– Матушка? Ты не узнаешь меня, матушка?
– Хотелось бы думать, что узнаю.
– Я не стал другим, мама.
– То, как ты держишься… твой взгляд… одежды на тебе…
– Я остался Хиссуне.
– Принцем-регентом Хиссуне. А говоришь, что не стал другим.
– Теперь все другое, матушка. Но кое-что остается неизменным. – Ему почудилось, будто при этих словах она смягчилась, немного расслабилась, как бы восприняв его. Он шагнул к ней и обнял.
Она отступила назад:
– Что будет с миром, Хиссуне? Мы слышим такие ужасные вести! Говорят, голодают целые провинции. Новые Короналы провозглашают сами себя. А Лорд Валентин… где Лорд Валентин? Мы здесь знаем так мало о том, что происходит снаружи. Что будет с миром, Хиссуне?
Хиссуне покачал головой.
– Все в руках Дивин, матушка. Но могу тебе сказать одно: если вообще существует возможность спасти мир от катастрофы, мы его спасем.
– Меня просто в дрожь бросает, когда я слышу, что ты говоришь «мы».
Иногда во сне я вижу тебя на Замковой Горе среди высоких лордов и принцев… я вижу, что они смотрят на тебя, спрашивают твоего совета. Но неужели это может быть правдой? Я начинаю кое-что понимать – знаешь, Леди часто приходит ко мне во сне, – но все равно, мне столько надо понять… столько усвоить…
– Ты говоришь, Леди часто навещает тебя?
– Иногда по два-три раза в неделю. Она оказывает мне величайшую честь.
Хотя и для беспокойства есть повод: я вижу, какая она уставшая, какая тяжесть гнетет ее душу. Она приходит, чтобы помочь мне, ты понимаешь, но иногда я чувствую, что это я должна ей помочь, что должна поделиться с ней своей силой, дать ей опереться на меня…
– Ты поможешь ей, мама.
– Что ты разумеешь, Хиссуне?
Он долго не отвечал, обвел взглядом находившиеся в уродливой маленькой комнатенке старые, знакомые с детства, вещи, рваные занавески, потертую мебель, подумал об апартаментах, в которых провел ночь, и тех роскошных помещениях, которые занимал на Замковой Горе.
– Ты здесь долго не останешься, матушка.
– А куда же я денусь?
Снова помолчав, он проговорил:
– Думаю, что меня изберут Короналом, мама. А после того тебе придется отправиться на Остров и взять на себя новую, тяжелую задачу. Ты меня понимаешь?
– Конечно.
– А ты готова, матушка?
– Я выполню свой долг, – сказала она, улыбнулась и покачала головой, будто не веря происходящему. Но потом стряхнула с себя неверие и потянулась к сыну, чтобы обнять его.
9
– Пусть теперь прозвучит Слово, – сказал Фараатаа.
Наступил Час Огня, полуденный час, и солнце стояло высоко над Пьюрифайном. Сегодня не будет дождя: дождь недопустим, поскольку сегодня должно прозвучать Слово, а это должно свершиться под безоблачным небом.
Он стоял на высоком плетеном помосте, глядя вдоль широкой просеки в джунглях, проделанной его последователями. Вырублены тысячи деревьев, на теле земли появился огромный рубец. На обширном открытом пространстве везде, куда только достигал взгляд фараатаа, располагались плечо к плечу его воины. По обеим сторонам от него возвышались крутые пирамидальные силуэты новых храмов, почти таких же высоких, как его помост, сложенных из бревен согласно древним традициям; на вершине каждого из них развевалось красное с желтым знамя искупления. То был Новый Велалисер, основанный в джунглях. В следующем году Фараатаа решил провести обряды во вновь освященном подлинном Велалисере, за морем.
Сейчас он исполнил Пять Изменений, легко и невозмутимо перетекая из формы в форму: Красная Женщина, Слепой Великан, Человек Без Кожи, Последний Король, причем каждое видоизменение сопровождалось шипящим возгласом тех, кто наблюдал за ним, а когда он произвел пятое видоизменение и предстал в виде Грядущего Принца, выкрики достигли апогея.
Они выкрикивали его имя с нарастающей силой:
– Фараатаа! Фараатаа! ФАРААТАА!
– Я – Принц Грядущий и Король Сущий! – воскликнул он так же, как часто кричал во сне.
И все откликнулись:
– Хвала Принцу Грядущему и Королю Сущему!
И он произнес:
– Соедините руки и души и воззовем к водяным королям.
И они соединили руки и души, и он ощутил, как в него вливается их сила, и послал свой зов:
– Морские братья!
Он слышал их музыку. Он чувствовал, как зашевелились на глубине их гигантские тела. Откликнулись все короли: Маазмоорн, Гироуз, Шейтоон, Диис, Нараин и другие. И они соединились, и дали свою силу, и стали рупором для его слов.
И его слова полились во все концы света, ко всем, кто мог слышать.
– Вы, враги наши, слушайте! Знайте, что вам объявлена война и что вы уже повержены. Пришло время расплаты. Вы не сможете устоять против нас.
Вам не устоять против нас. Началась ваша погибель, и нет вам теперь спасения.
И его воины вновь возгласили:
– Фараатаа! Фараатаа! Фараатаа!
Его кожа начала светиться, от глаз исходило сияние. Он стал Принцем Грядущим, он стал Королем Сущим.
– Четырнадцать тысячелетий мир принадлежал вам, а теперь мы отвоевали его. Убирайтесь отсюда, чужаки! Садитесь в ваши корабли и убирайтесь к тем звездам, с которых вы прилетели, поскольку теперь этот мир наш.
Убирайтесь!
– Фараатаа! Фараатаа!
– Убирайтесь, или наш тяжкий гнев обрушится на вас! Убирайтесь или будете сброшены в море! Убирайтесь, или мы не пощадим никого!
– Фараатаа!
Он распростер руки. Он открылся проникновению энергии стоявших перед ним соплеменников и водяных королей, которые служили ему поддержкой и опорой. Он знал, что время изгнания и печали подходит к концу. Священная война почти выиграна. Те, кто украл этот мир и расплодился в нем, подобно червям, теперь будут повержены.
– Услышьте меня, о, враги. Я – Король Сущий!
И беззвучные голоса оглушительно кричали:
– Услышьте его, о, враги. Он – Король Сущий!
– Ваше время пришло! Ваши дни окончены! Вы ответите за ваши преступления, никто не останется в живых! Убирайтесь из нашего мира!
– Убирайтесь из нашего мира!
– Фараатаа! – закричали все вслух. – Фараатаа! Фараатаа!
– Я – Принц Грядущий! Я – Король Сущий!
И они ответили ему:
– Да здравствует Принц Грядущий, который есть Король Сущий!
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. КНИГА ПОНТИФЕКСА
1
– Необычен день, мой лорд, когда Короналу приходится являться просителем к Королю Снов, – сказал Слит, прикрывая лицо ладонью от знойного ветра, беспрестанно дувшего навстречу со стороны Сувраеля. Через несколько часов им предстояло сойти на берег в Толигае, крупнейшем порту южного континента.
– Не просителем. Слит, – спокойно возразил Валентин. – Собратом по оружию, которому требуется помощь в борьбе с общим врагом.
Карабелла удивленно переспроси на:
– Собрат по оружию, Валентин? Я еще не слышала от тебя столь воинственных слов.
– Разве мы не на войне?
– И ты будешь сражаться? И убивать своими собственными руками?
Валентин пристально посмотрел на нее, не поняв, подзуживает она его или нет; но ее лицо выражало обычную безмятежность, а в глазах читалась любовь. Он ответил:
– Тебе известно, что я не стану проливать кровь. Но есть другие способы вести войну. Однажды я уже сражался, и ты была рядом; разве я убивал?
– Но кто был тогда среди врагов? – нетерпеливо вмешался Слит. – Ваши друзья, введенные в заблуждение обманом метаморфов! Элидат, Тунигорн, Стасилейн, Миригант – все они были на противоположной стороне, вы мягко обошлись с ними! Вы не имели ни малейшего желания убивать таких людей, как Элидат или Миригант, и хотели привлечь всех на свою сторону.
– Доминин Барьязид не относился к моим близким друзьям, но и его я пощадил: думаю, сейчас мы будем тому рады.
– Да, то был чрезвычайно милосердный поступок. Но теперь-то перед нами совсем другой враг – мерзкие метаморфы, грязные подонки…
