шагов тридцать назад, — сообщила Мидори. Бывшая кинозвезда выглядела спокойной, тяжелый пистолет не дрожал в ее руке.

— Откуда мы знаем, что там, Ми?

— По крайней мере, там тихо, — резонно заметила девушка.

Они вернулись к ответвлению, шорох и шуршание следовали за ними по пятам, оставаясь пока за пределами света фонарика. В боковом коридоре обнаружилась пластиковая дверь с зарешеченным окошечком. Она была заперта, но врезной замок выглядел весьма хлипким.

— Укроемся здесь, — решил Шибанов. — Если что — попробуем выбраться наверх, это похоже на какой-то запасной выход.

Дверь в самом деле вылетела от удара плечом. За ней были уходящие вверх ступеньки. Пристраивая дверь на место, Ростислав услышал, как таинственный звук еще приблизился. Он выглянул в коридор, поднял фонарик и отшатнулся от отвращения.

Захлопнув дверь, Шибанов привалился к ней спиной.

— Нужно чем-то ее укрепить, — выдохнул он.

Девушки не стали задавать вопросов — изобретательная Мидори тут же взяла у Атики М-16, уперла прикладом в ступеньку, а стволом — в дверную ручку.

— Придется бросить, — вздохнула она. — Что там?

— Крысы, — коротко сказал Ростислав.

Сотни серых грызунов бежали по коридору. Шибанов навсегда запомнил их сплошной шевелящийся ковер, круглые уши, похожие на человеческие, отблескивающие красным глаза, острые зубы. Серая крыса-тварь, обитающая везде, кроме Антарктиды.

Что вспугнуло или приманило их? Может быть, движение — канализация выглядела так, словно людей здесь не было уже очень давно. Те же несчастные, чьи скелеты они видели в коридоре, становились для крыс лакомой добычей. Нет ничего удивительного, что грызуны так быстро среагировали и явились позавтракать…

Дверь уже ощупывали тонкие крысиные пальцы, скреблись и царапались. Зверьки злобно пищали, понимая, что добыча рядом, вкусно пахнет, но добраться до нее нельзя.

Затем они азартно принялись грызть дверь.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

«Илиада»

Гумилев всматривался в лица членов группы, собравшейся в малом конференц-зале.

Сам он сидел, что называется, в президиуме — за легким пластиковым столом, размещенным на невысоком подиуме. Рядом с ним озабоченно листал папку с бумагами Санич.

Члены группы рассредоточились по залу, собравшись, так сказать, по интересам. Люди Санича сидели с левой стороны, в ряд, торжественные, словно готовясь к вручению правительственных наград, и о чем-то вполголоса переговаривались. Посередине был Грищенко, который приветливо поглядывал на Гумилева.

Ученые сидели справа. Тарасов и Синцов вдвоем, на первом ряду кресел, за ними — критично озирающийся Артемьев, на значительном расстоянии от него — Вессенберг.

Ну вот, мрачно подумал Гумилев, уже начинаются проблемы. То, что вояки сидят отдельно, в принципе, принимается — у них будут свои собственные функции, ученые для них — объект защиты. А вот Артемьев, как и ожидалось, оригинальничает. И Вессенберга его парни пока не приняли, что ожидаемо, но нежелательно. Как бы там ни сложилось впоследствии, не надо бы вот так сразу показывать, что мы — сами по себе, а ты в нашу песочницу не лезь.

Эстонец, казалось, не обращал на это никакого внимания. Он добродушно разглядывал стены конференц-зала, сделанные из панелей мореного дуба, потом поймал взгляд Гумилева и улыбнулся.

61
{"b":"249373","o":1}