— Прошу вас, милорд. — Мисс Пиббл отложила в сторону перо.
— Где леди Элисса?
— Значит, вы снова потеряли ее, лорд Корк? — Эмма Пиббл нахмурилась.
— Нет, мисс Пиббл, я ее не терял. — Сегодня он ее даже не находил. — Просто кое-что хочу ей показать, — добавил он, указывая на книгу под мышкой.
— Она упоминала о встрече с Голсуорси. Думаю, вы найдете их в розарии, милорд.
— Благодарю вас, мисс Пиббл, — он попятился из кабинета. — Ваши сведения, как всегда, трудно оценить по достоинству.
Если он был прав — а Майлс был почти уверен в собственной правоте — Элисса сочтет его сведения еще более бесценными. Размышляя об этом, Майлс направился к «Будуару миледи».
— Доброе утро, милорд, — произнесла Элисса, когда подняла голову и увидела направляющегося к ней Майлса. — Поразительно, как много сорняков успело вырасти всего лишь за три дня!
— Доброе утро, миледи, — поприветствовал ее Майлс в ответ. — Значит, вы уже полностью оправились?
— Совершенно, милорд.
— И занимаетесь прополкой?
— Да, занимаемся, — она торопливо поправилась: — Занимаюсь.
— А где же ваш апостольник, миледи?
Элисса запрокинула голову и рассмеялась. В отличие от других знакомых ей мужчин, Майлс Сент-Олдфорд действительно умел быть забавным.
— На этот раз я решила обойтись без апостольника, сэр. А что это у вас такое? — поинтересовалась она.
— Книга о старинных сортах роз, — последовал ответ.
Казалось, маркиз обладает особым умением на время лишать ее дара речи.
— Я и не знала, что вы интересуетесь розами, — наконец произнесла она.
— Я стал интересоваться ими совсем недавно. — На его красивом лице появилась таинственная улыбка. — Или скорее я вновь вспомнил давнее увлечение. — И он протянул Элиссе небольшую книгу в красном переплете.
Элисса, разумеется, сразу узнала труд, написанный ее отцом.
— А, папина книга о розах… Я не видела ее уже несколько лет. Где вы ее разыскали? — спросила она, вытирая руки об юбку и поднимаясь на ноги. — Нет, мне не следует браться за нее, — посетовала Элисса, — я вся перепачкана землей и травой.
— Я обнаружил ее в библиотеке, с помощью сэра Элфрида, — сообщил Майлс. — Впервые я прочитал книгу вашего отца, когда мне было всего пятнадцать лет.
— В то лето, когда вы гостили здесь, в аббатстве, у моих родителей?
Майлс кивнул.
— Последние два дня я все время стараюсь о чем-то вспомнить, и теперь, кажется, понял, что именно — ваш отец пишет здесь о легендарной белой розе.
— О легендарной белой розе? — еле слышно переспросила Элисса. — Но ведь большинство старинных сортов роз были — и остаются — розовыми.
— Вот именно.
— Не думаете ли вы… — начала она взволнованно.
— Вполне возможно, — прервал ее Майлс.
— Но это невероятно!
— Пожалуй.
— Сухая лоза! — хором воскликнули оба.
— Вы еще не успели посмотреть на эту белую розу? — спросил Майлс.
Элисса покачала головой — она ждала Майлса.
— Думаю, сейчас самое время взглянуть на этот чудесный цветок — верно, миледи? — И Майлс предложил Элиссе руку, уверяя, что немного грязи не повредит ни ему, ни его одежде.
Они прошли по мощеной дорожке через «Будуар миледи» к тому углу, где древняя лоза, извиваясь, карабкалась на стену сада.
— Здесь не одна белая роза! — воскликнула Элисса, затаив дыхание.
— Боже, Элисса, здесь не меньше десятка белых роз! — вслед за ней изумился Майлс, когда они поближе подошли к стене.
Глава 15
— Здесь не может быть никакой ошибки, — сообщила Элисса. — На лозе была всего одна роза. Голсуорси клянется могилой своей матери, и трое его помощников могут подтвердить это. А теперь — вы только посмотрите! — И она подняла руки ладонями вверх, а потом безвольно уронила их.
— Да, только посмотрите, — эхом повторил Майлс.
Элисса вновь сосчитала цветы — на лозе расцвело двенадцать крупных роз.
— Ничего не понимаю.
— И я тоже.
Они подошли поближе и рассмотрели цветы. Розы сияли девственной белизной, а в середине каждого цветка было несколько красных лепестков в форме слезы.
— Никогда еще не видела таких роз, — воскликнула Элисса. И, помолчав немного, поправилась: — Разве что на нашем фамильном гербе. Интересно, имела ли эта разновидность свое название?
— Да.
Элисса перевела взгляд на Майлса.
— «О роза, кто рискнет тебе дать имя? «
— По-видимому, кто-то уже рискнул много лет назад. Я обнаружил это название в труде вашего отца. — Майлс открыл книгу, которую держал под мышкой, и начал читать вслух: — «Несмотря на то, что сам я не удостоился чести увидеть их на своем веку, и никто в округе не видел этой особенной разновидности, считается, что легендарная роза была белой, с кроваво-красными лепестками в середине. Она растет только в одном месте — у садовой ограды аббатства Грейстоун и носит название „Слезы миледи“.
— Слезы миледи — тихо повторила Элисса.
— Вы видите сходство с легендой, на которую ссылается ваш отец, хотя здесь она выглядит скорее не сказкой, а подлинной историей, — продолжал Майлс, переворачивая страницу. — «Жила некогда прекрасная и гордая знатная леди, которая нашла приют в аббатстве, когда ее возлюбленный, славный рыцарь королевства, отбыл в Святую землю, сражаться за своего короля, Ричарда Львиное Сердце».
— Львиное Сердце, — пробормотала она. — Должно быть, этим рыцарем был Роберт Смелый.
Майлс мельком взглянул на нее.
— Он не упомянут имени, но, думаю, можно догадаться, кого имел в виду эрл. — «Набожность леди не уступала ее красоте. Долгие часы она проводила, молясь в часовне… « — продолжал читать Майлс.
— В часовне Богоматери! — воскликнула Элисса, всплеснув перепачканными землей руками.
— «Когда леди не возносила молитвы в часовне, она работала в саду… «
— В «Будуаре миледи». — Казалось, кусочки разобранной мозаики наконец-то начинают складываться.
— «Перед тем как уехать, рыцарь приказал устроить колодец за оградой сада, чтобы леди было где брать чистую воду для своих цветов… «
— Рыцарский колодец!
— «В память об уехавшем рыцаре леди посадила редкую белую розу. Каждый день, выходя в сад, она оплакивала своего возлюбленного, с ужасом думая об опасностях, грозящих ему в далекой и чужой стране».
— И плакала она не зря, — заметила Элисса. — Во время крестовых походов погибли тысячи рыцарей.
Майлс согласно кивнул.
— Даже если рыцарь был достаточно удачлив и спасался от гибели на поле брани, часто он становился добычей болезней прежде, чем успевал вернуться домой, — Майлс перевел глаза на книгу. — Во всяком случае, легенда гласит, что слезы леди были настолько обильными, что ее сад никогда не приходилось поливать.
— Держу пари, эти алые лепестки в середине цветка — ее слезы, — произнесла Элисса, вспоминая, сколько раз она убегала в сад, чтобы поплакать в уединении, особенно после смерти родителей. Она тоже поливала цветы собственными слезами.
— Вы выиграли пари. Именно об этом ваш отец пишет в следующем абзаце.
— У жен римских воинов, ушедших воевать, был обычай: в отсутствие мужа собирать слезы в стеклянный сосуд. — Голос Элиссы заметно дрожал. — Такой сосуд хранится в комнате древностей аббатства — маленький, из синего стекла, с горлышком, заткнутым пробкой все восемнадцать веков, с до сих пор сохранившимися внутри женскими слезами… — Она судорожно вздохнула. — Отец пишет, что было дальше с этой леди и рыцарем?
Майлс покачал головой.
— Нет.
— Хотела бы я знать, как ее звали, — задумчиво произнесла Элисса.
— Здесь об этом не сказано.
— Вероятно, отец не знал. — Элисса пожала плечами.
Майлс склонился над одним из цветков и глубоко вдохнул.
— У «Слез миледи» очень приятный аромат. Необычный, — вновь вдохнув, добавил он.
— Необычный?
— Но знакомый, — нахмурился Майлс.