Такое странное предварение заронило в умах крестьян сомнение в его справедливости, и они даже заподозрили ведомство государственных имуществ в намерении заставить их отказаться от своего первоначального домогательства, насчет душевого надела — для своекорыстных целей. Подозрение это отчасти подтвердилось назначением люстрационным чиновникам в награду за их усердную деятельность участков казенной земли (ферм), которые до сих пор отдавались в аренду частным лицам, а в дальнейшем будущем представляли как бы земельный фонд для прирезки к крестьянским наделам. Обстоятельство это было поводом, что в пяти волостях договоры о переходе к душевому наделу состоялись, а в остальных, за пропущением срока, крестьянское хозяйство оставалось в прежнем состоянии.
Такая путаница в устройстве государственных крестьян Липовской и Чаплинской волостей Чигиринского уезда, сопровождаемая разноречивыми толкованиями закона, для них непонятного и темного, несколько случаев пристрастного действия люстрационных чиновников в пользу более зажиточных крестьян и в особенности размер платежей, определенный для выкупа, далеко превышающий размер прежде платимого крестьянами оброка, в совокупности с разными другими неблагоприятными обстоятельствами вызывали раздражение между крестьянами, владеющими определенными участками земли и теми, которые подписали договор о переделе земли между собою по общинному положению, бесконечные распри и раздоры, дошедшие до ожесточения; причем (подписавшие договор) как потерпевшие полное разорение от члена губернской люстрационной комиссии Алифина и бывшего местного мирового посредника Шушерина, наделявших их сыпучими песками, причисленными люстрациею к разряду удобных земель и которыми они пользовались бесплатно, отказались от принятия таковых и взноса в казну причитающихся платежей, что и было поводом к понуждению крестьян к повиновению через посредство воинской команды. Когда же и эта, крайне разорительная для крестьян, мера не привела к желанным результатам, то киевский губернатор отправился на место происшествия для личного вразумления крестьян и подвержения наиболее виновных в сопротивлении законным властям и подстрекательстве надлежащей ответственности.
Поездка губернатора, возвратившегося в Киев 9 мая 1875 г., осталась однако же без всяких последствий, тем более, что по прибытии на место он удостоверился в основательности претензий крестьян и недобросовестных действиях Алифина и Шушерина. И хотя ни до приезда его в Чигиринский уезд, ни во время его там пребывания никаких беспорядков и буйств со стороны крестьян не происходило, которые к тому же встретили начальника губернии с хлебом-солью и всеми признаками должного уважения, за всем тем он приказал взять под стражу наиболее строптивых. Заслуживает внимание то обстоятельство, что при этом распоряжении крестьяне не только не старались скрыть задерживаемых, но сами представляли их полицейским властям.
При последней люстрации местный мировой посредник Шушерин, переведенный в 1875 г. за разные злоупотребления по службе за таковую же должность в Радомысльский уезд и затем уволенный от должности, и члены люстрационной комиссии частью из корыстных целей, а частью из желания заслужить благодарность министерства государственных имуществ, — неудобные земли и сыпучие пески причислили к разряду земель удобных и, наделив ими крестьян, изъявивших согласие перейти к общинному владению, обложили их несоразмерными платежами; в то же самое время удобные запасные земли, которыми пользовались иногда наиболее недостаточные крестьяне, были ими предоставлены во владение участковых зажиточных крестьян, причем, некоторые из них получили дополнительные участки от 5 до 50-ти десятин в одни руки, сообразно с средствами к платежу каждого. Таким образом в волостях Шабельникской, Чаплинской и Топиловской многие крестьяне получили в надел всего по полдесятины удобной земли, в Липовской же волости крестьянам прирезали 900 десятин сыпучего песку, совершенно неудобного к хлебопашеству. Кроме сего, так как движение песков со стороны Днепра и Тясмины угрожало огородам крестьян означенной местности, и они для удержания песков в значительном расстоянии от своих огородов развели ивовые насаждения, то люстрация, придерживаясь буквы положения, включила все пространство, ограниченное плетнями и ивовыми порослями в общую сумму огородной земли и показала ее вполне удобною, а одновременно с этим те казенные земли, которые можно было бы предоставить в пользование наиболее нуждающихся крестьян, были обращены в отдельные фермы и розданы в награду членам люстрационной комиссии Шушерину и бывшему правителю канцелярии генерал-губернатора Сабанееву, получившему ферму под названием Херсонка и несколько лет тому назад умершему. Упорство крестьян означенной местности, выразившееся в нежелании подчиниться установленным для их экономического устройства правилам, за всем тем ожесточало общинников против участковых настолько, что можно было опасаться, чтобы последние не пострадали от своих противников, на стороне которых имелся численный перевес. Угрозы общинников истребить огнем и железом достояние своих счастливых соперников и виновников их бедственного положения, которыми они считают крестьян участковых, уже повторялись неоднократно и вызвали несколько арестов.
Домогательства общинников, удовлетворение которых могло бы положить предел волнениям, заключались в понижении платежей до размера прежде платимого ими оброка и переделе отведенной им земли между ними подлежащими правительственными властями, ибо крестьяне откровенно заявляли, что передел земли по приговору общества ими самими не обойдется без насилий и кровопролития.
17 июня 1877 года бывшею киевскою соединенною палатою было рассмотрено уголовное дело, по обвинению 326 бывших государственных крестьян некоторых волостей Чигиринского уезда в сопротивлении правительственным распоряжениям. Из дела этого видно, что со времени приведения в действие высочайшего указа сената 16 мая 1867 г., поземельном устройстве государственных крестьян в девяти западных губерниях, с 1868 г. обнаружился целый ряд волнений между государственными крестьянами Чигиринского и Черкасского уездов Киевской губернии, вызвавший некоторые правительственные мероприятия и уголовные преследования за преступления, совершенные этими крестьянами. В этих волнениях выразились вначале стремления большинства государственных крестьян Черкасского и Чигиринского уездов к изменению земельного устройства, созданного указом 16 мая 1867 г., в смысле равномерного наделения землею на душу мужского пола, притом в количестве от 5 до 15–18 десятин.
Такие стремления порождены были и непониманием крестьянами относящихся до их земельного устройства законоположений, вызванным, быть может, также и не вполне ясной редакцией некоторых статей инструкции 20 октября 1868 г. для составления, предъявления и утверждения люстрационных актов и нелепым слухом о существовании какого-то «царского указа», скрытого чиновниками о всеобщем переделе земель.
Лица, являвшиеся вожаками движения, отчасти верившие в правоту своих желаний, отчасти действовавшие и из личных выгод, поддерживали волнение и укрепляли крестьян в решимости достигнуть своих требований посредством распространения всевозможных нелепых слухов, неправильного толкования законоположений и распоряжений по отношению к люстрационным актам и сообщением отчасти ложных сведений о действиях разных должностных лиц, принимавших какое-либо участие в исполнении земельной люстрации, а отчасти и справедливых, как сказано выше.
Все это вызвало, начиная с 1869 по 1872 г., пассивное сопротивление при исполнении люстрационных работ и стремления к осуществлению своих мечтаний путем хотя не насильственным, но противозаконным, именно — подачей прошений на имя его императорского величества. Встретив на этом пути препятствие, крестьяне произвели ряд насильственных действий против членов сельского управления, послуживших основанием для возбуждения в 1871 и 1872 г. уголовного преследования, из коих одно в отношении главного вожака движения, получившего известность в Киевской губернии, Фомы Прядки[180], разрешенное соединенною палатою 17 июня 1877 г.
