Однако Александр, распалившись, не обратил внимания на её приглушённый шёпот.

      - Больше тебе скажу, Алька, - он практически кричал, - даже тело твоё мне знакомо до мельчайших деталей! Например, ты уж прости за такую подробность, у тебя вот здесь, на левой груди, родинка. Что ты на это скажешь?

      - Хм... - только и ответила Алина.

      И ему не дано было понять, что в данном случае скрывалось за всегда многозначительным 'хм'. Во всяком случае, пока что не дано. Да он сейчас и не стремился что-либо понять.

      - Кстати, насчёт твоего якобы легкомыслия. Перед тобой потомственный донской казак, гвардейский офицер и, уж поверь на слово, порядочный в общем и целом человек, так что посягательств на свою честь можешь не опасаться, - и чуть потише уточнил. - Во всяком случае, без твоего на то согласия, - а потом добавил вообще чуть слышно. - Хотя, не скрою, очень этого хотел бы. Даже прямо здесь, сейчас...

      Алина снова выдержала паузу, пристально глядя ему в самые глаза, и наконец воскликнула:

      - Не может быть!

      - Ну, если ты считаешь моё желание противоестественным, тогда, конечно...

      - Нет, Аль, не об этом речь! Не может быть того, что с нами происходит. Зато теперь я точно знаю, что такое дежавю. Всё это уже было Аль! Больше тебе скажу - Алёнушка права. Насчёт лошадки. Потому что я тоже вижу тебя на могучем белом коне. Ну, может быть, не вижу, а... даже не знаю, как это правильно назвать, - она вздохнула. - Ладно, разберёмся. Время будет. Ночь длинна. А жизнь - ещё длиннее. Особенно когда их, жизней этих, две... Поехали, гвардейский казак, а то мы с тобой сейчас точно договоримся! Прямо здесь... Да и супруги Ларины, вон, поглядывают с оттенком осуждения.

      - Ерунда! - отрезал Александр. - Дела семейные...

      И чуть ни добавил при этом: 'Наши с тобой'. Однако крамольная мыслишка не пропала втуне, её материализовала в те же самые слова Алина.

      - Наши с тобой... Скажи, нам ехать далеко?

      - Да в этом захолустном мегаполисе всё близко.

      - Хорошо, а то я что-то...

      - Ой, да, как же я сразу не подумал! - воскликнул Александр. Но уточнил, о чём конкретно не подумал, только после паузы - не сразу смог найти достойную замену простонародному 'отлить'. - Тебе же нужно поправить причёску. Пойдём, я покажу туалетные комнаты.

      - Погоди, Аль, я вовсе не то имела в виду. Хотя, наверное, ты прав, хм, причесаться перед дорогой не помешает... Но каков наш лейб-гвардеец! И за честь дамы в бой бросается очертя голову, и для маленьких девочек шоколадки в кармане носит, и внешне - белая кость, голубая кровь, и бескорыстен, и предупредителен, и галантен, как камергер высочайшего двора.

      - Ты ещё не всё про меня знаешь!

      - Уже не сомневаюсь... Слушай, тебя не заслали сюда со спецзаданием - формировать в обществе имидж российского воинства как армии с человеческим лицом?

      - Ты - страшная женщина, Алька, прямо Мата Хари! Эк меня сразу расколола-то! Все тайные замыслы Генштаба - коту под хвост... Тебе - налево, мне - направо. Встретимся здесь.

      - Слушаю-с, ваше высокородие! - улыбнулась она. - Туалет налево. Туалет прямо. Туалет направо. Туалет за углом. Туалет закрыт! За пользование подворотней штраф 100 рублей... Может, это и не к месту, Аль, но скажу тебе честно: у меня давно не было столь приятного вечера, во всяком случае, его начала.

      - У меня тоже. Если вообще когда-нибудь был. В этой жизни...

      О, Боже, думал Александр, как же, наверное, прекрасна та, вторая жизнь, если, чуть лишь окунувшись в самый краешек её туманной дымки, хочется во весь голос закричать: я счастлив! Хоть бы ты не растаял с первыми лучами утреннего солнца, зыбкий фантом неведомого мира сладких грёз!

       - Тебе же, дураку, сказали - утро наступит не так скоро! - раздался вдруг ворчливый лай в тёмном углу его души.

      - Ой, кто здесь?! - воскликнул он.

      - Дед Пихто! Чего орёшь, как потерпевший? Наберут в гетманы по объявлению в газете 'Гудок', а потом мучаются с ними, как с полиартритом...

      - Ах, это ты, ангелочек! Ну, здравствуй, дорогой!

      - Сам ты здравствуй!

      - Спасибо, так и сделаю... Слушай, что происходит с нашим миром?

      - С вашим... С вашим - ничего из ряда вон: глобализация экономики, загрязнение окружающей среды, коррупция, хищническое разграбление природных ресурсов, войны, социальная пропасть между богатыми и бедными, повальное жульничество, утрата нравственных ориентиров, поклонение ложным кумирам, твой любимый 'Зенит' снова без медалей. Как обычно.

      - А с Миром как Вселенной?

      - Да тоже ничего особенного. Отсутствие гармонии, непредсказуемость Будущего, хаос, дамоклов меч над каждой из галактик, равно как и над каждым из живых существ...

      - Значит, другие, непохожие на нас, живые существа тоже... хм, существуют?!

      - Непохожие на нас! - передразнил ангел-хранитель. - Глядите на него, венец творения! Это вы - непохожие на остальных. Такие дураки, что поискать ещё!

      - А в ухо?!

      - А попробуй, гы-гы-гы! Это тебе не гостей с Кавказа пугать! Как там твоя сказала: за честь дамы бросается в бой очертя голову... Было бы что очерчя... очертять!

      - Моя сказала... За это - отдельное спасибо!

      - Понравилась, гы-гы?

      - Понравилась. Давно понравилась.

      - Давно, это уж точно, - вздохнул ангел.

      - Так что всё-таки происходит?!

      - Да отстань ты! Сами пока не можем разобраться. Как-то всё не так пошло... Может, оно и к лучшему. Для остальных. Для вас же... Короче, что смогли мы, то для вас - всех троих - сделали, а там уж... Пользуйтесь моментом. Всё, пока!

      - Подожди, ангелочек! Подожди... Для троих... А кто третий?

      - Ох, Господи, ты Бог же мой! Я, конечно, понимаю, что десантники - народ ущербный по определению. Лишний удар о твердь земную ума не прибавляет, а совсем наоборот. Но не до такой же степени!

      - А-а, теперь понял! - воскликнул Александр.

      Хотя, по совести сказать, не понял ничегошеньки. Кто этот третий? Богачёв? Таинственные петербуржцы? Ремонтник Андреец? Может, Алёнушка? Да бред собачий!

      - Я промолчу, - сыронизировал ангел. Явно понял, что комбат лукавит насчёт понимания.

      - И кого мне благодарить за милость?

      - Нет, точно - дурак дураком! Говорил я Хозяину... Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство!

      - А, ну да, понял! Завтра в храм схожу, поставлю свечку.

      - Зачем откладывать на завтра? Кто знает, когда оно наступит и наступит ли вообще? Поставь сегодня! Вернее, вставь. Подсказать, кому, какую свечку и в какое место, или сам догадаешься, гы-гы? В целях профилактики геморроя.

      - Ну и язычок у тебя!

      - Какой есть. Некоторым гетманам даже нравится.

      - Гетманам, говоришь... Значит, и мне понравится.

      - Да уж надо полагать!

      - Понравится, если чересчур наглеть не будешь! И подслушивать, о чём мы с Алиной говорим, хм, в интимной обстановке.

      - Да, по дороге в туалет! - нахальный ангел аж зашёлся лающим хохотом. - Ладно, не обижайся. Хочешь, в качестве компенсации морального ущерба открою тебе пару сокровенных тайн?

      - А кто ж не хочет!

      Александр аж зажмурился, предчувствуя что-нибудь вроде 'она полюбила тебя с первого взгляда и на всю оставшуюся жизнь' или 'врата в Шамбалу - под бочкой с дизтопливом, бокс номер 13 в гаражном кооперативе 'Ночной отстой'...

      - Договорились. Внемли, сын мой! Во-первых, твоя супружница припрятала сотку баков между 54-й и 55-й страницами второго тома Пушкина. И давно о ней забыла. Но это, по большому счёту, мелочь. А вот во-вторых - запомни, это очень важно! - папа Гитлера был евреем. Доволен?