Артемис посмотрела на нее с любопытством. Пауза затягивалась, и она, чтобы не молчать, пояснила:

– Герцог помогал мне отнести пунш Пенелопе.

– М-м-м…

– Мисс Пиклвуд…

– Да, слушаю вас. – Пожилая леди взглянула на нее своими светло-голубыми глазами.

– А когда вы переехали жить к герцогу и леди Фебе?

– О, дорогая, все довольно просто. Это случилось после смерти их родителей.

– Да?… – Артемис потупилась. – Я этого не помню.

– А разве тогда вас здесь не было? Это произошло в тысяча семьсот двадцать первом году. Бедняжке Геро только что исполнилось восемь, а Феба была совсем крошкой, не старше года. Когда я об этом узнала – я жила тогда со своей тетей, – то поняла, что должна к ним приехать. Кто еще мог присмотреть за этими детьми? Ни у покойного герцога, ни у бедной Мэри – это мать Максимуса – не оставалось в живых ни братьев, ни сестер. Да, я сразу же приехала и обнаружила в доме полный хаос. Слуги были не в себе, а поверенные, занимавшиеся землями, деньгами и прочим наследством, не замечали, что мальчик почти не встает с постели. Я заботилась о девочках и, как могла, помогала Максимусу. К сожалению, он даже тогда был упрямым. Через некоторое время он заявил, что теперь он герцог и не нуждается ни в няне, ни в гувернантке. Это с его стороны было грубо, но ведь он потерял обоих родителей…

– Хм-м… – Артемис взглянула на герцога, стоявшего рядом с Пенелопой, но глаза его были полуприкрыты, и в них ничего нельзя было прочесть. – Что ж, думаю, это многое объясняет.

– О да. – Мисс Пиклвуд проследила за ее взглядом. – Да-да, несомненно.

Некоторое время они сидели молча, потом мисс Пиклвуд снова заговорила:

– Как видите, жизнь вполне может наладиться…

– Простите… – Артемис не уловила ход мыслей своей собеседницы.

– Благо одинокой леди зависит от доброты ее родственников. – Мисс Пиклвуд печально улыбнулась. – Мы, конечно, не имеем собственных детей, но если повезет, то можно найти тех, кто будет помогать нам в жизни. – Она похлопала Артемис по колену. – В итоге все устроится.

Артемис сидела совершенно неподвижно, потому что ей безумно хотелось сбросить со своего колена ласковую руку мисс Пиклвуд, хотелось вскочить и закричать, хотелось выбежать из зала – и дальше, через парадную дверь на улицу, а потом бежать и бежать, пока она не почувствует, что ей стало лучше.

Конечно, ничего подобного Артемис не сделала, просто вежливо кивнула и спросила у мисс Пиклвуд, не хочет ли та еще пунша.

Артемис вернулась в реальность из сна, где был лес с пятнами света. Лес был прохладным и спокойным; мох и влажная листва под ее босыми ногами заглушали шаги; а позади, составляя ей компанию, бежала одна или, быть может, несколько собак. Она вышла на поляну и в предчувствии чего-то необычного затаила дыхание. Там, за деревьями, что-то было, какое-то существо, которого на самом деле не могло быть ни в одном английском лесу, и ей захотелось узнать…

Кто-то находился в ее комнате!

Артемис вздрогнула и прислушалась. Ее комната в Брайтмор-Хаусе – маленькая, но уютная – располагалась в задней части дома; по утрам к ней приходила служанка, чтобы разжечь камин, а больше ее никто не беспокоил. Но сейчас в ее комнате явно была не служанка.

А может, она все еще пребывала в своем сне, может, ей это просто померещилось?

Артемис открыла глаза. Лунный свет, падавший в окно, обрисовывал знакомые ей предметы: стул у кровати, старый комод, небольшой камин…

Внезапно от стены рядом с камином отделилась тень и преобразовалась в фигуру, огромную и наводящую ужас. Голова этого человека скрывалась под мягкой шляпой и маской с большущим носом. Призрак Сент-Джайлза!

Говорили, что он насилует и убивает, но, как ни странно, Артемис не почувствовала страха, ее охватило необъяснимое возбуждение – вероятно, она все еще была поглощена своим сном.

«Однако лучше все же выяснить», – подумала она.

– Вы пришли похитить меня? – Ее голос оказался шепотом, хотя Артемис собиралась задать этот вопрос как можно громче. – Если так, то надеюсь, вы окажете мне любезность и позволите сначала одеться.

Призрак фыркнул и направился к комоду.

– Почему ваши комнаты отдельно от комнат членов семьи? – заговорил он – и тоже шепотом.

В Сент-Джайлзе он не разговаривал, и сейчас Артемис не ожидала, что он ответит ей. Любопытство заставило ее выбраться из-под одеяла и сесть. А так как огонь в камине погас и в комнате было холодно, она, задрожав, обхватила руками колени.

– Комната.

Он замер у ее комода. Повернув голову, спросил:

– Что?…

– У меня здесь всего одна комната, – ответила Артемис.

– Значит, вы служанка, – заключил он, снова повернувшись к ее комоду.

Когда говорят шепотом, трудно уловить интонации, но ей показалось, что он пытался вывести ее из себя.

– Нет, я кузина леди Пенелопы, – возразила Артемис.

– Тогда почему вас поселили здесь, так далеко, в задней части дома? – Присев на корточки, он выдвинул нижний ящик комода.

– Разве вы не слышали о бедных родственниках? – Она вытянула шею, стараясь увидеть, что он делал, и поняла, что он, по-видимому, перебирал ее чулки. – Сегодня ночью вы оказались довольно далеко от Сент-Джайлза…

Что-то проворчав себе под нос, Призрак задвинул ящик и перешел к тому, что находился выше. В нем лежали две сорочки, а третья была на ней.

– Благодарю вас, – кашлянув, сказала Артемис.

Он замер, наклонившись над ящиком.

– За что?

– В ту ночь вы спасли мне жизнь. – Немного подумав, она добавила: – Во всяком случае, мою девственность. То же относится и к моей кузине. Не понимаю, почему вы это сделали, но спасибо вам.

– Почему я это сделал? – Он обернулся. – Вам угрожала опасность. Разве любой мужчина не помог бы?

– Насколько я могу судить по собственному опыту – нет. – Артемис грустно улыбнулась.

Она ожидала, что Призрак продолжит обыскивать комнату, но он медлил.

– Мне очень жаль, что у вас такой опыт.

Странно, но ей показалось, что он говорил искренне.

– Почему вы это делаете? – спросила она.

– Делаю что? – Он выпрямился и принялся за верхний ящик.

В этом ящике Артемис хранила свои немногие личные вещи: старые письма от Аполло, которые он ей писал, когда его отправили в школу, миниатюру с изображением папы, мамины сережки со стершейся позолотой – ничего интересного для посторонних. Ей казалось, она должна была испытать негодование – ведь незнакомец рылся в ее вещах, но на самом деле в свете всего того, что произошло в ее жизни, это было совершенно незначительное унижение.

Он перестал перебирать ее вещи.

– У вас здесь ломоть хлеба и два яблока. Вас не кормят? Вам приходится воровать еду?

– Это не для меня, – смутилась Артемис. – И все это не украдено. Кухарка знает, что я взяла еду.

Он снова что-то проворчал и продолжил поиски.

– Зачем вы надеваете костюм арлекина и бродите по Сент-Джайлзу? – Она внимательно посмотрела на ночного гостя. Его движения были уверенными и точными, однако слишком грациозными для мужчины. – Знаете, есть люди, которые считают вас насильником и убийцей.

– Я не такой. – Задвинув ящик, Призрак обвел взглядом комнату. Даже сама Артемис в полутьме с трудом различала предметы, – а ведь это была ее собственная комната. Но, быть может, за годы ночных блужданий у Призрака выработалась способность видеть в темноте? Наконец он выбрал старый гардероб – в одной из спален для гостей Брайтмор-Хауса его заменили новым и более красивым. Открыв дверцу, он заглянул внутрь и пробормотал: – Я никогда не причинил вреда ни одной женщине.