— Проще простого, — отозвался оператор. — У нас уже есть кадры с ныряльщиками. Остальное — дело лаборатории.

— Не пойдет. Я хочу снять ее на фоне скал, обнаженной…

— Теперь ты меня понимаешь! — воскликнул Бристол.

— Днем, ночью? — захотел узнать Макклинток.

— Днем. Звук не нужен.

Макклинток почесал нос.

— Должно получиться одним дублем.

— Ты так мне ни разу и не говорил, как собираешься закончить картину, — заметил Бристол.

— Как-нибудь вот так, — ответил Форман. — Фантазия Шелли: она прыгает со скалы, длинный медленный полет вниз. Зритель наблюдает. Потом быстрый наплыв, и мы видим ее обнаженное тело, распластавшееся на камнях внизу, вокруг него плещется море. Камера застывает, и Шелли в объективе кажется бабочкой, приколотой к листу бумаги. Потом камера медленно поднимается, дает панораму залива, следуя за изящно парящим над водой парашютистом…

— Звучит неплохо, — прокомментировал Бристол. — При условии только, что ты закончишь все вовремя.

Своим аккуратным и плавным почерком, который неизменно завоевывал каллиграфические награды в школе, Саманта подписала каждый из шести экземпляров контракта. Рядом расписался Тео, поставив свою тщательно выработанную и абсолютно неразборчивую подпись. Он протянул бумаги Бернарду, который положил их на столик с изразцовой поверхностью перед Марселлой, показывая, где она должна поставить свою подпись в качестве свидетеля.

— Вот! — воскликнул Бернард. — Готово! Я предлагаю отпраздновать.

Служанка принесла шампанское, Бернард разлил его по бокалам и произнес тост:

— За долгие и выгодные отношения!

Тео улыбнулся Саманте.

— С удовольствием выпью за это!

Опустив глаза, она сделала маленький глоток.

— Это отличное шампанское, — сказала Марселла.

— Двадцать пять долларов США за бутылку, — объявил Тео. — Я им торгую. Мой стиль…

Бернард взболтнул шампанское в своем бокале.

— В американских бизнесменах есть некое уникальное je ne sais quoi[135], которое я нахожу привлекательным. Француза в такой ситуации больше бы занимала красота и культура. Японец кивает и кланяется, считая невозможным показать свое отрицательное отношение к чему бы то ни было. Немец — ну, что можно сказать про немца, — он бы организовал празднество и отдавал приказы.

— А американец? — осторожно спросила Саманта.

— Je ne sais quoi, — повторил Тео, сам удивляясь своему невыразительному, типично американскому произношению.

— Точно, — подтвердил Бернард.

— Насколько я знаю, у вас есть сын, — сказала Марселла, поддерживая светскую беседу.

Тео улыбнулся своей печальной отцовской улыбкой.

— Я боюсь, у нас слишком мало «заряда», как сказало бы его поколение. Вы же знаете, какие они сейчас, — все в поисках конца радуги на небе, при этом даже не осознавая, что это всего лишь иллюзия.

«О, Боже мой», — подумала Марселла и немедленно зааплодировала:

— Очень хорошо сказано.

— Прагматизм, — пробормотал Бернард, скорее себе самому. — Вот синоним американского бизнесмена.

— Тео прагматик, — сказала Саманта. — Это одно из тех качеств в нем, которое я так ценю. Так много людей сегодня являются либо бездельниками, либо мошенниками. Это большое облегчение — быть связанной с человеком, который знает, чего он хочет, и добивается этого.

Тео поочередно оглядел лица собеседников.

— Ну, что же. Очень мило с вашей стороны, так сказать, Саманта. Я ценю это. Я думаю, сейчас самое время сказать. У меня приготовлена для вас еще парочка сюрпризов.

— Я обожаю сюрпризы! — воскликнула Марселла.

— Сюрпризы, — мрачным эхом отозвался Бернард.

Тео откашлялся.

— Итак, начнем. Я долгое время серьезно задумывался над вопросом, что в косметическом бизнесе — как в одном из разновидностей бизнеса вообще — является неправильным. Мой вывод: настало время дать женщинам мира уникальный продукт — продукт, который не только обещает ей еще большую красоту в будущем, но и имеет весьма практичные немедленные преимущества и выгоды в настоящем.

— Великолепная мысль, — без всяких эмоций в голосе прокомментировал Бернард.

Тео смерил его холодным взглядом.

— Я боюсь, что не совсем понимаю вас, мистер Гэвин, — сказала Марселла. — Разве это совсем не то же самое, чем сейчас занята парфюмерная промышленность?

— Зовите меня Тео, Марселла.

— Тео.

Он улыбнулся Саманте.

— Я задам вам вопрос: как выглядит средняя женщина к ночи, когда ложится в свою супружескую постель? Жирный, размазанный по лицу крем, в волосах бигуди или заколки. Мертвые восстали бы из своих могил, если бы увидели ее.

— Какое красноречие! — сказал Бернард, выпивая еще шампанского. — Какое воображение!

Тео кивнул.

— Как, скажите на милость, все это может соотноситься с любовной жизнью средней супружеской пары?! Ни один мужчина не в состоянии почувствовать в себе достаточно интереса к такому созданию рядом с собой. Что он делает? Поворачивается к ней спиной и благополучно засыпает.

— Или заводит интрижку со своей секретаршей, — добавил Бернард.

— Как это мерзко! — воскликнула Саманта.

— Необходимо что-то делать, — сказала Марселла. — Я всегда была того же мнения.

— Нужно срочно что-то делать, — подтвердил Бернард, наливая себе еще шампанского.

— В своих турне, — сказала Саманта, — я обязательно буду рекомендовать всем женщинам использовать на ночь духи. Американское супружеское ложе должно быть возрождено.

— Браво! — отозвался Бернард.

Марселла мило улыбнулась Тео.

— Могу поспорить, вы в своей шляпе фокусника прячете просто фантастическое решение!

— Да, думаю, что да. Для женщин настало время пользоваться на ночь новыми живительными косметическими средствами, но при этом сохранять свой сочный и соблазнительный аромат.

— Сочный и соблазнительный, — пробормотал Бернард.

— Но естественный, — добавил Тео.

— Как?

— Да, как?

— Естественный — ключевое слово. Это означает новые запахи, абсолютно новую косметическую химию. Персики, клубника, свежий лимон…

— Колоссальная идея! — сказала Марселла.

— Новаторская идея! — сказала Саманта.

— Это прагматичная идея? — поинтересовался Бернард.

— Можете поверить мне на слово, — ответил Тео. — Эта мысль гарантирует целое состояние. Я чувствую это. Представьте себе. Целая серия: кремы, лосьоны, дезодоранты, духи, мыло — все изготовлено из натуральных продуктов. Органическая косметика!

— Идея, время которой пришло, — обратился Бернард к своему бокалу.

— Совершенно верно, — сказал Тео. — Фрукты, цветы, никаких добавок. Не больше, чем необходимо, по крайней мере. Я засажу своих химиков за работу. Они уже разработали специальное средство, которое способно улучшить цвет кожи любой женщины.

— Это невероятно! — воскликнула Марселла.

— Вы можете нам рассказать? — спросила Саманта, подаваясь вперед.

Тео заговорил тихим сильным голосом:

— Редкий индийский чай в смеси с соком розового листа. Наносите вечером без всяких ограничений, состав остается невидимым, а аромат от него, как от экзотического восточного сада.

— Потрясающе!

— Блестяще!

— В самом деле, — произнес Бернард, ощущая, как неповоротливо и лениво работает у него мозг, который не в силах удержать какую-то неуловимо ускользающую от него мысль на достаточно долгое время, для того чтобы Бернард смог бы ее хорошенько рассмотреть. Он досадовал на себя за то, что выпил слишком много шампанского.

— Мы начнем производство сразу же после Нового года. Уверен, наша продукция будет раскупаться просто мгновенно.

— Как интересно!

— Я не останавливаюсь на этом. Будет создан целый каталог новых разработок. Я уже заказал жидкость для полоскания рта и зубную пасту…

— Мое восхищение вами, Тео, — сказала Саманта, легко и быстро дотрагиваясь до его руки, — растет тем больше, чем больше я слушаю вас.