а) Убийство Никонова в Ростове на Дону произведено Иваном Ивичевичем и Брантнером, арестованными в Киеве 11 февраля 1879 года, которые, убив Никонова в Ростове, преспокойно вернулись в Киев.
б) Убийство адъютанта Киевского губернского жандармского управления штабс-капитана барона Гейкинга произведено студентом мед. — хир. академии Голопупенко, настоящая фамилия которого хотя и не обнаружена, но по показанию Гольденберга, принадлежавшего к киевскому революционному кружку, Голопупенко несомненно проживал в Киеве и скрылся после убийства у Сергея Диковского, заарестованного и осужденного в Киеве.
в) В покушении на жизнь тов. киевского губернского прокурора Котляревского участвовали Осинский, повешенный в Киеве, Иван Ивичевич, арестованный в Киеве и умерший от ран, и несомненно Григорий Гольденберг, о чем он старался скрыть в своем показании.
г) В покушении на жизнь бывшего шефа жандармов генерал-адъютанта Дрентельна участвовал киевский дворянин Леон Мирский[229], бывший студент мед. — хир. академии, содержащийся под стражей в г. Киеве за пропаганду и за участие в пособничестве к побегу трех политических арестантов из киевской тюрьмы. Мирский, как прикосновенный к петербургским дознаниям, в сентябре месяце 1878 г. был препровожден в С.-Петербург. 23 августа 1878 г. за № 454 начальник Киевского жандармского управления доносил в III отделение, что, по его мнению, Мирский, представляющий из себя в высшей степени назойливого, отчаянного и готового на все, ни в каком случае из-под стражи не может быть освобождаем, и на это представление III отделение 31 авг. 1878 г. за № 3244 предписало, чтобы Мирского без сношения с III отделением ни в ком случае не освобождать из-под стражи. Между тем, в марте 1879 г. Мирский был освобожден мин. юстиции на поруки и 12 марта 1879 г. уже стрелял в генерал-адъютанта Дрентельна.
д) Крестьянин Таращинского уезда Киевской губ. Колот, арестованный по указанию начальника киевского управления в Одессе, вращавшийся в киевской революционной среде, был близким человеком Халтурину[230], произведшему взрыв в Зимнем дворце.
е) Что киевский революционный кружок был весьма близок к петербургскому и членам киевского было не безызвестно, что готовится взрыв в Зимнем дворце, доказывается тем что начальник Киевского жандармского управления, получив сведения агентурным путем, исходившие из киевского кружка, донесениями своими в III отделение собственной е. и. в. канцелярии от 15 и 16 января 1880 г. за №№ 169 и 181 предупреждал о готовящемся взрыве во дворце непременно до 19 февраля. В донесении сообщалось, что взрыв предполагается произвести посредством особого аппарата, приспособленного на известный период, а в донесении за № 181 прямо указывалось, что на печи и трубочистов следует обратить особое внимание дворцового начальства.
ж) Повешенный Осинский участвовал в убийстве шефа жандармов г.-а. Мезенцева, что доказывается написанным им на бланке исполнительного комитета смертным приговором прокурору с.-петербургской палаты Лопухину, а из писем его видно, что он ходил на убийство, но вернулся, потерпев неудачу.
з) В убийстве харьковского губернатора князя Кропоткина участвовали киевские революционеры — Григорий Гольденберг, Орлов, осужденный в Киеве, киевский студент сын свящ. Зубковский[231], с 1876 г. принадлежавший к социально-революционному сообществу, проживавшая постоянно в Киеве Самарская[232], Людвиг Кобылянский, Леонид Дическуло[233], привлекавшийся к дознаниям о пропаганде 1874–1875 г. и успевший бежать при взятии типографии в Киеве 11 февр. 1879 г., проживавшая в Киеве постоянно Людмила Волкенштейн[234].
и) В покушении на жизнь государя императора 2 апреля 1879 года из киевских были участниками Гольденберг, Кобылянский и Александр Михайлов[235], арестованный в С.-Петербурге в декабре 1880 г., мать которого постоянно проживает в Киеве.
к) В Липецком съезде террористов участвовали из киевских: Михайлов, Гольденберг, дворянин киевский студ. Колоткевич[236] и киевский же студент Зубковский.
л) В покушении на жизнь государя императора 19 ноября 1879 г., на Московско-Курской железной дороге, из киевских участвовали: Гольденберг, Михайлов.
м) По делу устройства взрыва полотна железной дороги близ г. Одессы из киевских участвовали Колоткевич и Гольденберг.
и н) В убийстве агента Рейнштейна[237] в Москве из киевских участвовал мещанин Серпинский, скрывшийся за границу.
XIII
Украинофильство в Киеве
Усилению образования в Киеве центра социально-революционной партии и деятельности ее, в числе прочих причин, способствовал центр нахождения украинофильской партии в г. Киеве, образовавшийся несравненно ранее социального движения в России, а потому и перейду к оттенкам и направлению вообще этой партии.
В период времени, предшествовавший польскому мятежу 1863 года, в пределах юго-западного края образовалась партия, известная под названием украинофилов, в состав которых вошли некоторые неприязненные правительству элементы, подготовленные гораздо прежде, а именно в половине сороковых годов, когда сочинения Шевченко и других малороссийских писателей в рукописях жадно перечитывались и затверживались на память приверженцами малороссийской пропаганды, старины и местною молодежью.
Украинофилы в пределах Империи подразделялись на две партии: польскую и русскую; первая из них, собственно украинская, вдохновленная стихотворениями Богдана Залесского[238], Гощинского[239], Падуры[240] и других польских поэтов, воспевавших Украину, — мечтала о республике южно-русских провинций под гегемониею Речи Посполитой, на первое время, с ксендзами базилианами во главе учебных заведений, ими созданных, вторая же партия мечтала о свободной Малороссии в виде республики с гетманом во главе вместо президента в союзе с Россиею и свободною Галициею на подобие Северо-американских штатов. Не лишнее здесь следует заметить, что в конце пятидесятых годов русские украинофилы так далеко зашли в своей пропагаторской деятельности, что обзавелись даже своим журналом «Основа»[241], издававшимся в С.-Петербурге под редакциею Белозерского и при деятельном участии Кулиша[242], Костомарова[243], где, равно как и здесь в Киеве, была ими устроена «Громада», члены которой завершили свою эфемерную политическую деятельность шумными манифестациями во время похорон Тараса Шевченко при перевезении его тела через Киев в Каневский уезд.
Достойно еще то обстоятельство внимания, что поляки пред мятежом 1863 года, братаясь и дружа с украинофилами как врагами «Москвы», в то же время отводили их затеями глаза правительству от своих собственных козней. Искреннего сочувствия между поляками и украинофилами не было и уже потому не могло быть, что последние были «хлопоманами», т. е. врагами панщины и барщины. Впрочем и поляки и украинцы играли «в темную», желая употребить друг друга орудием своей ненависти к «Московскому правительству».
Мятеж 1863 года и участие, принятое в его подавлении со стороны местного сельского населения, разочаровал окончательно поляков и расстроил их планы. Русские племена всех оттенков братски соединились для сокрушения общего врага, и партия украинофилов, как не имевшая никакой почвы под собой, совершенно стушевалась. Общественное внимание устремилось на грандиозные работы, предпринятые нашим правительством для преобразования старых государственных порядков, но несмотря на это интриги польских помещиков в 1861 году были направлены к подтасовке исторических данных и фактов, на которые возможно было бы опереться для осуществления планов польских украинофилов.
