230 Я измучен любовью на старости лет, Пью без памяти – этим спасаюсь от бед. О торговцы вином! Вы, должно быть, в убыток Свой товар продаете: цены ему нет! 231
Сбрось обузу корысти, тщеславия гнет, Злом опутанный, вырвись из этих тенет, Пей вино и расчесывай локоны милой: День пройдет незаметно – и жизнь промелькнет. 232 Всем известно, что я свою старость кляну. Всем известно, что я пристрастился к вину, Но не знает никто, что вино возвращает Юность – старцу, усталому сердцу – весну. 233 Без вина я по жизни брести не могу, Тяжесть трезвого тела нести не могу, Жду, когда виночерпий напьется и скажет: «Наливай себе сам – я, прости, не могу…» 234 О глупец, ты, я вижу, попал в западню, В эту жизнь быстротечную, равную дню. Что ты мечешься, смертный? Зачем суетишься? Дай вина – а потом продолжай беготню! 235 Плеч не горби, Хайям! Не удастся и впредь Черной скорби душою твоей овладеть. До могилы глаза твои с радостью будут На ручей, на зеленую ниву глядеть. 236 Не молящимся грешником надобно быть — Веселящимся грешником надобно быть. Так как жизнь драгоценная кончится скоро — Шутником и насмешником надобно быть. 237 Не осталось мужей, коих мог уважать, Лишь вино продолжает меня ублажать. Не отдергивай руку от ручки кувшинной, Если в старости некому руку пожать. 238 Нам обещаны гурии в мире ином. Я хотел бы подольше остаться в земном. Только издали бой барабанный приятен. Не люблю пустозвонства. Дай чашу с вином! 239 Над Землею сверкает небесный Телец. Скрыл другого тельца под землею Творец. Что ж мы видим на пастбище между тельцами? Миллионы безмозглых ослов и овец! 240 Шейх блудницу стыдил: «Ты, беспутная, пьешь, Всем желающим тело свое продаешь!» «Я, – сказала блудница, – и вправду такая. Тот ли ты, за кого мне себя выдаешь?» 241 Пьянство слаще, чем слава великих мужей, Пьянство Богу милей, чем молитвы ханжей, Наши пьяные песни и стоны с похмелья, Несомненно, приятны для Божьих ушей! 242 Я в мечеть не за праведным словом пришел, Не стремясь приобщиться к основам, пришел. В прошлый раз утащил я молитвенный коврик, Он истерся до дыр – я за новым пришел! 243 Мы чалму из тончайшего льна продадим, И корону султана спьяна́ продадим, Принадлежность святош – драгоценные четки, Не торгуясь, за чашу вина отдадим. 244 Мне твердят: «Ты утонешь, безбожник, в вине!» Вдвое дозу уменьшить советуют мне. Значит – утром не пить? Не согласен. С похмелья Утром пьянице хочется выпить вдвойне. 245 Пей вино, ибо скоро уснешь на века. Как тюльпана цветение – жизнь коротка. В окруженье друзей, в тесноте погребка — Пей вино! И о смерти – ни слова пока! 246 Если Ты не велишь мне глядеть на луну, Я, покорный Тебе, на нее не взгляну. Это так же жестоко, как полную чашу Поднести, запретив прикасаться к вину! 247 Не у тех, кто во прах государства поверг, Лишь у пьяных душа устремляется вверх! Надо пить: в понедельник, во вторник, в субботу, В воскресение, в пятницу, в среду, в четверг. 248 Ты не верь измышленьям непьющих тихонь, Будто пьяниц в аду ожидает огонь. Если место в аду для влюбленных и пьяных — Рай окажется завтра пустым, как ладонь! 249 Говорят: нас в раю ожидает вино. Если так – то и здесь его пить не грешно. И любви не грешно на земле предаваться — Если это и на́ небе разрешено. 250 Если пост я нарушу для плотских утех, Не подумай, что я нечестивее всех. Просто: постные дни – словно черные ночи, А ночами грешить, как известно, не грех! 251 Сто́ит власти над миром хороший глоток. Выше истины выпивку ставит знаток. Белоснежной чалмы правоверного шейха Сто́ит этот, вином обагренный, платок. |
