Сам по себе факт появления северного сияния на широте Средней Волги и даже значительно южнее сомнений не вызывает{27}. Вот типичное для древнерусского летописца описание полярного сияния, наблюдавшегося 29–31 января 1102 г.: «В тот же год было знаменье в небе, месяца января в 29 день, и было три дня, стояло точно зарево пожара с востока, и юга, и запада, и севера, и был такой свет всю ночь, как от полной светящейся луны» (ПВЛ, с. 255). Сияние сравнивается с заревом пожара, о небесном шуме нет и речи. Каким же образом в рассказе Ибн Фадлана северное сияние превратилось в видение шумной битвы?
Для решения этого вопроса необходимо привлечь параллельные свидетельства. И здесь важно уточнить: какие примеры будут привлечены для сравнения, таким и будет окончательное решение. Так, исследователь и переводчик текста Ибн Фадлана А. П. Ковалевский ссылается на поразительный эпизод из «Книги 1001 ночи», где говорится о путешественнике по имени Булукия, который на краю света видел долину, где сражались два войска верных и неверных джиннов. Более же убедительную параллель к рассказу Ибн Фадлана А. П. Ковалевский видит в описании северного сияния в эстонском эпосе Калеви-поэг. Таким образом, получается, что Ибн Фадлан передает местные легенды о небесном явлении, а джинны, в этом рассказе появились благодаря мусульманину-переводчику, который участвовал в разговоре между послом и царем булгар{28}.
Никаких шумных видений в небе над Волжской Булгарией в случае с Ибн Фадланом, на мой взгляд, вообще не было. Все удивительные вещи, будь то битва между джиннами, охота на каркадана (носорога), змея длиной в сто локтей, принятая Ибн Фадланом за лежащее на земле дерево[19], — это литературные сюжеты, характерные для описания далеких стран. Подобные истории было принято рассказывать при дворе багдадского халифа в качестве изысканных развлечений. В основе этих сюжетов, как правило, лежит реальное наблюдение, оформленное в рамках той или иной мифологемы, что и придает ему в глазах собеседников истинную достоверность. Миф наделял наблюдение ценностью и давал ему санкцию на дальнейшее существование. Иными словами, загадка Ибн Фадлана не должна сводиться для исследователя к выбору между реальностью и вымыслом. Перед нами другая реальность, вернее, ее странный отпечаток, сохранившийся в тексте. Мы не знаем, что собственно видел Ибн Фадлан в небе Булгарии, но можем прояснить контуры мифологемы небесных битв. Ключевым моментом в этом сюжете, равно как и в привлекаемых ниже свидетельствах, является указание на битву. Подробности же в описаниях небесных битв вторичны и легко варьируют.
В книгу Ибн ал-Факиха ал-Хамадани «Известия о странах» (903 г.) включен рассказ Абу Аббаса Исы ибн Мухаммада ал-Марвази о том, как однажды тюрки применили «камень дождя» в войне против арабов. Считалось, что с помощью камня можно было вызвать грозовую тучу либо облако с градом, который обрушится на головы врагов. Кажется, это и есть искомая нами небесная битва, сопровождаемая шумом. Война между людьми, а речь идет о религиозной войне между мусульманами и неверными, имела свой прототип в битве богов, в столкновении между небесным воинством Аллаха и крылатыми помощниками тюркских шаманов. Духи войны олицетворяли стихии{29}. В мусульманском фольклорном восприятии этот сюжет переоформился в битву между верными и неверными джиннами, а на уровне внешних впечатлений находил подтверждение в необычных атмосферных или космических явлениях.
«Сказал Абу ал-Аббас: Я слышал, как Исмаил ибн Ахмад, эмир Хорасана, говорил: “Как-то раз совершил я поход против тюрков с двадцатью тысячами мусульман, и выступили против меня шестьдесят тысяч хорошо вооруженных людей, и сражался я с ними несколько дней, как однажды в разгар битвы подошли ко мне тюркские гулямы и другие верные мне тюрки и сказали: “У нас в войске неверных есть родственники, и они предупреждали и пугали нас приходом какого-то человека”… И был тот, кого они упоминали, кем-то вроде прорицателя у них, и они утверждали, что он создает облака, несущие град и снег и тому подобное, и посылает их на тех, кого хочет погубить. И сказали они, что он решил наслать на наше войско жестокий град, который, если попадет в человека, сразу убьет. Выслушал я их и сказал: “Неверие еще не покинуло ваши сердца: разве может совершить такое кто-либо из смертных?”. Они сказали: “Мы предупредили тебя, и тебе лучше знать, а время завтра утром на рассвете”. И сказал он: “Когда наступил следующий день и занялась заря, из-за вершины горы, у подножья которой находилось мое войско, появилась огромная, устрашающих размеров туча. Потом она продолжала распространяться и увеличиваться, пока не покрыла все мое войско тенью. Меня напугала зловещая чернота тучи, ее вид и устрашающие звуки, исходившие из нее. Я понял, что это соблазн для нестойких в вере своей. Я слез с лошади и совершил два коленопреклонения в молитве. А воины будоражили друг друга, устраняя всякие сомнения в том, что это пришла погибель. И призвал я Аллаха, всемогущего и великого, прахом осыпал лицо свое и сказал: “Боже! Уничтожь ты нас, ибо рабы твои бессильны перед твоими испытаниями. Я знаю, что ты всемогущ, и никто, кроме тебя, не властен творить добро и зло. Эта туча, если прольется дождем на нас, будет соблазном для мусульман и покажет силу язычников. Отведи от нас ее зло своим могуществом и силой, о всемогущий и всесильный”. Еще много раз в надежде и страхе, с лицом, осыпанным прахом, взывал я к Аллаху, зная, что только Он может помочь и только Он может отвести зло. И пребывал я в таком состоянии, когда прибежали ко мне гулямы и другие воины с вестью о спасении и подняли меня за плечи, оторвав от молитв, со словами: “Смотри, смотри, о эмир!”. Поднял я голову: туча уже отошла от моего войска и сыпала градом громадной величины над войском тюрков. Вот когда они заволновались: понесли испуганные лошади, уносило их палатки. Каждая градина, попадая в человека, не иначе как лишала его сил или убивала. Сказали мне люди: “Нападем на них”. Но я ответил им: “Нет! Потому что муки от Аллаха губительнее и горше!”. Из них спаслись очень немногие, они оставили свой лагерь со всем, что было в нем, и убежали. А наутро пришли мы в их лагерь и нашли такую добычу, что невозможно описать, и взяли все это, восхваляя Аллаха за спасение, ибо мы знали, что Он помог нам завладеть этим. Хвала Аллаху, господу миров!”» (Ибн ал-Факих. Главы о тюрках, с. 52–53).
Войско арабов опасалось крупного града. Страх же, порожденный слухами о могуществе тюркского прорицателя, был усилен появлением зловещей черной тучи. Самое любопытное в этой истории — убежденность противников в том, что высшие силы вмешались в ход земных событий.
Спустя двести лет эту историю пересказывали с новыми подробностями. Заклинатель вызывает не облако с градом, а мороз. Черное облако сменилось белым, и в нем мелькали страшные фигуры, тогда как в первоначальном варианте говорилось только об устрашающих звуках, скорее всего, о громе. Видение призрачных фигур сходно с кажущимися образами в рассказе Ибн Фадлана и относится, скорее, к области литературных фантазий, нежели к результатам реальных наблюдений.
«Исма'ил ибн Ахмад, эмир Хорасана, рассказывает: “Я отправился в сопровождении 20 тысяч мужей на войну с тюрками. Однажды в моем войске раздался раздирающий душу крик. Я спросил о причине. Мне сказали, что в тюркском войске есть человек, который может вызвать мороз и погубить благодаря ему людей. Это подтвердили многие, но я не согласился [с ними). На следующий день появилось белое облако, а с гор подул сильный ветер. Среди облака мелькали страшные фигуры, доносились устрашающие звуки. Мое войско испытывало страх. Я слез [с коня] и лег ниц на землю и сказал: “О боже, не давай врагу победу над нами и не позорь мусульман!”. Некоторое время спустя пришло известие, что войско неверных бежало и что мороз обратился на них и многих погубил. Мы же вернулись назад с богатой военной добычей» (Чудеса мира. 199).
