«Войну пассивной обороной и отступлениями не выиграть. По мере сужения территории будут сужаться наши ресурсы и увеличиваться дезертирство».

Вопрос этот сложный, поскольку найти такие данные в Интернете просто невозможно. Да их, наверняка, и нет, поскольку не существует единого командования вооруженными отрядами даже внутри ДНР и ЛНР, не говоря уж о едином центре для обеих республик.

Поэтому придется пользоваться отрывочными данными, часто чисто оценочными.

Бесспорно то, что вооруженная борьба началась фактически с ноля. Когда нынешний лидер ЛНР Болотов, тогда еще инкогнито, выступил с видеообращением от имени «армии Юго-Востока» первый раз (это было 2 апреля 2014 года), вряд ли кто-нибудь воспринимал это обращение всерьез. Второе обращение, записанное через 5 дней, уже выглядело убедительнее, поскольку маски уже были сброшены, и записано оно было в захваченном здании СБУ в Луганске. Но и тогда все выглядело, скорее, как военизированный маскарад, каковых украинская публика успела насмотреться за время Евромайдана.

Предельно несерьезно и авантюрно выглядели в самом начале и вооруженные силы ДНР. Стрелков привел с собой из Крыма, судя по всему, до 200 человек. Об этом можно сделать вывод из перечня оружия, который он дает в своем первом видеоинтервью, где он говорит, что «около 150 единиц автоматического оружия, несколько гранатометов, большое количество боеприпасов было изъято и 6 боевых машин — 3 боевых БМД, один БМД1, один БМД2 и один самоходный миномет». Отряд Безлера, как это видно из известного видео, и вовсе начинался фактически едва ли не с него самого. Батальон «Восток» еще 9 мая вполне помещался в два КАМАЗа.

5 мая появилось сообщение, что в ряды народного ополчения Донбасса записалось уже 27 тыс. человек. Нельзя сказать, насколько эта цифра соответствовала действительности, но что можно констатировать, и об этом говорится и в самом сообщении, что в «боевые отряды попали не все». Если точнее, то туда, скорее всего, вообще мало кто попал. Автор приведенного сообщения, видимо, не очень разбирался в структуре вооруженных отрядов ДНР. На самом деле, кроме Народного ополчения Донбасса, инициатором которого был Павел Губарев, там было еще несколько групп — тот же батальон «Восток» и афиллированные с ним Патриотические силы Донбасса, Русская православная армия.

Александр Бородай 28 мая заявлял, что на стороне ДНР воюют 4–5 тыс. человек.

На конец июня, по данным источников в Службе безопасности Украины, состав сил ДНР был следующий: «Самыми большими батальонами ДНР является „Восток“ и „Оплот“, в них служат по 2,5 тысячи ополченцев. Далее идет группировка Гиркина-Стрелкова, в которой 2 тысячи бойцов. В батальоне „Беса“, и в „Русской православной армии“, по последним данным, служат 350 ополченцев».

Именно в это время было также объявлено о создании Шахтерской дивизии, в которую планировалось привлечь до 10 тыс. шахтеров, но пока данные были только о том, что первый батальон этой дивизии насчитывает до полутысячи человек.

Скорее всего, эти цифры несколько преувеличены. К примеру, по мнению Е. Гильбо, которому, в принципе, можно доверять, даже на время ухода из Славянска войска Стрелкова насчитывали около 500–600 человек.

Нужно заметить, что все эти силы не только не имеют общего командования, но очень часто враждуют друг с другом, что является следствием борьбы внутри политического руководства ДНР. Так, Губарев обвинял верхушку ДНР в том, что она подкуплена Ахметовым. Человеком Ахметова раньше считали и командира «Востока» Ходаковского. После прихода Стрелкова в Донецк в батальоне «Восток» произошел раскол. Часть людей перешла в подчинение к Стрелкову, а часть во главе с Ходаковским покинула Донецк и осела в Макеевке. Особняком также держатся Безлер и «Русская православная армия».

Что касается вооруженных сил Луганской народной республики, то там картина очень похожая. Не смотря на то, что политическое руководство там сосредоточено в одних руках — президента Болотова — вооруженные отряды далеко не всегда подчиняются ему. Четко выделяются три структуры: батальон «Заря», который контролирует сам Болотов, батальон «Призраки», где командует Алексей Мозговой, а также примкнувший к нему отряд Павла Дремова (Бати), и казачьи подразделения атамана «Превеликого войска Донского» атамана Козицына. По численности формирований газета The Kiev Times приводит следующие экспертные оценки:

«По оценкам украинского военного эксперта Алексея Арестовича, луганская Армия Юго-Востока насчитывает несколько тысяч бойцов, а российские наемники составляют 30–40 процентов от общего числа боевиков в ЛНР. У Блюминова другая оценка — 12–15 тысяч человек, из которых не меньше 10–15 процентов являются выходцами из России».

Немаловажный вопрос состоит в том, что движет людьми, воюющими на стороне ДНР. Какая-то часть, скорее всего, не очень большая — идейно убежденные, то есть воюющие за «русский мир». Думается, что в процентном отношении их не больше, чем убежденных украинских националистов, воюющих на стороне сил АТО. Но если основную часть правительственных войск составляют мобилизованные в «добровольно-принудительном порядке», то в ДНР и ЛНР таковых, я полагаю, очень мало. И Бородай, и Болотов заявляли о необходимости и даже начале мобилизации. Но это были, как правило, чисто пропагандистские заявления и речь шла о наборе добровольцев, а не о действительной, хотя бы «добровольно-принудительной» мобилизации. Таковая в условиях самопровозглашённых республик просто невозможна. Одну из причин объяснил сам Стрелков:

«Транспорт, форму, автоматы, содержание и продовольствие дадите лично вы? Тогда готов объявить мобилизацию через час. У нас и добровольцев то нечем вооружить, что уже можно говорить о мобилизации».

Думается, что большинство воюющих на стороне ДНР и ЛНР подобны тем, кто был мобилизован в украинскую армию и национальную гвардию еще в первую волну мобилизации, когда добровольцев действительно было много.

Версии, согласно которым боевикам платят 1000 долл. в день за то, что они воюют и 300 долларов — за день отдыха, анализировать не будем. При таких зарплатах не только вся украинская армия перешла бы на сторону ДНР, но и половина американской тоже.

Сам Стрелков в начале июля заявлял о планах платить бойцам армии ДНР зарплату:

«Хотелось бы сказать, что многие готовы, видимо, были бы вступить в ополчение, если бы была гарантия для семей. Сейчас такая гарантия будет, начиная с этого месяца, ополченцам планируется выплачивать достаточно серьёзные, ну, по местным меркам, суммы, то есть от 5 до 8 тыс. гривен. Мы планируем с июля месяца ввести оплату».

К сожалению, мы не располагаем данными, насколько эти планы удалось реализовать. Писалось о том, что руководство ДНР подписывало документы, обязывающие работодателей продолжать выплачивать зарплату тем, кто ушел воевать. По некоторым данным, эти распоряжения выполняются.

От самих боевиков ДНР журналисты разных изданий узнавали, что часть из них (которые нуждаются), получают, от 2 до 3 тыс. гривен в месяц.

Вопрос этот не так прост, как в случае с батальонами Коломойского и Ляшко. В интернете мы можем найти сколько угодно утверждений сторонников киевской власти, что это так. Но этим утверждениям цена не больше, чем утверждениям тех сторонников ДНР, которые считают, что на стороне киевской власти воюют исключительно «бендеровцы» из Западной Украины. Другими словами, эти утверждения отражают исключительно только представления их авторов о том, кто на какой стороне должен бы воевать, а не то, как оно есть на самом деле. А на самом деле все может совсем по-другому — вплоть до наоборот. Конечно, дело еще не дошло до того, чтобы западноукраинские бандеровцы воевали на стороне ДНР (хотя и от такого поворота событий нельзя зарекаться, поддерживал же Ярош Кучму на выборах 1999 года), но то, что донецкий криминал воюет на стороне Киева — как видите, факт.