— Кто такая?

Лакей опытный ответил сразу:

— Графиня Коссель!

Король похотливо разглядывал возможную претендентку на ночь в его спальне. Лицо, как у греческой статуи, профиль, очаровательный прямой носик, грациозная шея, тонкоочерченная линия чувственных губ, а кожа… о, мрамор. Чистейший мрамор. Густые локоны волос, черных, как грива его любимого жеребца. Грудь… о как она соблазнительно высока, как стесняет ее этот корсаж, но как он и подчеркивает ее. То, что расположено ниже, король даже не сомневался, должно было быть превосходным. Но…Аврора. Хороша, конечно. Иначе и быть не могло. Король ценит только красоту. Но все в прошлом. Все проходит. Пора! Пора избавляться от Авроры. Хочется ту! Король даже потянулся в истоме сладкой, представляя незнакомое обнаженное тело, как ее, этой графини Коссель.

Аврора заворочалась, просыпаясь. Потянулась сладко, еще в дреме пребывая.

— А не послать ее к Карлу? — мелькнула мысль. — Говорят, мой проклятый кузен не особо много и видел подобного. Как истинный солдат он предпочитает маркитанток. А ведь ни один мужчина не устоит перед прелестями Авроры. Как на нее всегда пялились эти вислоусые паны-поляки. Просто поедали глазами. Правильно, пусть едет к Карлу. Послужит не только королю, но и отечеству. Тем же, чем и королю. — Августа рассмешила собственная шутка. — Все. Решено.

— Аврора! — повернулся к красавице решительно, — ты поедешь к Карлу.

— М-м-м — графиня еще не проснулась и нежно мурлыкала, — к какому Карлу, мой дорогой.

— К моему кузену шведскому. Чтоб его черт забрал! — разъяснил король. Аврора проснулась моментально:

— Куда? Почему я? — встрепенулась и даже села. Король внимательно осмотрел обнажившуюся грудь любовницы и кивнул утвердительно — потому что ты поедешь спасать своего короля, — а сам подумал: Нет, не устоит мальчишка!

— Я? Спасать? Но, Август, как?

— Я решил сделать тебя своим посланником к Карлу! — объявил ей король.

— И что я должна там буду делать? Позволь поинтересоваться!

— Все что потребуется, Аврора! — цинизма королю было не занимать, — Главное, соблазнить этого мальчишку! И заставить делать то, что нужно тебе. А точнее мне. Поскольку я твой король. А ты мой посланник. Так поступают все. — пожал плечами в свое оправдание.

— Мне все понятно, Август! — красавица отшвырнула одеяло и встала во всей своей пылающей наготе. — Скажи прямо: Ты мне надоела! Я что не видела, как вчера весь вечер, ваше величество изволило пялиться на эту выскочку, эту провинциальную польскую шлюху Коссель!

— Аврора, — примирительным тоном произнес король, — я просто хочу чтобы ты сослужила может самую главную службу своему монарху. Ты, и только ты, можешь спасти меня и … и всю Саксонию. Остановить этого безумца.

Графиня возмущенно молчала. Ее тонкие ноздри слегка раздувались от гнева.

Август терпеливо ждал. Аврора постояла еще немного в раздумьях и решительно повернулась к королю:

— Раз, ваше величество, определяет меня на службу. — сказала язвительно, — то какой размер жалования мне будет установлен?

— Только не продешевить, — быстро сообразил Август:

— Двадцать тысяч золотом сейчас, и пожизненная рента в десять тысяч годовых. — это были огромные деньги. — Если все получиться — добавил поспешно.

— Это еще не все! А наш сын? Что ты подаришь ему, нашему очаровательному Морицу[14]?

— Графский титул — не задумываясь, пообещал король.

— Деньги и бумаги сегодня!

— Исполню, моя любовь.

Аврора еще немного подумала и кивнула очаровательной головкой:

— Я согласна, мой царственный прохвост. Когда мне ехать и где искать твоего недруга?

— В Краков. Незамедлительно. Ах, иди ко мне, моя красавица. Я тебя расцелую. — Август был счастлив, что все так легко получилось.

— Мой король! — Пипер тихо проскользнул в кабинет к Карлу XII.

— Что такое, советник? — отозвался юный монарх, занятый письмом королеве-бабушке. Хедвига-София настойчиво интересовалась, когда ж ее внук остепениться, жениться и подарит, наконец, наследника шведскому престолу.

— К вам дама!

— Кто такая? — не отрываясь от стола, бросил через плечо король.

— Графиня Аврора Кенингсмарк. — король выпрямился, бросил перо, и медленно повернулся к Пиперу:

— Любовница Августа? — Карл был явно удивлен. — Что ей здесь надо, Пипер?

— Мне кажется, — советник усмехнулся, — она прибыла, чтоб соблазнить вас.

— Соблазнить? Интересно! Впрочем. Пипер, говорят она не дурна собой? — король забавлялся.

— Вы абсолютно правы, ваше величество. — Пипер спрятал улыбку.

— Последнее довод короля Августа… — мечтательно произнес Карл. И резко — Зовите ее Пипер! Да и… — Советник застыл в дверях, — распорядитесь. Чтоб меня никто не тревожил. Минут десять. Мне хватит.

Аврора немного волновалась. Ей много говорили о взбалмошном и непредсказуемом характере молодого шведского короля.

— Ну, в конце концов, он мужчина! — успокоила себя графиня и решительно шагнула в услужливо распахнутую Пипером перед ней дверь кабинета короля.

Карл стоял у окна спиной к графине, когда она переступила порог комнаты. Аврора слегка кашлянула привлекая к себе внимание. Король не повернулся, но графиня заметила, как он приподнял подбородок.

— Ваше величество. — сказала с легким с придыханием Аврора.

— Раздевайтесь! — вдруг четко произнес Карл, оставаясь стоять спиной к ней.

— Что? — не поняла она.

— Раздевайтесь, графиня! — повторил Карл.

— Как. — Аврора была ошеломлена. Она испуганно обвела взором кабинет. Никакой мебели, за исключением грубого письменного стола, нескольких стульев и узкой железной кровати в углу рядом с металлическим умывальником.

— До гола! — Карл повернулся к ней и посмотрел в глаза. — вы для этого сюда приехали? Вот и выполняйте повеление своего короля. Раздевайтесь! Живо!

Видя, что Кенингсмарк стоит по-прежнему неподвижно, Карл стремительно подошел, грубо толкнул ее к кровати.

Впоследствии Аврора с возмущением рассказывала всем придворным дамам:

— Это настоящий солдафон. Он даже не удосужился снять перчатки и отстегнуть свою шпагу.

— Ах! Ох!

— Боже мой!

— Он был в сапогах со шпорами! А полы его сюртука были подвернуты назад, как будто он собирался сейчас вскочить на коня!

— Ах! Какой ужас! — и с любопытством. — А дальше?

— А дальше… он и вскочил на меня, как на лошадь! — глаза округлились изумленно — Да, нет! Он просто повернул меня к своей солдатской кровати, задрал все юбки и…

— И…? — все замерли.

— Сделал то, что делают все мужчины!

— Кошмар!

— Фи!

— Грубиян!

— Грязный ландскнехт!

— Плебей, а не дворянин!

— И как вы пережили все это насилие, дорогая графиня?

— Я почти лишилась чувств!

— Бедняжка! Я бы умерла там!

— Я тоже думала, что умру!

— Ну и что же было потом? — любопытство только разгоралось.

— А потом… потом он застегнул штаны и отвернулся опять ко к окну, потеряв ко мне всякий интерес.

— Варвар! И он еще так отзывается о русских. Да их царь Петер просто ангел. Ну если только не выпьет слишком много. И что же вы моя дорогая?

— А что мне оставалось делать? — вздох притворный. — еле держась на ногах, я выскользнула из его кабинета и цеплясь за стены, чтоб не упасть, добралась до кареты. Там я рухнула без чувств. — Аврора слукавила. Карл действительно был груб, но это понравилось нашей саксонской Венере. Она испытала неописуемый восторг. Август никогда с ней так не обращался. Он был искусный любовник, но… подобного у нее никогда еще не было. Она даже закричала от наслаждения. И ей показалось, что юному шведу понравилось тоже. Хотя он и отвернулся действительно к окну, пока Аврора поправляла слегка помятые юбки. Она бы не возражала повторить все сначала. О чем и постаралась намекнуть королю.