Ноа, в отличие от остальных, озаботился именно поиском названия. Причем еще с того пьяного разговора с Джеком в машине. Воскресенье, понедельник, вторник, среда – уже четвертый день Ноа искал слово с нужным смыслом. Он даже не ходил обедать, а сидел в углу офиса.

Вечером среды он вернулся домой и снова сел листать словарь. И тут его мысли были прерваны громким, звонким звуком телефона: пришла эсэмэска. Обозленный вторжением, он подошел и перевел телефон в режим вибрации. Потом снова взял словарь, начал листать. Остановился. Посмотрел на телефон. Затем встал, взял его, подержал в руке и, продолжая вертеть, глядел на него потрясенно. «Вибрировать», – подумал он и снова бросился к словарю. Трястись. Пульсировать. Колыхаться. Дергаться. Вперед-назад, что-то такое.

Идея с обновлениями статуса увлекла всех, но у Ноа был к ней личный интерес. Как он уже объяснял Джеку, «Статус» призван сделать людей не такими одинокими. И его самого в первую очередь. Личная жизнь, бизнес, а теперь и дружба – все это тесно сплетено с Odeo, и все теперь разваливалось. А вдруг сейчас это удастся склеить заново? Он считал, что название проекта должно как-то отражать эту идею.

Вибрирующий телефон натолкнул его на мысль о мозговых импульсах, вызывающих непроизвольное сокращение мышц, дрожь. Может, так и будет – дрожь? Нет, не пройдет. Он продолжал листать словарь. Дошел до сочетания tw. Twister, Twist tie, Twit, Twitch, Twitcher, Twitchy, Twite. Вот оно, нашлось.

«Легкий чирикающий звук, производимый некоторыми птицами». Сердце Ноа учащенно забилось, и он продолжил читать. «Похожий звук, особенно высокий, при разговоре или смехе».

Оно. «Возбуждение, волнение, экзальтация; трепет».

И глагол twitter – чирикать, щебетать, болтать; напевать, дрожать, трястись от нервного возбуждения.

Щебетать. Щебетал, щебечу, щебечет.

Солнце уже клонилось к закату, и Ноа в полутьме сочинял письмо Эву: «Что ты скажешь по поводу доменного имени twitter? – А затем, подумав о возможном подзаголовке на сайте, добавил: – Совершенно новый уровень связи. Или что-то в этом роде».

Когда кто-то предлагал название группе, он делал это убедительно. Каждый втайне надеялся, что именно его предложение окажется лучшим. Наконец все согласились, что Twitter – правильный выбор. Биз начал набрасывать эскизы логотипов.

Поскольку новый сайт должен был позволить людям делиться обновлениями через текстовые сообщения, Джек предложил убрать из названия гласные: так было модно в долине, по модели сайта Flickr (обмен фотографиями). Twitter или Twttr сможет использовать специальный пятизначный телефонный номер как короткий код для отправки сообщений. Доменное имя никем не занято.

Народ разогревался для разработки, и тут Тим Робертс, остававшийся директором по продуктам Odeo, быстро выставил крупный знак «СТОП». На совещании, где Эв рассказывал про Twitter, Тим огласил свои опасения:

– Во-первых, понадобится много людей, чтобы всё это заработало, – заявил он. – А во-вторых, я вам всем разослал письмо. Иначе сложно объяснить. Но надо бы поосторожнее.

Эв нехотя согласился. После долгих обсуждений решили, что лучше заняться изучением других идей, а не фокусироваться только на Twitter. Пока Джек, Ноа и Биз продолжали разрабатывать идею со статусами, Эв решил провести последний «день творца».

Впервые такой день, или «хакафон», был организован 6 февраля 2006 года, когда Odeo начал крениться куда-то вбок. Тогда Эв разослал по всей компании письмо: «Дамы и господа. Я рад объявить о начале первого Хакафона. Хакафон – мероприятие на весь день. Каждый пытается придумать что-то полезное для компании, но не в той сфере, в которой сам должен работать».

Основные правила просты: мозговой штурм начинается в 9:30 утра и заканчивается в 18:30, когда Эв прозвонит в колокол. После этого, под пиво и закуски, каждый представляет свой хакафон-проект. Совместная работа приветствуется, но есть правила: некоторым людям (главным деструкторам) лучше не работать вместе. Над чем работать? Да над чем угодно. Главное – какая-то разумная связь с Odeo, чтобы было с чем плыть дальше. Но диапазон максимально широк.

Тогда, во время первого мозгового штурма, Джек как раз уехал на неделю и не смог участвовать. После этого прошло еще несколько штурмов, и предстоящий должен был стать последним. На следующий день сотрудники шныряли от одного стола к другому, пытаясь набрать себе команду – словно школьники, которым объявили, что они должны найти себе напарника и вместе раскрасить книжку.

В день мозгового штурма группы расселись по углам и начали фонтанировать идеями. Все пытались прежде всего ответить на главный вопрос, поставленный Эвом: если бы вам сегодня предстояло основать новую компанию или перепрофилировать Odeo, что бы вы начали создавать?

Флориан Вебер, молодой немецкий программист, сколотил команду из Джека и Дома, и они отправились есть буррито в Mexico Au Parc на краю Южного Парка. Затем пришли на старую деревянную коричневую детскую карусель, чтобы обменяться идеями. Джек натянул шапочку еще глубже, чтобы не замерзнуть, и рассказал Дому и Флориану о своей идее обновляющихся статусов (они о ней еще не слышали).

– А почему не использовать голос? – спросил Дом.

– Ну, можно и так, – согласился Джек. Но затем объяснил, что с помощью текста можно посылать сообщения из шумных клубов, откуда обычно невозможно даже позвонить, не то что наговорить что-нибудь внятное.

Флориан, как и Джек, был завсегдатаем ночных рейв-вечеринок и с энтузиазмом кивал.

– Так мы сможем узнать, где идут самые клевые вечеринки, – сказал он.

– А как это еще можно использовать? – спросил Дом.

– Например, моя мама сможет смотреть, чем я занят, – ответил Джек.

В офисе все долго слонялись по углам, но постепенно расселись по своим рабочим местам и стали оформлять придуманные затеи. По столикам ползали мышки. Клавиши интенсивно стучали. В тишине вечерней зари, опалившей Сан-Франциско, раздалось «дзынь» колокола: время истекло. Все сбежались в общую комнату. Банки пива открывались с шумным хлопком, винные пробки летели в потолок – и каждый начал представлять свой проект.

В итоге все проекты оказались во многом похожи. Представили Twitter, проект «Цепи долой», «Кетчуп», «ВыКрик» и несколько других, так или иначе реализовавших принцип обмена текстовыми сообщениями с друзьями. Когда презентации закончились, все получили выходной. Эв пообещал все обдумать.

Спустя несколько дней Эв отправил письмо Ноа и нескольким другим топам Odeo. Джек занимал столь низкое положение в компании, что в число адресатов не попал.

«Что касается нового проекта, то наиболее сильным мне кажется Twitter (он же Twttr). У нас впереди может быть еще много обсуждений, и я могу поменять свое мнение, но считаю, что должен сейчас подвести какую-то черту, и мое нутро голосует за Twitter. Джек ухватил большой кусок, и мы должны от него откусить», – писал Эв. И дал отмашку запускать строительство.

«Легкий чирикающий звук, издаваемый некоторыми птицами».

Согласовали, что Джеку и Бизу дается две недели на создание первого прототипа. Главный разработчик – Флориан. Ноа руководит общим развитием. Джереми сможет помочь Twitter, если возникнет необходимость. Все остальные, включая Рэбла, Дома, Кристал и Блейн, по-прежнему занимаются Odeo, пока руководство ищет тех, кто захочет купить подкастинговую компанию.

«Звук, особенно высокий, при разговоре или смехе».

Тима Робертса проект по-прежнему не убедил. «Мне кажется, мой голос выпадает из общего хора, что несколько странно, – писал он коллегам. – Но у меня сохраняются вопросы по поводу Twitter и его шансов на успех».

«Волнение или возбуждение».

Но время сомнений и размышлений ушло. Эв, Ноа, Биз и Джек получили новую мечту. Проект, который хотели построить.

«Щебет».

Джек встал и, подняв руки к небу, словно Супермен, готовящийся взлететь, прокричал: «Е-е-е-е-есть!»