161 Не выращивай в сердце печали росток, Книгу радостей выучи, друг, назубок, Пей, приятель, живи по велению сердца: Неизвестен отпущенный смертному срок. 162
Так как всё за меня решено в вышине И никто за советом не ходит ко мне — Зачерпни-ка мне в чашу вина, виночерпий: Выпьем! Горести мира утопим в вине. 163 Долго ль будешь, мудрец, у рассудка в плену? Век наш краток – не больше аршина в длину. Скоро станешь ты глиняным винным кувшином. Так что пей, привыкай постепенно к вину! 164 От того, что неправеден мир, не страдай, Не тверди нам о смерти и сам не рыдай, Наливай в пиалу эту алую влагу, Белогрудой красавице сердце отдай. 165 Тот, кто мир преподносит счастливчикам в дар, Остальным – за ударом наносит удар. Не горюй, если меньше других веселился. Будь доволен, что меньше других пострадал. 166 Как прекрасны и как неизменно новы И румянец любимой, и зелень травы! Будь веселым и ты: не скорби о минувшем, Не тверди, обливаясь слезами: «Увы!» 167 Встанем утром и руки друг другу пожмем, На минуту забудем о горе своем, С наслажденьем вдохнем этот утренний воздух, Полной грудью, пока еще дышим, вздохнем! 168 В жизни трезвым я не был, и к Богу на суд В Судный день меня пьяного принесут! До зари я лобзаю заздравную чашу, Обнимаю за шею любезный сосуд. 169 Брось молиться, неси нам вина, богомол, Разобьем свою добрую славу об пол. Всё равно ты судьбу за подол не ухватишь — Ухвати хоть красавицу за подол! 170 Луноликая! Чашу вина и греха Пей сегодня – на завтра надежда плоха. Завтра, глядя на землю, луна молодая Не отыщет ни славы моей, ни стиха. 171 Мой закон: быть веселым и вечно хмельным, Ни святошей не быть, ни безбожником злым. Я спросил у судьбы о размере калыма. «Твое сердце, – сказала, – достойный калым!» 172 Виночерпий, бездонный кувшин приготовь! Пусть без устали хлещет из горлышка кровь. Эта влага мне стала единственным другом, Ибо все изменили – и друг, и любовь. 173 Травка блещет, и розы горят на кустах… В нашей утренней радости кроется страх, Ибо мы оглянуться с тобой не успеем — Травку скосят, а розы рассыплются в прах. 174 Дай мне влаги хмельной, укрепляющей дух. Пусть я пьяным напился и взор мой потух — Дай мне чашу вина! Ибо мир этот – сказка, Ибо жизнь – словно ветер, а мы – словно пух… 175 Рыба утку спросила: «Вернется ль вода, Что вчера утекла? Если – да, то – когда?» Утка ей отвечала: «Когда нас поджарят, Разрешит все вопросы сковорода!» 176 Круг небес, неизменный во все времена, Опрокинут над нами, как чаша вина. Это чаша, которая ходит по кругу. Не стони – и тебя не минует она. 177 Когда ветер у розы подол разорвет, Мудрый тот, кто кувшин на двоих разопьет На лужайке с подругой своей белогрудой И об камень ненужный сосуд разобьет! 178 Встань и полную чашу налей поутру, Не горюй о неправде, царящей в миру. Если б в мире законом была справедливость, Ты бы не был последним на этом пиру. 179 Жизнь в разлуке с лозою хмельною – ничто. Жизнь в разладе с певучей струною – ничто. Сколько я ни вникаю в дела под луною: Наслаждение – всё, остальное – ничто! 180 С той, чей стан – кипарис, а уста – словно лал, В сад любви удались и наполни бокал, Пока рок неминуемый, волк ненасытный, Эту плоть, как рубашку, с тебя не сорвал! 181 Не горюй, что забудется имя твое. Пусть тебя утешает хмельное питье. До того как суставы твои распадутся, Утешайся с любимой, лаская ее. 182 Следуй верным путем бесшабашных гуляк: Позови музыкантов, на ложе возляг, В изголовье – кувшин, пиала – на ладони, Не болтай языком – на вино приналяг! 183 Чем стараться большое именье нажить, Чем себе, закоснев в самомненье, служить, Чем гоняться до смерти за призрачной славой — Лучше жизнь, как во сне, в опьяненье прожить! |
