Паоло еще минуту сидел за столом, выпил бокал слабоалкогольной жидкости с местным наименованием, после чего отправился выполнять инструкции. Фирма, которой он сделал заказ, существовала в списках уже вторую неделю, исправно предоставляла отчетность и аккуратно занималась перепродажей компьютерных аксессуаров — следящую аналитическую программу службы безопасности это удовлетворило. Контактные очки, разумеется, тоже проверили, уже с участием человека, на предмет разнообразных «жучков», но ввиду уважения к частной жизни сотрудников высшего звена не дали подсаживать туда своих. Считалось, что стационарный контроль в стенах офиса достаточно надежен.

Гринтауэр ввалился в номер, запер дверь. Немного подумав, проделал все обычные вечерние манипуляции и уже в постели вставил в органайзер диск и надел очки.

— Вас приветствует учитель живописи эксклюзивного образца. — На бирюзовом фоне проступили строчки обращения, и одновременно нейтральный хрипловатый голос начал повествование о парижских достопримечательностях. — Мистер Гринтауэр, ваша личность идентифицирована. Прошу внимательным образом прочитать следующие инструкции. — Бирюзовый фон начал зеленеть, и черные буквы бежали по нему, как муравьи по листьям. — Завтра вы пойдете на местный блошиный рынок, — появившаяся карта осветила его ожидаемый маршрут, — в лавке старьевщика Йохансена будет распродажа парижской киношной и театральной рухляди, нескольких центнеров барахла, которое ему удалось там собрать.

Образы нестройной толпой неслись перед глазами Паоло. Он увидел отделанные якобы дубом внутренности лавки, бодренькое лицо старьевщика, контейнеры со шмотками в подсобке, ящики, набитые вазочками, подсвечниками, лакированными рамками — всеми этими атрибутами псевдобогатой обывательской жизни.

— Открытие лавки будет обеспечено к вашему приходу, но постарайтесь быть там к десяти часам местного времени. Тогда же будет вскрыт контейнер с костюмами. Будьте особенно внимательны, мистер Гринтауэр, за вами с высокой вероятностью будет вестись стандартное сопроводительное наблюдение! Мы не сможем воздействовать на события непосредственным образом в зоне вашей прямой видимости!

Экран мигнул красным цветом и нарисовал гудящий автомобильный клаксон.

— Практически наверняка товар из означенного контейнера будет выложен на левую сторону прилавка, под корабельным рулем.

Оттеняя бегущую строку инструкции, вспыхнула очередная картинка.

— Интересующая вас вещь — костюм мушкетера из запасников киностудии, исторически точно воспроизводящий мундир и экипировку того времени. Приблизительная стоимость, — на фоне изображения костюма и атрибутов высветилась цифра, — это приобретение абсолютно необходимо. Костюм содержит ряд подробнейших инструкций по написанию интересующего вас полотна. Ввиду того, что вероятность воспроизведения вами всей гаммы чувств портрета мала, в мундире будет содержаться система управления вашей мускулатурой. — Вырисовалось переплетение проводов и каких-то датчиков, встроенных в материю. — Благодаря ее воздействию вы сможете идеально воспроизвести картину. Немедленно после покупки, не занося ее ни в один из офисов, поместите костюм в ваш особняк «Сиреневый бабуин». Система координации мышц в швах и тканях не нова, а всего лишь доработана, и приборы контроля, стационарно размещенные в вашем особняке, ее не засекут. Однако в официальных помещениях компании эта система будет немедленно обнаружена даже в латентном состоянии. — Паоло был продемонстрирован интернациональный череп с перекрещенными костями. — Внимание! С осторожностью пользуйтесь данным диском! Внимание! С осторожностью используйте данный прибор 0р75, в дальнейшем он не сможет идентифицировать вашу личность, высока вероятность внедрения в него контрольных устройств. Чаще берите его с собой и по истечении недели купите новый. — Очередной пакет наглядных инструкций пришел перед взором Гринтауэра.

После этого на экране возникло стандартное дерево катали; а обычного учебного диска. Паоло бегло просмотрел его — там были советы приобрести несколько десятков книг по искусствоведению и костюмам той эпохи. Были ссылки на еще большее количество источников. Имелись подробнейшие инструкции по покупке красок, кистей, холста, оборудованию рабочего места. Там был сам портрет, разобранный в мельчайших деталях, включая подпись самого Паоло. Голос экскурсовода, повествовавший о парижских мостах, только мешал ему.

— Ладно, пора спать. — Гринтауэр сладко зевнул, потянулся, уложил аппаратуру в ящик тумбочки и заснул.

На следующее утро, как заправский шпион, он еще затемно упаковал чемоданы и отправил их в аэропорт. У него вполне официально до рейса оставалось три часа свободного времени. Паоло кружил по рынку, придерживаясь беспорядочной траектории, тратя чуточку денег здесь, чуточку там, стараясь не перегружать карманы сувенирами. К лавке подошёл точно в назначенное время.

Внутри только начиналась свалка, образуемая покупателями при всякой крупной распродаже уцененного реквизита и дорогих сувениров. Почему дорогих? Такими становятся безделушки, которых хоть раз коснулась любая часть тела знаменитости. Гринтауэру удалось прорваться к прилавку, оттеснив какую-то растолстевшую любительницу искусства. Он порылся в платьях, камзолах и кринолиновых юбках прошлых эпох, так тщательно воспроизведенных киношниками, откопал там искомый комплект, завернутый в полиэтилен, расплатился и вырвался наружу.

Самолет, дорога домой, распаковка вещей не заняли много времени. Уже к вечеру он примерял покупку, а маленький, оформленный под лемура робот бегал вокруг него с зеркалом. Перо немного полиняло, кружева чуточку расползлись, ткань слегка потерлась, но эти мелочи не были так заметны, костюм сидел будто сшитый по его мерке. Внешне никаких датчиков не обнаружив, Паоло вновь обратился к инструкциям диска.

— Подготовьте место для работы, — потребовал очередной параграф.

Два дня заняли покупки, чтение книг, воспоминания о собственных живописных работах. Пришлось сделать два десятка набросков и даже один посредственный эскиз. Наконец холст был натянут и загрунтован, краски готовы, костюм надет, установлено зеркало.

Вот тут началось искусственное вдохновение — легчайшие покалывания током указали ему, как держать кисть, как делать мазок. Перчатка аккуратно вела его пальцы, не давая сбиться с линии. Тонкий штрих, мазок, еще мазок, вот тут надо вести кисть с вывертом. Он сообразил надеть контактные очки, вставить диск и подключиться к системе сопровождения. Она показывала его со множества точек, он видел себя будто в десятках зеркал, а диск рассказывал, где и как рисовать. Паоло стал буквально марионеткой, послушно исполнявшей указания костюма.

И вот на холсте начали проявляться контуры фигуры, этот разворот плеч, эта расслабленная вальяжность позы, скрывающая уверенность в своих силах. Паоло сосредоточился на выражении глаз, лице. В те несколько дней он понял, что значит быть кистью гения, резцом мастера, смычком виртуозного скрипача. Ему пришлось несколько раз переписывать нос, ловить полутона кожи, контрастность теней. Но у него получилось, он смог, и задень до отбытия в Европу его лицо уже смотрело на него с полотна.

Гринтауэр принял меры предосторожности. Вечером перед отъездом он созвал на маленькую вечеринку нескольких ближайших друзей. Подобная компания есть у любого уважающего себя человека из высшего общества: такие же, как он, лоботрясы, в чьи немногие достоинства входят состоятельные родственники и хорошее образование.

— Ну как мой новый опыт в живописи? — Паоло сорвал чехол с незаконченного автопортрета.

— Bay... Ну это круто! — Девушка с фиолетовыми бровями и такими же зрачками подняла большой палец.

— Впечатляет.

— Паоло, да у тебя получается! — Молодой человек в оранжево-матовом костюме-тройке и с механической ящерицей, сидевшей на его плече, отставил бокал со спиртным и зааплодировал.

Чтобы окончательно закрепить успех, он тут же натянул мундир, продемонстрировав себя в качестве оригинала. Десяток движений кистью, оттенявших подбородок его двойника, покорили гостей. И вот в дополнение к наброскам, указывающим на его авторство, у него появились свидетели. Теперь живые люди могут сказать, что картину рисовала его рука, а не манипуляторы робота.